Юлиан Семенов - Неотвратимое возмездие (сборник) Страница 17

Из опубликованных в 1925 году на русском языке мемуаров генерала Денстервиля, командовавшего английскими войсками в Персии, стало ясно, что связанный с английским командованием Бичерахов только и ждал удобного момента, чтобы нанести неожиданный удар в спину войскам, обороняющим город.

«Мы пришли к полному соглашению, — писал Денстервиль, — относительно планов наших дальнейших совместных действий, на которые я возлагаю большие надежды и о которых я здесь умолчу. Он (Бичерахов. — Н. С.) вызывал большое изумление и ужас среди местных русских, присоединившись к большевикам, но я уверен, что он поступил совершенно правильно: это был единственный путь на Кавказ, а раз он только там утвердится, то дело будет в шляпе... Я верю ему искренне... он в данный момент является нашей единственной надеждой... Все выработанные им планы... совершенно совпадают с нашими интересами».

Оказавшись в кольце вражеских войск, население Баку голодало, люди месяцами не получали хлеба, им выдавали лишь немного орехов. Контрреволюционные правые партии, не находя поддержки среди трудового народа, стремились любыми путями удержать власть в городе. Используя тяжелое положение осажденного Баку, они развернули широкую пропаганду за приглашение английских войск.

Вот еще одна выдержка из мемуаров английского генерала Денстервиля;

«Связь с Баку у меня была налажена при посредстве почти ежедневных курьеров, и наши друзья, социал-революционеры, казалось, были в состоянии... свергнуть большевиков, установить новую форму правления в Баку и пригласить на помощь англичан... Я неоднократно вел переговоры с представителями партии с.-р., программа которых гораздо больше соответствует нашим целям... Они хотят нашей помощи, особенно финансовой. Я поддерживаю дружественные отношения с с.-р., и они знают, что смогут во многом рассчитывать на нас, если захватят власть в свои руки».

На состоявшемся 25 июля расширенном заседании Бакинского Совета, несмотря на активное противодействие большевиков, было принято решение пригласить в Баку английские войска. За резолюцию объединенного блока меньшевиков, дашнаков и правых эсеров голосовало 258 человек, а за резолюцию, предложенную Шаумяном, — 236. На результатах голосования сказалось то обстоятельство, что более четверти членов фракции большевиков находилось на фронте.

К 30 июля положение на фронте резко ухудшилось. Дашнакское командование армянских национальных частей, которые составляли большинство личного состава советских войск, приняло решение выкинуть белый флаг. Стало ясно, что Баку не удастся удержать.

В 11 часов 31 июля было созвано экстренное заседание Совнаркома, на котором народные комиссары сложили полномочия, Они объявили, что эвакуируются в Астрахань, с тем чтобы собрать силы, вернуться в Баку и освободить его от контрреволюционеров и войск интервентов.

В тот же день правые партии на совместном заседании образовали контрреволюционное «правительство» — Диктатуру Центрокаспия и Временный исполнительный комитет. Большевистские газеты «Известия» и «Бакинский рабочий» были закрыты.

«Едва только повое правительство успело взять бразды правления в свои руки, — писал в своих мемуарах генерал Денстервиль, — как, согласно выработанному уже плану, послало к нам гонцов с просьбой о помощи».

4 августа в Баку прибыл отряд английских войск во главе с полковником Стоксом. 8 августа новая власти устроила представителям английского командования официальный прием, на котором присутствовал и выступил с речью будущий палач бакинских комиссаров капитан Реджинальд Тиг-Джонс.

В бюллетене Диктатуры Центрокаспия и Временного исполнительного комитета от 11 сентября 1918 года писалось: «Хотя и медленно, но безостановочно усиливаются здесь наши союзники англичане, интересы которых ни в чем не расходятся с нашими интересами и которые превосходно учли настоящую конъюнктуру и соединили свои силы с нашими...»

Состоявшаяся 10 августа бакинская большевистская партийная конференция постановила: революционным силам уйти из Баку и забрать с собой оружие. Но попытка эта не увенчалась успехом. Военные корабли Диктатуры Центрокаспия обстреляли пароходы с большевиками у острова Жилого и вынудили их возвратиться в Баку. 15 августа по распоряжению контрреволюционного правительства народные комиссары и работники аппарата Совнаркома были арестованы.

В тот же день был разоружен отряд Петрова, присланный правительством РСФСР в помощь пролетариату Баку и до последней возможности оборонявший город. Разоруженных красноармейцев отправили в Астрахань, а самого Петрова присоединили к арестованным.

