Андрей Завадский - Утро псового лая Страница 40

Все они уже успели вдоволь напариться, насладившись целительным теплом русской бани, и сейчас пребывали в расслабленном и умиротворенном состоянии. В отличие от многих сильных мира сего, эти люди, хотя все они и были мужчинами в рассвете сил, далеко еще не дряхлыми, в этот раз, как в прочем, и всегда, предпочли обойтись без женского общества, хотя доставить сюда готовых скрасить им досуг девиц было бы просто. Но эти мужчины, воспитанные во времена совсем иные, и до сих пор не избывшие в себе старых привычек, не слишком благосклонно смотрели на подобные развлечения, тем более, что беседа, которую они вели, едва ли была предназначена для чужих ушей.

Вероятно, узнай об этом месте пронырливые журналисты, они отдали бы очень многое, чтобы незамеченными оказаться здесь и узнать, чем дышат сильные мира сего, или, хотя бы, этой страны. Однако отлично обученная охрана получала свои далеко не маленькие оклады именно за то, чтобы в радиусе нескольких километров от небольшой заимки не было посторонних глаз и ушей. Здесь не было случайных людей, и даже последний истопник, обслуживавший баню, перед тем, как оказаться в этом месте, проходил проверку не менее тщательную, чем офицеры, сидящие в бункерах управления ядерными ракетами.

– Ну, мужики, давайте выпьем за Бориса, – наполнив граненый стакан, гулким голосом произнес один из сидевших за столом мужчин.

Сейчас в этом крупном немолодом мужике, распаренном и румяном, из одежды имевшем на себе, как, в прочем, и все остальные, обмотанное вокруг бедер полотенце, трудно было бы узнать вечно чопорного, словно потомственный английский лорд, и такого же лощеного Аркадия Самойлова, премьер-министра страны.

– За твое новое звание, Боря, – Самойлов приветственно поднял до краев наполненный стакан, обернувшись к сидевшему слева от него худощавому коротко стриженому мужчине, на груди которого синели развода татуировки. – Удачи тебе и, как говорится, семь футов под килем!

– За тебя, Боря, – согласно отозвались все остальные, и по тесному помещению разнесся звон сталкивавшихся стаканов. – За удачу!

– Эх, хорошо, – довольно крякнул сидевший напротив премьер-министра мускулистый мужчина, несмотря на свой уже немалый возраст, производивший впечатление настоящего богатыря. В отличие от самого премьера, он был все еще в отличной форме, и его бицепсы, украшенные полустершейся татуировкой, перекатывались под кожей стальными шарами. – Хорошо пошла!

– Спасибо, ребята, – чуть смущенно произнес виновник торжества, ради которого сегодня и собрались здесь все эти наделенные властью люди. – Как доберусь до места, поосвоюсь там малость, и тогда милости прошу порыбачить.

– А как рыбачить будем? – хитро усмехнулся сидевший лицом к лицу с премьер-министром, размеренно жуя маринованный грибочек.

Генерал Строгов, уже шесть лет командовавший воздушно-десантными войсками, привык делать все спокойно и уверенно, и даже закусывал сейчас в своей привычной манере. С первого взгляда он казался этаким медлительным увальнем, но те, кто собрался здесь сейчас, знали его очень хорошо, и уже давно убедились в ошибочности такого мнения. Василий Строгов мог в критический момент действовать очень быстро, а думать – еще быстрее, и это было известно всякому, кто служил когда-то под его началом, не только на просторах Союза, но даже и в Европе.

– Ну, придумаем чего-нибудь, – смутился Борис, чувствуя, что Строгов приготовил какую-то шутку. Борис Макаров всего лишь день назад получил звание адмирала и должность командующего Северным флотом и теперь готовился из Кронштадта отправиться на север, чтобы там взять под свое командование эскадру во главе с атомным ракетным крейсером "Петр Великий". И хотя время поджимало, он все же сумел выкроить несколько часов, чтобы по давней традиции обмыть новые звезды со своими приятелями. – На катере пойдем, к примеру.

– А может лучше, как в молодости, глушить, – довольно осклабился Строгов. – Подгонишь нам эсминец какой-нибудь, и глубинными бомбами ее, рыбу эту!

– Точно, – засмеялись все остальные, радуясь удачной шутке. – А давай лучше торпедами, да с подводной лодки!

– Да ну вас, вечно хохмите, – отмахнулся Макаров, вдоволь насмеявшись над самим собой.

В этой компании все были равны, не взирая на чины, звания и должности. Избавившись на краткие часы от мундиров и строгих костюмов, эти люди также сбрасывали с себя неизбежный груз ответственности, на время выходя за рамки правил, которым обычно была подчинена вся их жизнь.

