Семен Лопато - Искушение и разгром Страница 14

— А, это видел, — Сергей, мгновенно вспомнив, качнул головой. Он с интересом взглянул на Сергачева. — Да, действительно интересный сюжет, давно такого не было. Как раз обратил внимание.

— Видел, значит, — Сергачев задумчиво подпер подбородок кулаком. Шевельнувшись в кресле, он напряженно-застенчиво улыбнулся Сергею. — Может, тогда расскажешь мне, что там было. Я-то сам не видел, слышал только. Как вообще все было, что показали, что рассказали.

— Да, конечно, — Сергей, припоминая сюжет, несколько озадаченно пожал плечами. — Да в общем ничего особенного, по-моему. Что называется, традиционный видеоряд, все как в старые добрые времена. Приехала пусковая установка, подняла трубу. Дым, гром, ракета полетела. Показали, как летит. Ну и все. А что еще могло быть. Все хорошо. Ракета поразила цель в расчетном квадрате.

— Понятно, — Сергачев, не глядя на Сергея, отрешенно кивнул. Подняв глаза, он, ловя взгляд Сергея, еще раз напряженно улыбнулся. — Ну, в общем, это именно то, о чем я с тобой говорить хотел. В этом-то как раз и проблема. — Секунду помедлив, он вздохнул. — В общем, слушай все, что я тебе сейчас расскажу, сведения закрытые, ну, я с тебя, само собой, никаких допусков требовать не буду, слава богу, я тебя не первый год знаю, потому и рассказываю, но ты уж имей в виду и не обижайся — чтоб дальше тебя все это не пошло. Ну, в общем, сам понимаешь.

Он решительно поморщился.

— Ну ладно. В общем, слушай, как все было на самом деле.

Напряженно прищурившись, он цепко взглянул на Сергея.

— Ракета «Сирень», тактического класса. Аналог американской «Джифэлкон». Или она наш аналог, я не ракетчик, я во всем этом туго разбираюсь, сам понимаешь, наша контора только электронную часть курировала. Бортовой процессор, система наведения, в общем, все такие дела. Делало все это КБ имени Сидорова, ну, наши эксперты тоже консультировали, помогали, ну и по нисходящим договорам многие другие принимали участие, субподряды, и все такое прошлое, фирмы были самые разные. Кстати, и вы с Андреем тоже руку приложили. Помнишь, в прошлом году договор был на оптимизацию алгоритмов восстановления сжатых данных?

— Помню.

— Ну вот, это тоже туда пошло. Я этим сейчас, когда все решалось, тоже аргументировал — дескать, вы уже принимали участие. Ну да ладно, речь сейчас не об этом.

Он подумал.

— В общем, хорошая разработка. По инициативе нашего комитета проводилось, в свое время вместе с военными все бумаги писали, кляузничали, один из немногих проектов, которые удалось отстоять. Дальше тоже не слава богу все было, деньги сейчас, сам знаешь, как трудно достаются — то замораживали, то размораживали, разрешение на финансирование завершающего этапа чуть ли не у самых первых лиц пришлось выбивать. Но, в общем, заводам заплатили, опытные образцы изготовили, худо-бедно дотянули до испытаний. Тот пуск, что ты видел, испытательный был.

Тут, чтоб ты понимал, в чем фокус. Крылатая ракета наземного базирования, дальность пятьсот шестьдесят километров, чтоб никаких договоров не нарушать. Летит, как полагается, на сверхнизких высотах, бортовой процессор, компрессированные массивы данных о поверхностях, ну, дальше, сам понимаешь, сверка рельефов, привязка, расчет подлетной трассы в реальном масштабе времени, ну и допуск на поражение — чуть ли не в сантиметрах. В общем, все как обычно, но на новой элементной базе, новые процессоры, новые алгоритмы, за счет сжатия объем архива данных в пятьдесят раз больше, у нее там в памяти рельефы чуть ли не всей Европы хранятся, ничего перепрограммировать не надо, в общем, конфетка. Хорошая такая ракета, никаких соглашений не нарушает, а пользы от нее выше крыши, все новейшие технологии позволяет отработать.

Сергачев, остановившись, поморщился.

— Но это все в теории, по замыслу, а на практике, видно, как ни крути, от неожиданностей все равно не убережешься. Конечно, перед испытаниями все по сто раз вылизывали, проверяли, но что случилось, то случилось. Смотри, что получилось при запуске.

Сергачев, нахмурив брови, вздохнул.

— В общем, ракет, как ты понимаешь, было три. До поры до времени все нормально шло, поначалу у всех трех двигатель дистанцию отработал, все штатно, все как надо. Ну а дальше — то самое. Из-за чего весь сыр-бор завязался, из-за чего мы сейчас с тобой и разговариваем. Даже вспоминать не хочется. Короче, из трех ракет две, точно как по телевизору сказали, нормально отработали, в штатном режиме куда надо долетели и действительно поразили цель. Ну а третья… — Сергачев остановился, подбирая слова.

Сергей усмехнулся:

— А третья поразила всех.

