Сергей Соболев - Кремлевский пасьянс Страница 58

Генералу Ремезову стоило немалых усилий прорваться через многочисленные посты на улицах. Он даже не успел заметить, когда началась вся эта кутерьма. Когда его машину остановили в первый раз, он подумал, что это случайность, но затем его стали тормозить на каждом углу. Ремезов связался через информационный центр со своим заместителем Гаршиным, и тот вкратце проинформировал его о сложившейся ситуации. Кондрашов все еще контролирует подходы к объекту, но подкрепления к нему прибывают окольным путем. В районе Лефортова замечено значительное скопление сил военных. По просьбе Ремезова Гаршин организовал для него мобильную группу поддержки, которая с большим трудом выцарапала генерала из сутолоки, царившей на Волгоградском проспекте.

– Докладывай, – бросил генерал Кондрашову, выбираясь из машины.

– А что докладывать, – пожал плечами тот. – Сами все видите. Военные прижали нас вплотную к объекту. Посмотрите на эти машины, – он показал на проезжую часть Лонгиновской, – сплошное ассорти – наши, военные, да еще и милиция впридачу.

Затем он показал на кладбище.

– Там тоже засели военные. Что будем делать, товарищ генерал?

– Как, что делать? – мрачно посмотрел на него Ремезов. – Будем выполнять приказ. Выделите шестерых людей, они войдут в здание вместе со мной. Уничтожить всех, включая охрану. Понял?

– Так точно, – неохотно произнес Кондрашов и сделал знак своим людям.

– А с военными что будем делать?

– Не подпускай их к объекту. Любыми средствами, ясно? Пока я не выйду из здания, ты должен обеспечить его охрану.

Он помолчал и с угрозой произнес:

– Надеюсь, у них хватит ума не ввязываться с нами в открытую драку.

Вельяминов наблюдал в мощную оптику за действиями Ремезова и его сотрудников и одновременно отдавал распоряжения по рации.

– Внимание! Первой и второй группам выдвинуться на исходный рубеж. Третьей группе вклиниться между машинами на Ухтомской и кладбищем. Четвертая отсекает группировку на Лонгиновской. В случае оказания вооруженного сопротивления открывать огонь на поражение.

– Иваныч, Ремезов направляется к входу, с ним шестеро боевиков с автоматами…

– Внимание, первая и вторая группы… По счету «ноль». Три… два… один… Отставить!!!

Генерал Ремезов направился к толстой металлической двери, чем-то напоминающей дверцу массивного банковского сейфа. Единственный вход в здание был оборудован системой автоматики и двойных запоров. Ключи от внешней двери находились у Ремезова. Таким образом, без его ведома никто не смог бы попасть внутрь здания, или, наоборот, покинуть его. Генерал проделал все необходимые манипуляции, внешняя дверь открылась, и на пульте охранника сработала сигнализация. Он оглянулся на плечистых боевиков и раздельно сказал:

– Стрелять только по моей команде. Ясно?

Ликвидаторы хмуро кивнули и застыли за спиной генерала.

– Ну что они там, уснули? – недовольно проворчал Ремезов.

Наконец дверь открылась, но лицо охранника показалось ему незнакомым. Он застыл в изумлении, пока в его мозгу не всплыла страшная догадка.

– П-почему? Кто? К-кто вы?

– Ангел, – ответил мужчина. На его лице появилась мрачная улыбка. – Ангел Смерти.

Он одной рукой подхватил оседающего на землю генерала, а другой тем временем захлопнул перед носом боевиков дверь.

– Добро пожаловать в ад, генерал Ремезов.

Глава седьмая

Еще на подходе к кабинету Сергеева Председателя КГБ Чернова неприятно поразило большое количество находившихся здесь людей в военной форме. Мужчин, одетых в штатское, было значительно меньше, и среди них Чернов не заметил ни одного знакомого лица сотрудников «девятки». Чернов сделал вывод, что заботу о жизни Сергеева взяли на себя военные. По пути на Старую площадь он связался с Гаршиным, и тот предупредил его, что ситуация выходит из-под контроля. Чернов подтвердил свой предыдущий приказ. У него не было другого выхода.

Помощник Сергеева поздоровался с ним небрежным кивком и показал рукой на дверь. Чернов вошел в кабинет и застыл у входа. За столом, кроме Сергеева, сидели министр обороны, Якимов и Лычев, у которого было обиженное выражение лица. Начальник ГРУ генерал Кандауров стоял у стола с длинным рядом телефонов и вполголоса с кем-то переговаривался.

– Садитесь, товарищ Чернов, – донесся до него голос Сергеева.

