Александр Афанасьев - Сожженные мосты Часть 5 Страница 25

Господа! Государь смотрит на нас! Вся Россия смотрит на нас! Покажем же, что мы достойны своих дедов и отцов, своей формы и наград! Сегодня вечером мы придем под стены Варшавы, нашей тяжелой бригаде выпала честь первым достигнуть ее стен. Наступаем под прикрытием авиации, направление – на Радзин Подляску и далее – на Варшаву. Приказываю – в затяжные бои не вступать, при необходимости – вызывать на помощь авиацию и артиллерию! В населенные пункты не входить. Двигаться параллельно дорогам, сами дороги могут быть заминированы! Ожидаемый уровень сопротивления – слабый, огонь только по выявленным целям и по установленному противнику, ведение огня на прикрытие запрещаю. Сегодня вечером, господа, я ставлю всем шампанское под стенами Варшавы! Это говорю вам я, полковник Голеватый, седьмая тяжелая бригада! С нами Бог, Господа! По машинам!

– С нами Бог, за нами Россия, казаки! – гаркнул атаман

– С нами Бог, за нами Россия!!! – слитно ухнул строй. Забылось разом все – и самоволка, и разборки с офицерами. Они были единым целым – стальной колун, больше ста боевых машин. Их не остановить, до Варшавы от их расположения – девяносто километров. Да, сегодня вечером они будут пить шампанское за счет их полковника под стенами древней Варшавы…

– И еще! Довожу до всех, чтобы потом никто не говорил, что не знал! Впереди нас будут действовать наши люди, в том числе в гражданском, в польской военной или полицейской форме. Их паролем будет слово Эхо. Повторяю еще раз – эхо! Если кто-то назовет вам этот пароль – вы должны будете доставить этого человека ко мне или к любому из офицеров полка, не причиняя ему вред. Все поняли?

– Так точно!

– По машинам! По машинам! Наблюдателям, занять места, готовность! Смотреть в оба!

Третья рота, в которую попал Тихон оказалась авангардной – оказалось офицеры разыграли вчера кому идти в авангарде, и честь эта досталась третьей роте. Опасно – при соприкосновении с врагом они примут удар на себя – но и почетно, потому что именно эта рота первой достигнет Варшавы, а возможно – и первой ворвется в город, если будет получен приказ брать город с ходу. Именно они первыми ступят на землю Польши.

– По машинам, по машинам! Быстрее, занять места! Быстрее!

По уставу при передвижении на боевой технике, казаки должны были ехать в боевом отделении, под прикрытием брони. Но устав – уставом, а мины – минами, да и из-под брони хрен чего увидишь, едешь как в коробке. Поэтому казаки большей частью загрузили десантные отделения машин цинками с патронами, да канистрами с водой, а сами расположились на броне, прикрывая каждый свой сектор.

Третья рота – тридцать гусеничных боевых машин – шла строем, напоминающим древнегерманское рыцарское построение – свинья. Впереди, на самом острие – тяжелая боевая машина, вооруженная двумя скорострельными пушками от вертолета, установкой тяжелых ПТУР и двумя автоматическими гранатометами. Этакий самоходный "комбайн смерти", способный шквальным огнем в считанные секунды развалить по кирпичам сельский курень… или как там они называются. Поскольку бронетехники противника на маршруте продвижения не ожидалось – эту машину поставили вперед для разведки и борьбы с расчетами ПТУР и легкой техникой противника.

Следом, по флангам, уступом, шли две штурмовые артиллерийские установки калибра пять дюймов – сто двадцать пять миллиметров. Эти установки представляли собой те же танки, от которых отказались в семидесятые – и через тридцать лет вернулись к ним же. Та же самая метровая лобовая броня, те же самые средства пассивной защиты. Разница лишь в компоновке, типичной не для танков, а именно для САУ – моторное отделение вынесено вперед, далее идет необитаемое артиллерийское отделение, и уже далее – бронированная капсула с двумя членами экипажа: механиком-водителем и командиром. Разница с танком еще и в том, что максимальный угол подъема пушки – пятьдесят восемь градусов, а не двенадцать как раньше. Такая вот пушка могла стрелять даже по вертолетам снарядами с лазерным наведением и контролируемым подрывом. Для самообороны рядом с основным орудием была установлена одноствольная зенитка калибра 23 миллиметра .

