Николай Чергинец - Тайна Овального кабинета Страница 48

— Господи, что же мне делать?! — простонал Хаммер.

— А если бы вам рассказать жене, повиниться?..

— Нет, нет, — прервал его Хаммер и даже в страхе замахал руками, — вы не знаете моей жены. Если я это сделаю, то вся моя жизнь превратится в ад!

Затем Хаммер рассказал об опасности, грозящей ему, если супруга вздумает зайти в банк. Гордон долго раздумывал, что же можно предпринять. Через некоторое время он оживился.

— Мистер Хаммер, а что если вам попытаться продать эти снимки самой миссис Макоули?

— Как это продать?

— А очень просто. Она же так же, как и вы, не заинтересована в скандале. Тем более мисс Макоули хочет избираться в сенат от штата Нью-Йорк, и такой скандал ставит на ее политической карьере крест. Вы ей предложите выкупить фотографии и пленку. Скажите, что вас шантажируют. У нее деньги есть на личном счете, вот пусть и раскошелится.

— Она с мужем в отпуске, на каких-то островах отдыхает.

— Ваши сведения устарели. Сегодня утром вся семья, во главе с Президентом, возвратилась домой. Дело в том, что скоро Макоули предстанет перед судом по делу еще одной его любовницы.

Теперь настала очередь задуматься Хаммеру. После короткой паузы он произнес:

— Иного выбора мне не остается, я попробую. Спасибо вам, мистер прокурор.

— Желаю удачи, мистер Хаммер.

Оказавшись на улице, Хаммер достал из кармана мобильный телефон и набрал номер загородного дома Президента. Трубку сняла сама миссис Макоули.

Поздоровавшись, Хаммер предложил немедленно встретиться. Сара сослалась на то, что они только сегодня приехали и что она не готова, но Хаммер настоял, и миссис Макоули согласилась:

— Хорошо, ждите меня у себя в кабинете. Я приеду сама в Белый дом, потому что здесь невозможно. Муж будет находиться целый день.

Хаммер направился к себе.

Миссис Макоули появилась почти через два с половиной часа. Несмотря на предстоящий неприятный разговор, Хаммер не удержался, чтобы жадным взглядом не окинуть ее красивую фигуру, стройные загорелые ноги и посвежевшее лицо. Но он тут же погасил в себе желание обнять ее, понимая, что после этого трудно будет вести разговор.

«Деньги прежде всего. Если она их даст, то я готов удовлетворять ее хоть на столе и до утра», — подумал он и, сделав мученическое лицо, приступил к делу:

— Сара, дорогая, пока ты отдыхала, мне пришлось пережить кошмарные дни! Честное слово, в такую ситуацию я еще не попадал.

— Что случилось? — Сара ослепительно улыбнулась и устроилась в кресле поудобнее. — Догадываюсь, что под кошмаром ты подразумеваешь томительное ожидание нашей встречи. Когда я вошла в кабинет, то твое лицо и глаза, по-моему, сказали мне все.

— Я, конечно, рад тебя видеть, ты же знаешь, что дороже, чем ты, человека у меня нет. Но, Сара, поверь, случилось то, что угрожает в равной степени и тебе, и мне.

— И что же нам угрожает, Майкл? — Сара сразу же стала серьезной.

— Я даже не представлял, что так может все обернуться, — с этими словами Хаммер достал из стола шесть фотографий и протянул их Саре.

— Посмотри, видишь, что сделали с нами? Кто-то умудрился сделать фотографии, причем и с помощью вспышки, и с помощью устройства ночного видения.

Сара, не торопясь, просмотрела все фотографии и, не отрывая от них глаз, произнесла:

— Боже, я даже подумать не могла, что ты со мной выделываешь в темноте! Какие позы, ужас!

— В том-то и дело. Мне предложили купить эти фотографии и пригрозили, что если я откажусь, то эти снимки начнут тиражировать в газетах и на экранах телевидения. Предупреждение в газете они уже сделали, — Хаммер возвратился к столу, взял газету, которую передал ему Райк, и протянул ее миссис Макоули: — Вот прочти. Это не шутка, дорогая, это реальная угроза нам обоим в равной мере.

— И что они хотят от тебя?

— Они в равной мере хотят от меня и от тебя. Они предлагают нам выкупить эти фотографии.

— А пленку, конечно, оставят себе? — иронически улыбнулась миссис Макоули.

Хаммер почувствовал, что Сара не понимает, какая опасность им угрожает. Он лихорадочно искал подходящие слова, но пока смог только ответить на ее вопрос:

— Пленку они предлагают выкупить вместе с фотографиями.

— И сколько же они хотят?

— Очень большую сумму, Сара.

— И какую? Такие фотографии стоят максимум по три доллара.

— Сара! — воскликнул Хаммер. — О чем ты говоришь!? Это же компромат на супругу Президента и служащего Белого дома. Это — бомба, помощнее тех компроматов, которые публикуют газеты в отношении любовниц твоего мужа! Неужели ты не понимаешь? Сумма, которую они называют, огромная.

