Фредерик Форсайт - Афганец Страница 9

— Верно, — согласился Мартин, понимая, что его предложение выглядит наивно, но не желая сдаваться без боя. — Но молитвы можно выучить, а семью придумать.

— Забудьте, Терри. Ни один европеец не сможет сойти за араба среди арабов.

— Мой брат смог бы, — сказал доктор Мартин. И прикусил язык.

Впрочем, никто, похоже, не принял его слова всерьёз. Доктор Джолли хмыкнул и отвернулся к окну, за которым уже бежали пригороды Вашингтона. Две головы за стеклом остались в прежнем положении и даже ухом не повели. Он облегчённо вздохнул. Вряд ли они держат микрофоны включёнными.

Терри Мартин ошибался.

Глава 3

Отчёт о заседании комитета по Корану был готов к утру субботы и расстроил немало планов на уик-энд. Одним из тех, кого разбудили ранним утром, был Марек Гуминни, заместитель директора ЦРУ по оперативной работе. Ему приказали немедленно прибыть в офис. Причин такой спешки он, разумеется, не услышал.

Впрочем, к тому времени, как Гуминни добрался до работы, «причина» уже лежала у него на столе. В Вашингтоне ещё не рассвело, но лучи поднимающегося солнца уже окрасили розовым верхушки далёких холмов округа Принц Джордж, в том месте, где река Патаксент впадает в Чесапикский залив.

Кабинет Марека Гуминни находился на шестом и последнем этаже большого прямоугольного здания, одного из тех, что составляют штаб-квартиру ЦРУ, известную также как Лэнгли. Относительно недавно его переименовали в Старый корпус, чтобы не путать с точно таким же Новым корпусом, принявшим в себя разросшееся после 11 сентября управление.

В иерархии ЦРУ должность директора традиционно считается политической, но реальная сила сосредоточена в руках двух заместителей директора. Заместитель по оперативной части руководит непосредственным сбором информации, тогда как заместитель по разведке организует сопоставление и анализ попавшей в сети добычи, собирая из разносортных деталей более или менее понятную картину происходящего.

Следующая ступень представлена отделами контрразведки (защита самого управления от проникновения вражеских агентов и доморощенных предателей) и контртерроризма. Отделы эти становятся все более похожими на бойлерную после распада СССР и появления новых угроз на Ближнем Востоке.

С начала «холодной войны», примерно в 1945 году, заместителями по оперативной части всегда становились специалисты по Советскому Союзу, а в советский и восточноевропейский отделы попадали самые честолюбивые, самые амбициозные в карьерном отношении офицеры. Марек Гуминни был первым арабистом, назначенным на эту должность. Ещё будучи молодым агентом, он провёл несколько лет на Ближнем Востоке, освоил два распространённых там языка (арабский и фарси, на котором говорят в Иране) и познакомился с его культурой.

Хотя работа в этом здании не прекращается ни на час, получить чашечку кофе ранним субботним утром не так-то легко, а потому Марек позаботился о себе сам. Включив кофеварку, он взял со стола пакет, в котором лежала тонкая запечатанная папка.

Гуминни не ждал сюрпризов. Пусть Форт-Мид восстановил файлы, сделал перевод и даже провёл анализ документов, но раздобыло трофей всё-таки ЦРУ в сотрудничестве с британцами и пакистанским контртеррористическим центром в Пешаваре. И, разумеется, резиденты Управления в Пешаваре и Исламабаде составили для своего босса подробнейшие отчёты.

В папке находились все документы, перекачать которые удалось с компьютера банкира «Аль-Каиды», но главными, конечно, были два письма, занимавшие три страницы. Заместитель директора бегло говорил на арабском, но читать всегда труднее, а потому он несколько раз заглянул в перевод.

Гуминни прочитал отчёт комитета по Корану, подготовленный совместно двумя офицерами разведки, однако не нашёл ничего нового. Ему с самого начала было ясно, что ссылка на Аль-Исру — магическое ночное путешествие пророка — могла быть только кодом к какому-то важному проекту.

Теперь этот проект должен был обрести и другое имя, то, под которым его бы знали в американском разведывательном сообществе. Аль-Исрой он оставаться не мог — противник сразу же догадался бы, что именно им удалось узнать.

Кодовые названия подбирал компьютер, пользуясь при этом так называемым методом случайного выбора: название не должно было иметь никакого отношения к сути операции. В этом месяце компьютер выбирал названия из списка рыб — так появился «Проект Скат». Отныне для Гуминни и его коллег предприятие «Аль-Каиды», в чём бы оно ни заключалось, будет проходить под кодовым названием «Скат».