Еще дальше, опять-таки по флангам шли две новейшие скорострельные артиллерийские установки "Берег". Семикатковое тяжелое шасси и поверх него – модернизованное морское башенное орудие калибра сто семь миллиметров. Орудие было уникально тем, что имело магазин на восемь снарядов и могло выпустить первые восемь снарядов со стационарной позиции очередью. Для того, чтобы машина не перевернулась во время такой вот очереди – у нее по бокам были выдвижные упоры как у крана и при стрельбе со стационарной позиции она опиралась на них. Это орудие разрабатывалось как скорострельное универсальное, оно имело собственный радар и засекало как наземные, так и воздушные цели. Четыре таких орудия – а они всегда применялись батареями по четыре, стреляя со стационарной позиции снарядами с управляемым подрывом, могли поставить непроницаемую стену осколков и сбить даже крылатую ракету! Даже два последовательных выстрела – максимум, что позволялось при стрельбе без выдвинутых упоров – могли разрушить дом или поджечь любой бронеобъект противника, даже такой бронированный, как танк. Эти орудия должны были прийти на помощь, если установка в центре не справится с боевой задачей.

К каждой из головных боевых машин был прицеплен трал, что ограничивало скорость движения двадцатью километрами в час.

Далее, в пять рядов шла основная техника бригады, вся гусеничная – зенитные установки, тяжелые бронетранспортеры, выглядящие как бронированный куб с рифлеными гранями на гусеницах и вмещающими до восемнадцати бойцов, тяжелые БМП с пятидесяти семимиллиметровыми пушками, снова гаубицы, снова артиллерийские установки. Они проломятся через оборону врага, выйдут к Варшаве – а за ними пойдут уже легкие силы на грузовиках и колесной технике.

Светало…

Тихон сидел на броне тяжелой боевой машины пехоты, прямо на башне, подложив под свою пятую точку свернутый спальный мешок и настороженно держа в руках пулемет. Поскольку он был наблюдателем – на его пулемете было что-то вроде лазерного целеуказателя, но намного мощнее. Это намного более опасное оружие чем пулемет. Пулемет может окатить ливнем пуль – а такой вот указатель может указать на цель любой из боевых машин, и тех, что идет в строю, и тех кто сейчас дежурит над ними – а вертолеты над колонной висели постоянно, сменяя друг друга, их давящий на уши гул уже действовал на нервы. Нажми на кнопку – и невидимый луч распорет пространство, ткнется в цель –а через минуту на том месте будет уже рукотворный ад, когда десяток-другой снарядов попадут в цель. Рядом с Тихоном сидел Митька Буревой, с которым он ходил в самоволку, который счастливо избежал пуль и тоже был назначен в наблюдатели. Он сидел на краю борта идущей машины, опасно свесив ноги вниз, и наблюдал за менее ответственным сектором "лево-назад". Если Тихон что-то пропустит – следующим увидит это именно он. Больше никакие сектора ими не прикрывались, на это были наблюдатели с других машин.

Над Польшей окончательно встало солнце, колонна еще потемну пересекла ее границу и шла теперь польскими полями и перелесками, отравляя воздух дизельной гарью, подминая под себя некошеный хлеб в полях, перепахивая гусеницами натоптанные фермерскими машинами дороги. Броню чуть покачивало на ухабах. Несмотря на то, что судя по виду нескошенного хлеба в полях – надо было уже убирать – в полях никто не работал. Никто по ним не стрелял – только несколько раз попадались машины, водители которых, увидев наползающую на них бронетехнику бригады – давали полный газ и спешили скрыться. Пока их даже не пытались обстрелять…

Внезапно головная машина качнулась, выпустила клуб дыма и встала, за ней стали останавливаться другие машины бригады, прямо в поле. В пятистах метрах по фронту была наезженная дорога через поле, ведущая к перелеску, а далее, примерно в полутора километрах – большая деревня.

– Что случилось? – недоуменно спросил Митяй – шли же…

Открылся люк, из люка показалась голова командира экипажа в шлеме и очках.

– Внеплановая остановка. Сечь по секторам.

– Есть…

Мимо колонны суетясь пробежали два офицера, потом Тихон повернулся и увидел, что на броне КШМ**** в центре колонны, прямо поверх нее а не под ее защитой собрались несколько офицеров и развернули терминал связи с антенной.

– Чего это они…

– Решают куда дальше идти…

– Что так приказа что ли нет?

– Ты сектор свой – секи. Видишь, хлеб какой – в упор по нему подберутся, если ворон ловить будешь.

Митяй перекинул поудобнее автомат.

– А хлеб и тут добрячий уродился

– Да…

Пошаливал ветерок, было уже жарко. Митяй нащупал где-то в узле, на который опирался бутылку с водой, открыл, отпил несколько глотков, передал Тихону