Чернов уловил в словах хозяина кабинета скрытую издевку. Тот показал ему на место рядом с Лычевым, и Председатель КГБ неохотно подчинился.

– А где же ваш друг Ремезов? – сухо спросил Сергеев.

– Начальник Второго главка генерал Ремезов в данный момент находится на ответственном задании, – бесцветным голосом доложил Чернов. – К сожалению, вы слишком поздно проинформировали меня о совещании. Генерал Ремезов освободится примерно через два часа.

– На задании? – с неприкрытой угрозой спросил Сергеев. Он встал из-за стола и подошел к Чернову. – На каком задании? Я жду объяснений, Чернов!

Председатель КГБ нехотя поднял на него свои пустые выцветшие глаза.

– Задание связано с нейтрализацией действия западных разведок, в частности, московской резидентуры ЦРУ.

– Даже так? – на лице Сергеева появилась недобрая улыбка. – Опять американцы виноваты?! И везде-то они свой нос суют.

Он повернулся к генералу Кандаурову и требовательно сказал:

– Генерал, просветите Председателя КГБ, где в настоящий момент находится его подчиненный.

Кандауров отложил трубку, выпрямился и с иронией посмотрел на Чернова.

– Начальник Второго главного управления КГБ генерал Ремезов в настоящее время находится в Лефортово, а если быть точным, то возле спецобъекта КГБ на углу Лонгиновской и Ухтомской.

– Сколько сотрудников КГБ находится сейчас в районе Лефортово? – спросил Сергеев.

– Около двухсот, но с каждой минутой прибывают новые группы.

– Очевидно, в этом маленьком здании, которое оцепили ваши сотрудники во главе с Ремезовым, находится очень-очень много агентов ЦРУ, раз потребовалось столько вооруженных головорезов. А может, товарищ Лычев нам что-нибудь прояснит?

Сергеев с издевкой посмотрел на своего недруга. Тот, в свою очередь, бросил ненавидящий взгляд в сторону Чернова.

– Не понимаю, о чем речь. Если у вас претензии к Чернову, то при чем здесь я?

Сергеев наклонился к Лычеву и, четко выговаривая слова, произнес:

– Лычев, а ведь ты, подлец, и впрямь хотел меня убить!

Генерал Ремезов зажмурил глаза, все еще надеясь в душе, что, когда он откроет их, эти двое растают, исчезнут, как ночной кошмар.

– Нет, это не сон, генерал Ремезов, – скупо улыбнулся профессор. Он показал на людей, которые с безучастным выражением застыли у стены. – И это не сон.

– Профессор, вы допустили непростительную ошибку, – трясущимися от страха губами сказал Ремезов. Он попытался встать, но его ноги и руки были пропущены в гибкие петли. – Здание полностью оцеплено и вам отсюда живыми не выбраться. Я предлагаю равноценный обмен, вашу жизнь на мою.

– Я вам не верю, генерал, – перебил его Арзамасцев. – К тому же с некоторых пор жизнь для меня потеряла всякий смысл. И знаете, почему это случилось?

Генерал съежился под его грозным взглядом.

– Вы использовали мое открытие во вред людям. Только такие чудовища, как вы, могли додуматься до идеи создания подобных «клиник».

– Вы не смеете со мной так разговаривать, – попытался сопротивляться генерал. – Вы даже не знаете, какую цель мы ставили перед собой.

– Достаточно и того, что мы знаем вас, – сухо заметил Арзамасцев.

– Что вы собираетесь со мной делать? – севшим от страха голосом спросил Ремезов. – Убьете?

– Нет, генерал Ремезов, – вступил в разговор Ермаков. – Убивать мы вас не будем. Это слишком легкое наказание. Вас ждет другая участь.

– Но… Послушайте, вы не имеете права! Кто вы такие, в конце концов, чтобы судить меня? Ермаков, ведь вы офицер, подумайте о последствиях.

– Нет, я не офицер.

Ремезов не выдержал его взгляда, отвернулся и глухо застонал от чувства собственного бессилия. Он сейчас готов был многое отдать, чтобы оказаться в другом месте.

Профессор набрал в шприц бесцветной жидкости из ампулы. Мышцы генерала парализовало от страха, и он не сопротивлялся, когда Арзамасцев вводил ему в вену препарат.

– Что вы со мной делаете, профессор? Зачем?

В голове Ремезова сразу же появился легкий звон, язык одеревенел, во рту разлилась неприятная горечь.

– Я ввел вам препарат «Зеро», – ровным голосом сказал Арзамасцев. – Вы получили дозу, которая предназначалась Ермакову. Теперь вам предстоит испытать его действие на себе.

– Но я… Я не готов к приему такой дозы! Я умру?