Наталья Манухина - Наши люди в Шанхае Страница 49

Понятно поэтому, что люди стараются лечиться анонимно или подпольно. А для этого нужно договариваться с наркологами.

Самый простой вариант: заведующий отделением обычного районного диспансера может лечить пациента в общей палате за наличный расчет, не оформляя нигде факт пребывания данного больного.

Использованные на лечение медикаменты можно списать на «мертвые души». Человека выписали из больницы 1 сентября, а выписку оформили с 1 октября.

Наркоман вряд ли будет возмущаться, даже если узнает об этом подлоге.

Стандартный курс лечения алкоголизма в государственной хозрасчетной клинике длится четыре недели и стоит порядка двадцати тысяч рублей. Вот и считай!

В частном секторе суммы крутятся уже совсем другие. Разброс цен — от пяти до пятнадцати тысяч долларов.

И в значительной степени это лечение — обычный «лохотрон».

Чем выше у нарколога задатки шоумена, тем больше он зарабатывает. Врачу нужно убедить пациента в том, что только он, доктор Имярек, может ему помочь.

Нигде в мире, кроме России и Украины, не лечат алкоголизм за один сеанс, а у нас подобные чудеса предлагает каждый второй медицинский центр.

Кодирование от алкоголизма стоит в среднем десять тысяч рублей, но нередко пациент получает вместо «алкостоп-коктейля» укол пенициллина. Расчет делается на то, что пациент и так поверит, что теперь ему нельзя пить.

Да, я знаю, никто ни в одной стране мира не может гарантировать выздоровление наркологического больного. Но у нас самая циничная система: врачу не выгодно это выздоровление, потому что тогда пациент перестанет приносить ему доход.

Чуешь, откуда ветер дует?

— Какой ветер? — встрепенулась я.

Я не лукавила. Я, действительно, не поняла, о каком ветре толкует Валерка. Причем здесь ветер? Какой ветер?

Должна признаться, что последние четверть часа я слушала разглагольствования деверя вполуха.

Как только он про наркологов заговорил, так я и отключилась.

Странный народ эти мужики. Человек в больнице лежит, вымотанный и морально и физически, а он с наркологическими проблемами навалился.

Родственничек называется! Нашел время и место грузить меня чужими бедами. У больничной койки сидит и грузит, и грузит! То плохо, это плохо!

Только не подумайте, что я всегда такая черствая и индифферентная.

Нет! Я читаю газеты и знаю, что Питер является лидером среди крупных российских городов по уровню наркотизации, а государственные наркологические диспансеры — это — бесчеловечные заведения. Холод, грязь, никаких лекарств, никакого ухода.

Там не лечат, там просто держат, и все.

И про то, как медсестры торгуют справками о том, что гражданин не состоит на учете в наркологическом диспансере, я тоже знаю.

Не сегодня на белый свет родилась! Сама такую справку покупала, когда поступала в автошколу.

В регистратуру районного диспансера обратилась, а мне два варианта на выбор предлагают: либо платное обследование у них пройти и потратить не только деньги, но и время, либо заплатить медсестричке всего-навсего сто рублей и получить справочку на руки тут же, «не отходя от кассы».

Естественно, я предпочла второй вариант и была при этом безумно рада, что легко отделалась.

Признаю, так поступать дурно. Нельзя потакать коррупционерам и взяточникам. Мне стыдно за свое поведение.

Из-за таких, как я, в нашей стране никогда не будет порядка.

Избитая фраза: «Все так делают!» — не оправдание. Я понимаю.

Мне должно было возмутиться, пожаловаться на порядки в районном наркологическом диспансере в вышестоящую организацию и вывести предприимчивых медицинских работников на чистую воду, а я предпочла борьбе за справедливость сторублевую справочку.

У меня не хватило гражданского мужества, сознательности и времени. Каюсь!

Я умильно посмотрела на деверя. Может, намекнет хотя бы, о чем он меня спросил? О каком ветре идет речь?

У Валерки на лице ни один мускул не дрогнул.

— Ладно, мать, — жестко сказал он, — кончай придуривать. Не прикидывайся глупее, чем ты есть на самом деле. Не разжалобишь!

Что значит «не разжалобишь»? Я с беспокойством заерзала в постели. С какой стати я должна стараться его разжалобить?

Разве я что-то натворила?! Нет!

Я не помню!

Я чиста!!!

За последнюю неделю я не сделала абсолютно ничего противозаконного, а если и были с моей стороны какие-то из ряда вон выходящие, не свойственные мне в обычной жизни поступки, то совершала я их только в силу стечения обстоятельств.

Ситуация складывалась таким образом, что я просто вынуждена была защищаться.

