Операция «Северные потоки» - Ирина Владимировна Дегтярева Страница 7

Ожидаемого облегчения заявление, сделанное им военной контрразведке, не принесло. Встретивший его сотрудник выглядел так, словно наперед знает все, что ему скажут. Впрочем, Владу именно такой и нужен был, который просто выслушает, запишет, зафиксирует, но чересчур любопытствовать не станет, не принимающий решений, дежурный.

«Это идеальный вариант. Пока чухнутся, меня и след простынет. Обвинить в чем-то не удастся, я ведь сам пришел с заявлением», — рассудил он, поймав себя на том, что ищет в недрах телефонного интернета билеты в Стамбул на ближайший рейс. До этого, пытаясь успокоиться, он пролистывал на экранчике фотографии, сделанные весной в Турции. Алена в красном купальнике, ее черная коса лежала на плече, мокрая и тяжелая. Она не желала ее срезать, хотя это порой мешало надевать снарягу.

Ему нравились ее волосы, смоляные, густые, как поток нефти с тусклым блеском, как застывшая и почерневшая магма. В ней вообще чувствовалось нечто природное, стихийное, могучее, первобытное. Крепкое пропорциональное телосложение пловца, широкие и чуть покатые плечи, узкие бедра, длинные ноги и руки. Татуировка на плече — небольшой морской конек — нисколько не опошливала ее образ. Напротив, придавала флер загадочности, понятный одному Владу, ведь он знал, что означает силуэт этой морской рыбки[13].

Она уехала сейчас на Украину через Польшу к своим. И Влад устроил себе короткий отдых дома, однако обернувшийся стрессовой ситуацией.

Одним из камней преткновения в их отношениях было то, что в Крым она не могла ездить, иначе ей закрыли бы въезд на Украину к родителям. Таких камней хватало и без политических мотивов — между ними можно было соорудить из них невысокую ограду. С годами забор не уменьшался, наоборот, к нему то и дело добавлялись мелкие камешки, укреплявшие кладку. Воображаемую ограду обвили вьюнки, между камней заселились ящерицы. Однако Влад и Алена все еще оставались вместе. Их связывало нечто большее, чем просто отношения, — общая память, общие тайны, общая профессия и стремление совместно создать школу подводного плавания.

Их уроки и сейчас пользовались повышенным спросом в Турции, причем не у чайников-туристов, а в большей степени у местных начинающих пловцов. Такой интерес к этой парочке вызывал глухое раздражение у коллег-инструкторов и увеличивал прибыль Кадира — хозяина дайвинг-центра в Бешикташе с филиалом на Принцевых островах.

Внимание Влад и Алена привлекли не только в профессиональной среде. Он осознал это, когда к нему пришли двое, якобы для обучения. Они и так все умели, им было скучно — во время чек-дайва[14] он сразу заметил, что их навыки соответствуют как минимум OWD[15]. Больше чем погружение их интересовал сам инструктор. Попытались разговорить, откуда у него такие навыки, намекнули, что неплохо бы их не растрачивать на дилетантов и можно получить более выгодное предложение.

Влад сразу подумал про турецкие спецслужбы. Только MIT[16] ему и не хватало. Уж очень походило это занятие за семьдесят баксов на попытку вербовочного подхода. Во всяком случае, они постарались его прощупать. В конце урока Владу стали намекать, что можно пойти куда-нибудь вместе, посидеть в ресторанчике или попариться в хамаме после погружения. Все за их счет.

Он сослался на то, что его ждут еще несколько учеников. Хотя несколько секунд Влад боролся с провокационным желанием согласиться, посмотреть, к чему это приведет, и вообще… Почему бы не продать свои умения, если они востребованы. Он не отличался щепетильностью в данном вопросе. Еще когда служил в 73-м, не испытывал щенячьего патриотизма. Только лишь любопытство к самой профессии боевого пловца. А к моменту окончания службы наросла и вовсе циничная броня.

Но в данном случае существовал риск попасть в жернова противоборствующих спецслужб. Они сцепляются шестерня к шестерне, заставляя одна другую задействовать все больше ресурсов и механизмов. Попавший между зубцов камешек скоро окажется в самом низу в виде песчинок. Раскрошат и не заметят, продолжат со скрежетом двигаться. Одна провоцирует другую, и начинается контрразведывательная или разведывательная игра.

С биографией Влада лучше складывать ладони над головой и, как в детстве, говорить: «Я в домике». Если разведают, что он бывший боевой украинский пловец, захотят либо задействовать его в игре против русских, либо заподозрят в работе на них — ведь он ушел из 73-го, когда Крым откололся от Украины. Если русские за него возьмутся, то будут видеть в нем спящего боевика ГУР МО или завербованного еще до 2014 года церэушниками. Такое вполне возможно — тогда по Крыму шныряли их спецы, улыбались, заглядывали в глаза, искали подходящий материал для своих далеко идущих планов.

При подобном анамнезе лучше не попадать в зону внимания любой из спецслужб. Его есть чем шантажировать, во всяком случае, несложно подтасовать некоторые факты и обстоятельства — и вот он уже не за деньги начнет работать, а за то, чтобы не посадили.

Последнее время Влад постоянно ощущал, что жизнь проходит стороной. Наблюдал как бы с расстояния за восходами и закатами над Босфором. Проезжая на машине по набережной, вдруг замечал, что свет осенний скользит по поверхности воды или уже и снежные хлопья начинают кружить над древним городом, над Голубой мечетью, цепляясь за полумесяцы на минаретах, а то вдруг ветром нанесет дым от жаровен от Айи Софии, где весной жарят каштаны, и аромат роз, которые цветут в Стамбуле повсюду. Недели скачут вприпрыжку за месяцами, сталкивая годы с календаря. Где-то грохочут взрывы и раздается стрельба, кто-то проживает каждую минуту и час с полной выкладкой, чувствуя вкус крови и смерти на губах, что обостряет ощущение существования, а кто-то созерцает смену времен года, словно слайды просматривает.

Можно было сказать, что Влад живет полной жизнью. Поездки по разным странам мира, погружения в самых красивых местах Мирового океана, порой с риском, который, впрочем, только пощипывал его, как соленая вода незамеченную царапину на коже, много встреч и бессмысленных знакомств… Но все проскальзывало между пальцев, как песок на дне моря, который не удается набрать в горсть — он не высыпается, а тает, как прошлогодний снег, в гидроперчатке.

Когда объявились на горизонте другие вербовщики с предложением заработать, Влад сопоставил их появление с предыдущим и не увидел судьбоносного сходства, разве что и там, и тут его ожидала острота предстоящего бытия и деньги. Но в данном случае их интересовали только его умение погружаться на большие глубины и работать со взрывчатыми веществами. Ни о чем не расспрашивали, ни во что не вникали…

Чувство опустошения, которое преследовало Влада, настолько измотало его, что он рассчитывал, схватив куш, открыть собственную школу дайвинга, хоть в Турции, хоть в Египте, и зажить