Последний листок попал в папку уже ночью. Документ был короток и вышел из-под руки человека, не любившего бросать слова на ветер. Таким был один из шести главных принципов директора Национальной разведки. Очевидно, из Форт-Мида файл отправился прямиком в Совет национальной безопасности (Стив Хэдли), Национальную разведку и Белый дом. Похоже, подумал Марек Гуминни, свет в Овальном кабинете не гас долго.

На листе стоял личный штамп директора НР. Несколько строчек были написаны прописными буквами:

ЧТО ТАКОЕ АЛЬ-ИСРА?

ХАРАКТЕР УГРОЗЫ: ЯДЕРНАЯ, БИОЛОГИЧЕСКАЯ, ХИМИЧЕСКАЯ, ОБЫЧНАЯ?

ВЫЯСНИТЬ, ГДЕ И КОГДА

СРОК ИСПОЛНЕНИЯ: НЕЗАМЕДЛИТЕЛЬНО

ОГРАНИЧЕНИЯ: НИКАКИХ

ПОЛНОМОЧИЯ: АБСОЛЮТНЫЕ

ДЖОН НЕГРОПОНТЕ

Внизу — небрежная подпись. В США девятнадцать агентств занимаются сбором и хранением разведывательной информации. Документ, который держал в руке Марек Гуминни, давал ему власть над всеми девятнадцатью. Он бросил взгляд на «шапку». Адресовано ему лично. В дверь постучали.

У порога стоял молоденький паренёк с ещё одним пакетом. Значок с надписью «GS15» означал, что в штате общей службы юноша занимает самое низкое положение. Гуминни ободряюще улыбнулся — парня, очевидно, впервые послали так высоко, — протянул руку, расписался в получении и подождал, пока за посыльным закроется дверь.

Новый документ был жестом любезности со стороны коллег из Форт-Мида. Он содержал запись разговора двух членов комитета по Корану, сделанную в машине по пути в Вашингтон. Один из них был британцем. Кто-то в Форт-Миде подчеркнул красной ручкой его последнюю реплику.

За время пребывания на Ближнем Востоке Мареку Гуминни часто доводилось работать с британцами, и он, в отличие от многих своих соотечественников, крепко завязших в проблемах Ирака, не без горечи признавал, что ближайший союзник ЦРУ по Большой Игре, как называл это Киплинг, обладает куда большим запасом тайных знаний относительно того, что происходит на территориях между рекой Иордан и Гиндукушем.

На протяжении полутора веков британцы — будь то солдаты, чиновники старой имперской администрации или эксцентричные путешественники — бродили по пустыням, пересекали горные хребты и отыскивали козьи тропы в районе, который теперь стал часовой бомбой для всего мира. Британцы называли ЦРУ «кузенами» и «Компанией», американцы окрестили Интеллидженс сервис «друзьями» и «Фирмой». Для Марека Гуминни одним из этих «друзей» был человек, с которым он, в бытность обоих оперативными агентами, пережил и приятные, и не очень приятные, и просто страшные времена. Теперь один сидел за столом в Лэнгли, а другой, Стив Хилл, расставшись с оперативной работой, переместился на место куратора ближневосточного направления в штаб-квартире Фирмы на Воксхолл-Кросс.

После недолгого размышления Гуминни решил, что вреда от совещания не будет, а польза может быть. С безопасностью проблем не было. Он не сомневался, что британцы уже переслали содержимое компьютера из Пешавара в свой центр в Челтнеме, распечатали документы и проанализировали загадочные ссылки на Коран, содержащиеся в двух зашифрованных письмах. То есть у них было всё, что и у него.

О чём они, скорее всего, не знали, так это о странной реплике своего соотечественника, обронённой им в машине по пути из Мэриленда в Вашингтон. Гуминни набрал номер. В здании был, разумеется, свой коммутатор, но современные технологии позволяли высшему начальству дозваниваться куда угодно с личного служебного телефона.

В скромной коммутаторской в Суррее, рядом с Лондоном, прозвенел звонок. В Лэнгли восемь утра — значит, в Лондоне час дня, время ланча — наверняка готовятся проглотить свой любимый ростбиф. Трубку сняли после третьего гудка. Стив Хилл, судя по голосу, вовсе не страдал отсутствием аппетита.

— Алло?

— Стив? Это Марек.

— Где ты, дорогой? Случайно не у нас?

— Нет, я у себя. Можем перейти на защищённую линию?

— Конечно. Дай мне пару минут… — (по-видимому, он был не один) — Дорогуша, задержи мой ланч. — Трубку положили.

При следующем звонке голос из Англии имел слегка металлический оттенок.

— Если я правильно понял, у тебя снова неприятности? — спросил Хилл. — Что-то вроде прорыва канализации?

— Да. Так что зря свежую рубашку надевал. Ты получил посылку из Пешавара? Ту же, что и мы?