— А третья поразила всех, это точно. Заложила вираж, ушла от расчетной траектории хрен знает на сколько градусов, потом еще долго планировала и упала черт знает где. Вот такие дела.

Сергей сочувственно посмотрел на Сергачева:

— Надеюсь, без жертв обошлось?

Сергачев нервно усмехнулся:

— Если б жертвы были, мы б сейчас с тобой не разговаривали. Слава богу, удачно упала, вдали от населенных пунктов. Да, кстати, еще вдобавок и не разорвалась. Заряд там, конечно, пустяковый был, но тоже еще одна шарада. — Сергачев мрачно поежился. — В общем, вот что мы имеем. Слава богу, всю процедуру запуска, как полагается, со спутника отслеживали, полет ракеты этой и место падения сразу зафиксировать удалось, хоть разыскивать потом не пришлось, хотя от этого не легче. Вот они, фотографии эти. — Сергачев взял снимки. — Вот, видишь, лежит в лесополосе. Лес тут жиденький, в общем, все видно, вот она.

В общем, обздох капитальный. Тут, чтоб ты понимал, в чем проблема. Этой разработке большое значение придавалось. Мы ж ее под каким флагом пробивали — сделать рывок в правильном направлении, преодолеть наше отставание по боевым вычислительным системам. Ну и результат соответственный. Там в бортовом компьютере и по алгоритмике, и по элементной базе столько всего наворочено, сколько раньше за двадцать лет не делали. Ни одно из старых решений не повторено, революционная разработка. Конечно, может, еще где-то и коряво, но, сам понимаешь, какие на это надежды возлагались. Что теперь делать, непонятно.

Сергей заинтересованно взглянул на Сергачева.

— А что анализ показал? Печатные платы смотрели? Может, там просто какие-то корпуса прогорели, тогда еще все доказать можно. Исследования проводили уже?

Сергачев, глядя в пол, помотал головой:

— Нет.

— А чего ждете? Или она еще там? — Сергей кивнул в сторону фотографий. — Это вообще что за местность? Подъездные пути есть?

— Не в подъездных путях дело. Их и создать недолго. Хотя они там есть.

— Ну так надо с командованием округа связываться, какие еще проблемы? Уж вашей-то конторе транспорт точно дадут.

— Транспорт не нужен.

— То есть как?

— Да так. Вернее, бесполезен.

— Не пойму. Там что, заминировано, что ли?

— Вроде того. — Сергачев, словно думая о чем-то своем, спокойно посмотрел куда-то в сторону. — Это вообще не в России.

— Та-ак… — наконец поняв, что на самом деле произошло, Сергей неторопливо поднял глаза на Сергачева. Осознав услышанное, он стоически кивнул: — Ну понятно. «Сирень», маршевая дистанция под шестьсот километров. «Вся Европа — наш сад». Из Северо-Западного округа, хрен знает на сколько градусов отклонилась, говорите? — Еще не вполне веря, он придвинул к себе фотографии. Вспомнив старый анекдот об уснувшем ракетчике, он с интересом всмотрелся в них. — Ну и что это? Бельгия?

Сергачев, не сдержав раздражения, крутанул головой.

— Бельгия… — беззвучно выругавшись, он тоскливо вздохнул: — Если б Бельгия, может, все и проще было бы… — Опустив глаза, он секунду помолчал. Снова глубоко вздохнув и распрямившись в кресле, он в упор, не мигая посмотрел на Сергея.

— Это не Бельгия. Это — Белоруссия.

С остановившимся взглядом, пытаясь осмыслить услышанное, Сергей секунду смотрел в сторону.

— Ну и что? — Так и не поняв, чем были вызваны страдальческие интонации в голосе Сергачева, он недоуменно взглянул на него. — И что из этого следует? И в чем тогда драматизм?

Сергачев бессильно подпер голову кулаком.

— А ты не понимаешь?

— Нет. То есть ЧП, понятно, приятного мало, но что здесь такого фатального? Разве из всех возможных вариантов этот не лучше всех?

— Лучше? Чем?

— Ну как… В конце концов, это ж наш ближайший союзник. Ведь в любом случае ее оттуда не так уж трудно будет назад вернуть.

— Вернуть? А что значит — вернуть? Официально? Высшему руководству доложить? На самый верх? Чтоб разбирались они?

— Ну зачем же… — Сергей осторожно пожал плечами. Он непонимающе покосился на Сергачева. — «Вызываю огонь на себя», конечно, интересный был фильм, но зачем уж так… Здесь, наоборот, сам бог велел все решать тихо, не поднимая волны. Собственно, в чем проблема? Все вроде под боком, там, я понимаю, никто еще ничего не заметил. Послать туда людей, пока там ее какие-нибудь грибники не нашли, да привезти сюда. Или в крайнем случае на месте подорвать. Хотя, по-моему, проще привезти. Виз не надо, граница открыта, таможни нет. Сделать на нее какие-нибудь документы, ежели вдруг дорожная милиция остановит, — как на какой-нибудь спиртогонный компрессор, заколотить в ящик — да в трейлере в Москву. Вроде бы и все.