Николай Чергинец - Тайна Овального кабинета Страница 54

— Не три, а четыре, — поправила миссис Богарт. — Ты забыла об иске Хаммера к Саре Макоули.

— О да! Даже не знаю, как здесь быть. Мы стали настолько популярными, что к нам за юридической помощью и просьбой представить их интересы обратились одновременно и Майкл Хаммер, и Сара Макоули.

— Ну что ж, адвокатов у нас хватит. Ты же сама не будешь участвовать в этом интересном процессе?

— В принципе я уже подобрала кандидатуры. Хаммера я сегодня предупредила, что доказательства он обязан предоставить неопровержимые.

— В какую сумму обойдутся ему адвокатские услуги?

— Он должен выложить двести пятьдесят тысяч долларов.

— А сколько он хочет получить от Сары Макоули?

— Два с половиной миллиона — такую цену он определил за поруганную честь.

— Ничего себе.

— А миссис Сара Макоули выставила встречный иск. За клевету в свой адрес и за оскорбления она потребовала четыре миллиона.

— Ну что ж, — Элизабет озорно улыбнулась, — как я понимаю, четыре миллиона лучше, чем два с половиной. Но миссис Сара выдвигает свою кандидатуру в сенаторы, и это дает ей право требовать проведения суда как можно в более сжатые сроки.

— Да. Я уже консультировалась с судьей, у которого уже есть иск мистера Хаммера и миссис Макоули. Судья готов назначить слушания через неделю.

— Не позже. Кандидату в сенаторы нельзя упускать предвыборное время и тратить его на отмывание от грязи.

— Я понимаю. Этот процесс проведем быстро. Одновременно лично я буду готовить и судебное рассмотрение иска Илоны Сталлер к мистеру Президенту.

— А его адвокаты выходили на контакт?

— Да, идет торг о возможной компенсации.

— С контрактом с миссис Сталлср и другими документами все в порядке?

— Да. Мы с прокурором готовы были к рассмотрению в суде одновременно с иском миссис Бредли и иск Илоны Сталлер, но затем передумали. Пусть мистер Президент решает эти проблемы по очереди, а не сразу.

— Ну на сей раз ему здорово повезло, — миссис Богарт взяла в руки несколько газет. — О рассмотрении в суде иска Кэт Бредли и о предстоящем рассмотрении иска Илоны Сталлер почти не пишет пресса. Все затмили удары по базам террористов и заявления этого Хаммера. Вот послушайте: «Семья рогоносцев», «Пара рогоносцев», «У кого рога длиннее?», «Кому лучше спится в постели четы Макоули?» и так далее, и тому подобное… По-моему, Хаммер породил сильный скандал. Повезло Президенту, он сейчас почти не виден. Кстати, Барбара, а твои адвокаты не забыли потребовать от судьи назначить экспертизы по фотографиям, которые предъявил Хаммер?

— Нет, не забыли. Судья должен это сделать, когда будет заявлено в ходе заседания.

— Я думаю, что иск к газетам, которые опубликовали эти статьи и снимки, тоже не забудут предъявить.

— Конечно.

— Надеюсь, что это дело неплохо пополнит наш счет.

— Я уверена в этом, Элизабет. Интересно, что думает об этой истории мистер Президент?

— О, это его проблема, — она сделала широкий жест рукой. — Дорогие дамы, сегодня мы поработали неплохо, и я предлагаю отметить наш успех. — И миссис Богарт пригласила подруг в соседний зал, где был уже накрыт стол…

Все последующие дни прошли в хлопотах. Барбара занималась подготовкой к рассмотрению иска Илоны Сталлер к Президенту. Дело было непростым. Миссис Сталлер утверждала, что еще в 1978 году, когда ей было 35 лет, в штате Арканзас ее изнасиловал мистер Макоули, который в то время был кандидатом в губернаторы штата. В результате сложных переговоров с Илоной Сталлер, прокурором Гордоном и адвокатами Президента была достигнута договоренность — не выдвигать обвинений в изнасиловании и о сумме компенсации, которую согласился тот выложить. В результате все были довольны: миссис Сталлер получила оговоренную сумму, на счет фонда тоже поступили ранее определенные суммы. Президент, его адвокаты и друзья были рады, что это дело прошло для общественности почти незаметно. Специальный прокурор Томас Гордон тоже был удовлетворен: он не проиграл ни одного иска и смог из давних дел выжать максимум возможного, чтобы Америка видела, какому человеку она доверила править собой. Теперь Гордон готовился к делу по иску Каролы Цайс — к самым решающим сражениям. Предстояло доказать, что Президент США склонил к половой жизни подчиненных ему сотрудниц. Монику Левин Томас Гордон решил использовать в качестве последнего гвоздя в крышке гроба политической и президентской карьеры Джона Макоули.