Народных комиссаров, содержавшихся в Баиловской тюрьме, передали в распоряжение Чрезвычайной комиссии, которую возглавляли работники Диктатуры Центрокаспия Васин и Далин. Расследование поручили Жукову — бывшему царскому чиновнику. На первом же допросе Степан Шаумян от имени всех арестованных заявил Жукову:

«С такими проходимцами и старыми царскими чиновниками, каким являетесь вы, я имел возможность беседовать до Февральской революции, а сейчас разговаривать с вами не желаю. Задуманное вами следствие и суд считаю комедией, в которой я и мои товарищи участвовать не будут».

В правых бакинских газетах начинается кампания клеветы против большевиков. Но усилия эти оказались тщетными. Передовые рабочие на митингах и собраниях требовали освободить комиссаров. 28 августа в Бакинский Совет третьего созыва были избраны содержавшиеся в тюрьме большевики Шаумян, Джапаридзе, Зевин, Фиолетов, Азизбеков, Басин, Корганов, Малыгин, С. Богданов.

На первом заседании вновь избранного Бакинского Совета 5 сентября большевистская фракция потребовала освобождения комиссаров, избранных бакинским пролетариатом в Совет. Но это требование большинством голосов правых было отвергнуто. 11 сентября было опубликовано постановление Чрезвычайной комиссии о предании народных комиссаров военно-полевому суду.

Контрреволюционное правительство в Баку, не смея самочинно расправиться с арестованными комиссарами, среди которых были вновь избранные депутаты Бакинского Совета, решило действовать окольными путями. Турецко-немецкие войска продолжали осаждать Баку. Было ясно, что город будет сдан, и, пользуясь этим, Диктатура Центрокаспия всячески стремилась «забыть» арестованных в тюрьме.

13 сентября английские войска, на помощь которых так уповала контрреволюция, позорно бежали из Баку. На другой день за ними последовало правительство Диктатуры Центрокаспия. Арестованные оставались в тюрьме.

Депутату Бакинского Совета Анастасу Ивановичу Микояну удалось получить у члена Диктатуры Центрокаспия Велунца разрешение об освобождении и эвакуации арестованных из Баку. В сложившейся обстановке Велунц мог не опасаться, что арестованные комиссары ускользнут из их рук — практически они могли уйти морем только в те порты, которые находились под контролем либо англичан, либо белогвардейцев.

Ночью 14 сентября, когда турецко-немецкие войска вплотную подошли к Баку и окраинные улицы простреливались ружейно-пулеметным огнем, комиссары были выведены из тюрьмы. На рассвете 15 сентября на пароходе «Туркмен» они покинули Баку.

Вместе с ними погрузилась небольшая группа бойцов из советского отряда Татевоса Амирова. Вначале был взят курс на Астрахань. Но дашнакские и английские офицеры, находившиеся на пароходе, принудили капитана изменить курс и идти в Красноводск.

Вечером 16 сентября «Туркмен» прибыл на Красноводский рейд... Что ожидало бакинских комиссаров на туркестанской земле? Во всяком случае, они, видимо, не допускали мысли, что правительство эсеров учинит над ними кровавую расправу.

Еще в середине июля в Закаспийской области при прямом содействии командования английских войск был организован контрреволюционный мятеж. Власть перешла в руки закаспийского «правительства», возглавляемого Фунтиковым.

Правые эсеры не могли не понимать шаткости своего положения. Они пришли к власти путем провокаций, лжи и обмана рабочих масс. В клевете на большевистскую партию особенно, преуспевал Фунтиков — видный член партии эсеров, демагог, умевший привлечь на свою сторону часть рабочих, не разбиравшихся в политической обстановке.

Мятежники начали жестоко расправляться с большевиками. В Мерве 22 июля был расстрелян П. Г. Полторацкий — нарком труда Туркестанской республики. Два дня спустя в семи верстах от Ашхабада по приговору эсеровского «правительства» были расстреляны девять комиссаров Закаспийской области.

19 августа 1918 года уполномоченным британского правительства генерал-майором Маллесоном и уполномоченным закаспийского «правительства» Доховым было подписано соглашение об оккупации английскими войсками Закаспийской области. Английским интервентам уступили Красноводский порт, Каспийский флот и Среднеазиатскую железную дорогу. В договоре прямо указывалось, что военная и финансовая помощь закаспийскому «правительству» гарантируется до тех пор, пока оно стоит у власти и активно борется с большевиками.