Такой порядок был заведен давно, и никто из присутствующих не собирался менять его. Потом, когда истекут эти краткие часы, каждый из них вновь окажется во власти субординации и иерархи, скованный правилами этикета и протоколом. Пока же можно было позволить пошутить, в том числе и над самим собой, и ничего зазорного в этом никто не видел, напротив, в этом кругу такое поведение считалось нормой.

– А ты, Вася, кстати, нам еще не рассказывал, как на испытания съездил, – вдруг вспомнил премьер-министр. – Как вообще, интересно было, или, как всегда, пыль в глаза пускали?

– Этот их полковник, Басов, кажется, мужик толковый, – ответил Строгов, вспоминая недавнее посещение затерянного под Москвой полигона. – Он там такое представление устроил, американцы со своим Голливудом отдыхают! Хотел стрелять по танку черт-те знает из чего, оставив экипаж внутри! – Василий от нахлынувших эмоций хлопнул по столу широкой ладонью так, что подпрыгнули стаканы.

– Ну, точно, сумасшедший, – удивленно произнес молодой, явно моложе всех остальных своих товарищей лет на пять, мужчина, в обычной жизни являвшийся министром экономического развития. – Он же так мог людей угробить!

– Но не угробил же, – возразил ему вдруг вставший на сторону Басова главком десантных войск. – Нет, это мужик крутой, жесткий, я сразу понял, – с неожиданным уважением заметил Строгов. – И за собственную шкуру не трясется, не то, что иные наши генералы. С самим министром спорить не побоялся. Я даже подумал, что он его и по матушке пошлет, это полковник-то – министра обороны!

– Ну а вообще как все прошло? – поинтересовался, наливая себе новую стопку, премьер-министр. – Швецов на эти испытания сделал крупную ставку, как я понял, хотя даже меня он во все детали не посвятил. Но на столе у него уже лежит приказ о начале серийного производства этого новейшего танка, это я знаю точно.

– Надо же, – потянул Борис, подцепляя вилкой с блюдечка кружок копченой колбасы. – А с чего вдруг такое недоверие?

– Думаю, это просто не мое дело, – пожал плечами Аркадий. – У меня другие заботы – скоро лететь в Берлин, на Евросовет, а это покруче, чем танки по полигону катать.

– Не иначе наш президент решил как раз европейцев и попугать новым чудом техники, – усмехнулся Строгов. – Нет, вещь, конечно, впечатляющая, скрывать не стану, но это все уже каменный век, раритеты, чтоб им пусто было!

– С чего ты решил? – спросил Борис, почувствовавший, что разговор переходит в профессиональное русло. Он, конечно, был моряком, но это вовсе не означало, что проблемы сухопутчиков для него были чужды. – Армия нам, вроде бы, еще иногда пригождается, и вооружать ее все же стоит.

– Ну а с кем нам воевать, Боря? По серьезному, я имею в виду, – повернулся к нему Строгов, забыв на время о полном стакане водки. Василий вовсе не был еще пьян, да и не собирался он напиваться, а потому с легкостью предпочел беседу на грани спора выпивке. – Сам подумай, для чего нам теперь тысячи танков? Америка и их прихвостни, конечно, нам вовсе не друзья, но для того, чтобы успокоить их, если вдруг станут бузить, нужны не танки, раскатывающие по Европе, а несколько десятков ядерных боеголовок. Будут ракеты – никто нам слова грубого не скажет. – Строгов от избытка чувств ударил по столу кулаком так сильно, что Самойлов едва успел спасти свой стакан, чуть было не опрокинувшийся. – В крайнем случае, словами все и ограничится. Танки – оружие тактическое, они нужны на поле боя. Но ведь если наши солдаты и янки начнут стрелять друг по другу из автоматов и пушек, политики обеих сторон будут готовы отдать приказ и выпустить ракеты.

Это только у Клэнси в его сказочках война от начала и до конца ведется обычным оружием, а на самом деле все будет иначе. Да и, сказать честно, в обычной войне нам не устоять перед американцами и их союзниками. У них крылатые ракеты, всякие там "умные" бомбы, спутниковая разведка и еще куча всякого барахла, а у нас – восемнадцатилетние пацаны, едва научившиеся обращаться с простым "калашом". Нет, войны с использованием обычного оружия не будет никогда – или мы станем жить в мире, или устроим друг у друга радиоактивную пустыню.

– Ты говоришь так, словно воевать нам придется только со Штатами, – заметил Вячеслав Климов, министр экономики, тоже с интересом слушавший завязавшуюся беседу. Он хотя и отвечал в новом правительстве за вопросы сугубо мирные, тоже, как и все мужчины, не был чужд оружия, не говоря уже о срочной службе, проходил которую Климов как раз в танковых войсках. – Возьми тот же Кавказ – там каждый месяц духи что-нибудь творят. Вроде бы и нет там войны, а гробы так и идут в Россию, тонким ручейком, так сказать.