Да, признаю, я действовала не всегда адекватно, но ведь и условия, в которых я находилась, для меня непривычны. Одна, без мужа, в чужой стране, без знания языка…

Удивительно, как я вообще не сошла с ума и не натворила глупостей.

Так, были, конечно, кое-какие мелочи, незначительные проступки…

По здравом размышлении их и проступками-то нельзя назвать. Подумаешь, устроила скандал в пекинской опере и сломала туалет в поезде «Пекин — Шанхай».

У меня были на то причины.

Во всяком случае, я не совершила ничего непоправимого. Никого не убила, и даже не испортила дипломатические отношения между Россией и Китаем.

А могла бы, для этого имелись все основания.

Взять хотя бы то же покушение на Алсуфьева.

Я ведь искренне думала, что на его жизнь покушались! Потому и устроила истерику. Я испугалась.

Они сами виноваты. Зачем выпускать на сцену неопытных жонглеров? Они же у них не апельсинами жонглировали, а холодным оружием. Пиками и копьями, между прочим.

Пусть скажут спасибо, что я не знаю китайского. А то б вдобавок к истерике я на них еще и заявление в китайскую милицию накатала.

Честное слово, я бы не стала церемониться. Нельзя все и всем спускать! Каждый человек должен иметь мужество отвечать за свои проступки!

Что же до сломанного туалета, то, по большому счету я вообще здесь не при чем!

За туалет отдельное спасибо надо Наталье Васильевне сказать. Это она во всем виновата.

Пусть Валерка с ней и разбирается.

Посмотрим, как у него это получится?

На «маму в законе» где сядешь, там и слезешь.

Она никому спуску не дает. Особенно своим сыночкам!

Я, например, обсуждать с ней инцидент с фиолетовой коробочкой из-под швейцарского крема не намерена.

Мою свекровь убеждать в чем-либо бесполезно.

А для меня главное — быть уверенной в своей правоте.

Навязывать свою точку зрения я никому, а тем более своей свекрови, не собираюсь. Я еще не сошла с ума.

Признаюсь, я перестраховалась!

Из-за Алсуфьева. Это он напугал меня своим рассказом про наркотики, дескать, тот кокер-спаниель, что наши вещи обнюхивал, наверняка на наркотики натаскан.

Ну, думаю, караул! Пропала!

Может, у китайцев мода такая: проверять вещи на всех железнодорожных вокзалах, и не только на входе в вокзал, но и на выходе?

Вдруг нас в Шанхае опять будут с собаками обыскивать?

Все ведь знают, как собаки на кошек реагируют.

А у нас на даче кот!

Своенравный, самовлюбленный и самоуверенный сиамский кот по имени Тим Чен Вей, которому никто не указ.

Господи, как же я по нему соскучилась!

Так вот, Тимка писает на нашем дачном участке в том месте, где захочет. А хочет он, понятное дело, там, где земля рыхлая. Зарывать удобнее!

Я как вспомнила, откуда землю в баночку насыпала, так в панику и ударилась.

Ясное дело, шанхайская псина сразу унюхает, что баночка котом воняет. Пекинская ведь унюхала.

Милиционеры, можете в этом не сомневаться, тотчас баночку велят открыть. Я открою…

А там земля!

Что они подумают?!

Что мне им говорить?! Как объясняться?!

Опять лепетать про земляную маску для лица или же выдать на голубом глазу трогательный рассказ свекрови об эмиграции дяди Васи?

Хрен редьки не слаще!

Я ведь не «мама в законе», которая говорит все, что ей взбредет в голову. Я себе такого позволить не могу, я должна думать о последствиях. Тем более что нахожусь в зарубежной поездке.

Поэтому я предпочла от баночки с землей избавиться.

Нырнула под полку, вытащила оттуда свою дорожную сумку, из сумки достала баночку из-под дорогого когда-то моему сердцу крема и кинулась к окну…

Не тут-то было!

Как я ни старалась, как ни мучилась — открыть окно не смогла.

Я — к Алсуфьеву!

Думала, разбужу, пусть откроет.

Снова неудача! Алсуфьева добудиться не смогла.

Есть же люди счастливые! Спят, хоть из пушки пали!

Вот я и решила, что самое разумное в сложившейся ситуации — это выбросить баночку в туалет.

Я ведь не думала, что она там застрянет!

Нет, не так! На самом деле я как раз таки об этом подумала.

Сразу, как только увидела унитаз, так и подумала. Поэтому я не стала выбрасывать баночку целиком. Я решила, что будет достаточно высыпать в унитаз только землю, а баночку можно вымыть и оставить на подоконнике, или еще где-нибудь.