— И какая? Неужели они загнут по сто долларов за экземпляр, а за пленку тоже, наверное, потребовали долларов триста?

— Они требуют миллион долларов.

— Что?! Ты что, с ума сошел!

Сара гневно сверкнула глазами.

— Шантажисты! Мне им не хочется давать даже полсотни долларов. Фотографы грязные! Посмотри на качество — это же мазня какая-то, а не фотография!

— При чем здесь качество?! — воскликнул Хаммер. — Если эти фотографии газеты опубликуют, то читатели, все американцы будут смаковать их и воспринимать как работу высшего качества!

— Что они будут смаковать? Мои груди? Бедра? Разве что твой член. Кстати, на фотографии он выглядит гораздо большим, чем на самом деле.

У Хаммера сложилось мнение, что избалованной вниманием к своей персоне даме просто не хватает ума понять, что ей грозит, И он продолжил:

— Сара, о чем ты говоришь! Разве дело в твоих грудях или бедрах, или длине члена?

— И толщине тоже.

— Хорошо, толщине, вопрос о другом. Они требуют миллион долларов. У нас выхода нет, и мы, ради спасения собственного имиджа и сохранения своих семей и будущего, должны выкупить весь этот компромат! Ты человек не бедный и независимый, у тебя есть в банке свой счет. У меня тоже есть счет, но к нему имеет доступ моя жена. Но ради сохранения всей этой истории в тайне я готов пойти на серьезный скандал с супругой и снять со счета пятьсот тысяч долларов. Прошу тебя, ты тоже сними пятьсот тысяч, и мы выкупим фотографии и негативы. Я уверен, что только таким образом мы сможем обеспечить себе дальнейшую спокойную жизнь.

— Нет, Майкл, я не хочу отдавать даже пятидесяти долларов шантажистам! Я смогу отбиться от них. Советую и тебе проявить твердость.

— Какую твердость! — вскрикнул Хаммер. — Я уже снял свою часть. Пятьсот тысяч долларов в виде задатка отдал им. Они отдали мне эти фотографии, а фотопленку передадут сразу же, как получат вторую часть денег. Неужели ты не понимаешь, что ты меня ставишь в безвыходное положение?!

— Что это, Майкл, ты мне угрожаешь?

— Сара, дорогая, пойми меня! Я поставлен в катастрофическое положение. Обстоятельства складываются таким образом, что я вынужден пойти на все, возможно, даже меня заставят признать факт нашей с тобой связи.

— Ого! Не кажется ли вам, мистер Хаммер, что в этом шантаже вы играли не последнюю роль? — сухо произнесла миссис Макоули.

— О чем ты, Сара? Почему ты провоцируешь меня? Давай успокоимся и спокойно хорошенько подумаем, как выйти из этой ситуации.

— Что здесь думать? Мне ясно одно: ты и твои друзья пытаетесь меня шантажировать! — она резко встала и направилась к дверям. — Прощайте, мистер Хаммер! Забудьте, пожалуйста, мои телефоны. Любая ваша попытка позвонить мне или встретить где-нибудь и заговорить будет восприниматься охраной как угроза семье Президента!

Ошарашенный и испуганный, Хаммер стоял посреди кабинета с открытым ртом. Он совершенно не ожидал, что Сара, эта похотливая самка, которая с удовольствием ложилась с ним в постель, поведет себя таким образом.

Хаммер сел в кресло и, обхватив руками голову, склонился к столу: «Все кончено! С Сарой произошел разрыв навсегда. Дура баба! Неужели она не понимает, что было бы с ней, если бы пресса опубликовала фотографии».

— На что она рассчитывает? — громко спросил сам у себя Хаммер и подумал: «Только на то, что я сам заплачу за фотоматериалы и буду молчать. Вот сучка! Она действительно так считает. Она решила порвать со мной и заставить меня платить за наше обоюдное удовольствие!»

Постепенно он успокоился и начал обдумывать ситуацию. Все его надежды на то, что Сара сразу же выложит пятьсот тысяч, и он сможет тут же восстановить прежнюю сумму на своем счете в банке и таким образом избежать семейных разборок, лопнули как мыльный пузырь. Только теперь он понял весь ужас своего положения. Он взял без спроса у жены с их семейного счета сумасшедшую сумму, и, наверняка, она расценит это как кражу. А это значит — прощай, семья, карьера и душевный покой.

«И зачем я связался с этой потаскухой! — Хаммер стал корить себя. — Столько красивых женщин, которые мечтают, чтобы я с ними переспал. Взять хотя бы Элизабет Богарт: красивая, притом моложе этой Сары! Хотя… стоп, Майкл! Надо срочно встретиться с ней. Надо постараться уговорить ее помочь мне, ну хотя бы одолжить эти несчастные пятьсот тысяч. Прекрасная идея! Лиз уже должна возвратиться из командировки».