Миссис Богарт провела соответствующие переговоры с Беллой Крипас и Мерлин Биделл, которые согласились заключить с фирмой «Дельта» контракты о предоставлении адвокатам миссис Богарт права представлять их интересы в суде. Страна жила ожиданием суда, где чиновник Белого дома выдвигал обвинения против леди № 1 — супруги Президента, обвиняя ее в том же, в чем обвиняли многие женщины ее супруга. Это был настоящий скандал! Такого еще не знала не только Америка, но и другие страны мира. Радио и телевидение, газеты и журналы, всемирная паутина Интернет были заполнены материалами, а общественность, наэлектризованная до предела, с нетерпением ждала того дня, когда в суде скрестят свои шпаги супруга Президента и Майкл Хаммер.

Скандал еще больше подогрелся, когда Сара заявила, что она сама будет присутствовать в суде.

И вот этот день настал. В зале суда свободных мест не было. Ни одна из сторон судебного заседания не возражала против того, чтобы заседание было гласным, и народу набилось в зале полным-полно. У входа в здание суда толпились сотни теле- и фотокорреспондентов. Им вход в зал судебного заседания был закрыт. Во всех судах Америки фото-, кино- и телесъемки запрещены.

Миссис Сара Макоули и ее адвокат, молодая, на вид 27–28 лет, женщина, заняли свои места за столом, стоящим чуть левее судебного стола. Майкл Хаммер вместе со своим адвокатом, тоже дамой, только чуть старше своей коллеги, выступающей на стороне миссис Макоули, находились напротив.

После необходимой в таких случаях рутинной процедуры судья, немолодой, полный мужчина, зачитал иск мистера Майкла Хаммера к миссис Саре Макоули, а затем обратился к истцу и его адвокату:

— Вы желаете добавить еще что-нибудь к иску?

— Да, ваша честь, — ответил Хаммер и поднялся со своего места. — Ваша честь, я хочу обратить внимание на то, что я — чиновник Белого дома и, естественно, целиком зависим от своего руководства. И когда следовал приказ прибыть к миссис Саре Макоули в загородную резиденцию, то я, естественно, выполнял его. Все, что затем происходило со мной, я рассматриваю как вынужденную необходимость для меня исполнять приказ. Все это я рассматриваю как принуждение меня к вступлению в сексуальную связь помимо моей воли. Действия миссис Макоули причинили мне душевную боль, унизили и оскорбили меня.

Судья посмотрел в сторону ответчицы:

— Что можете сказать вы?

Встала Макоули.

— Ваша честь, я полностью отвергаю все изложенное в иске и только что заявленное мистером Хаммером, за исключением одного. Он действительно, в связи с исполнением мною роли руководителя рабочей группы по преобразованию системы здравоохранения, несколько раз доставлял в загородную резиденцию Президента по моей просьбе некоторые материалы. Все остальное — это клевета с целью оскорбить и унизить меня, естественно, эти оскорбления наносят огромный моральный ущерб моей семье и имиджу Президента. Это целенаправленная провокация!

Она закончила речь и села. Поднялась адвокат Хаммера.

— Ваша честь, мистером Майклом Хаммером были представлены Высокому суду документальные доказательства — фотографии, которые свидетельствуют, что у него была сексуальная связь с миссис Макоули. То, что она отрицает факт сексуальной связи с ним, а фотографии, предъявленные Высокому суду доказывают, что такая связь была, позволяет сделать и еще один вывод, что истец доказал, что вступал он в эту сексуальную связь по принуждению.

Адвокат села, а Хаммер наклонился к ней и тихо, радостным голосом сказал:

— Вы молодец! Влепили в яблочко.

Слово взяла адвокат миссис Макоули:

— Ваша честь, можно ли задать вопрос мистеру Хаммеру?

— Разрешаю.

— Мистер Хаммер, а не могли бы вы пояснить, кто фотографировал эти сцены?

Хаммер смутился. Он явно не был готов к такому вопросу. Адвокат тихо предложила:

— Давайте скажем, что фотографии и пленку вам подбросили, — она хотела встать, но Хаммер придержал ее рукой и стал отвечать сам.

— Ваша светлость, когда я понял, что миссис Макоули не прислушивается к моим просьбам о прекращении угнетения и подавления моей воли, то я предпринял некоторые меры. Однажды, когда она на некоторое время вышла из своей спальни, я установил фотоаппарат с таймером, и он автоматически производил съемки.