Чингиз Абдуллаев - Пепел надежды Страница 2

— Тогда летим, — решил племянник. — Кто полетит с экипажем?

— Мой помощник, — показал на своего помощника министр. — Экипаж ждет, когда мы разрешим им подъехать сюда.

— Значит, они еще не в самолете? — разозлился племянник. — Вы нарочно задерживаете рейс?

Министру пришлось проглотить и это оскорбление. У него дернулось лицо, но он ничего не сказал. Обернувшись к руководителю авиационного ведомства, он только прохрипел напряженным от ненависти голосом:

— Вызывай свой экипаж.

— До свидания. — Племянник повернулся и зашагал по трапу в салон самолета. Он не стал даже прощаться с заместителем министра национальной безопасности, который тоже был родственником президента. Но он был всего лишь братом его супруги, тогда как поднимавшийся в самолет племянник был сыном сестры президента, что в патриархальных обществах ценилось гораздо выше, чем родство со стороны жены. Оставшийся у трапа родственник президента молча взглянул на министра внутренних дел.

За племянником, кивнув на прощание остающимся у трапа высшим чиновникам, поспешил и второй пассажир. Он был среднего роста, плотный, лысоватый, в очках, постоянно потевший и поминутно вытиравшийся носовым платком. Оба министра сразу признали в нем иностранца. Только министр внутренних дел в отличие от своего коллеги знал Марка Зильбермана, швейцарского гражданина и гостя их страны, в лицо. Поднимаясь по трапу, Зильберман несколько раз споткнулся. Когда он споткнулся в очередной раз уже перед входом в самолет, племянник президента, обернувшись, шутливо заметил:

— Вы явно не очень опытный пассажир, Марк.

— Я не люблю летать на самолетах, — оправдываясь, заявил его гость, входя в салон.

Родственник президента, оставшийся у трапа, попрощался с обоими министрами и, сев в свой автомобиль, отъехал от самолета, не подождав, пока тот взлетит. Достаточно и того, что он приехал сюда провожать этого мальчишку, недовольно подумал он. Он вовсе не обязан ждать, пока улетит этот выскочка, который пользуется доверием главы государства только в силу своих родственных связей.

О том, что он сам занял генеральскую должность из-за родственных связей с президентом, вернее — с его супругой, заместитель министра как-то не думал.

Напротив, он даже считал себя обойденным, полагая, что давно мог бы быть министром. Он сел в свой автомобиль, раздраженно повертел головой и спросил у водителя и сидевшего рядом с ним телохранителя:

— Кто курил в машине?

— Никто, — удивился водитель.

— А почему здесь так пахнет?.. — разозлился заместитель министра, не знавший, на ком выместить свою злобу.

Через две минуты к самолету подъехала машина с экипажем. Командир доложил о готовности экипажа.

— Сколько у вас человек? — спросил министр авиации.

— Шестеро, — удивился командир, не понимая, почему его спрашивают об этом.

Две девушки и четверо мужчин выстроились перед министром авиации. Он оглядел экипаж и дал разрешение на вылет.

— Летите. — Он не хотел, чтобы сидевшие в самолете пассажиры нервничали. — У вас будет шесть пассажиров. Пятеро уже там, и с вами как член экипажа полетит еще один человек. — Он показал на помощника министра внутренних дел.

— Хорошо. — Командир был опытным летчиком и не задавал ненужных вопросов.

Экипаж начал подниматься в кабину. Помощник, решивший подняться последним, подошел к министру внутренних дел. Тот коротко улыбнулся.

— Иди, — сказал он на прощание, и, пока его помощник не исчез в самолете, улыбка не сходила с его лица.

— Сейчас они развернутся и взлетят, — сказал министр авиации. — Нам нужно отсюда уходить.

— Пойдем, — согласился министр внутренних дел, взглянув на часы. Потом снова посмотрел на авиалайнер и снова улыбнулся.

Они повернули к зданию аэропорта. Министр авиации несколько раз обернулся, глядя, как самолет разворачивается и выруливает на взлетную полосу.

Его спутник даже не стал оборачиваться. Его словно перестал интересовать полет этого загадочного самолета. Как будто такого рейса не было вообще.

— Нужно позвонить в администрацию президента, — сказал министр внутренних дел, — и доложить, что все в порядке. Самолет взлетел точно по графику.

— Вы будете звонить?

— Нет, позвони сам. И не забудь сказать: точно по графику, — напомнил министр. В полуфеодальных режимах, установившихся на территории стран СНГ, значение силовых ведомств и их руководителей не шло ни в какое сравнение со значением других высших чиновников. Именно поэтому министр авиации говорил своему коллеге только «вы», а тот обращался к нему на «ты». Это была своеобразная иерархия чиновников, которую все соблюдали неукоснительно.

Глава 1

В этот день он отправился обедать в ресторан в одиночестве. Он любил обедать один, когда никто не отвлекает от раздумий и не мешает сосредоточиться.

Он был гурманом, но при этом не любил сам процесс еды, получая удовольствие лишь от самой пищи. Почти всегда он обедал один и не любил, когда кто-то был рядом. Точно так же он не мог заснуть, если в комнате находился кто-то еще.

Привычка размышлять в одиночестве привела к тому, что, попадая на люди, он больше всего не любил тишины. Именно поэтому он старался как можно больше говорить, чтобы разрядить тишину, которая казалась ему многозначительной и пугающей в присутствии людей и такой обычной, когда он оставался один.

В его родном городе открылось достаточное количество приличных ресторанов, чтобы там можно было обедать или ужинать, не опасаясь отравиться плохой пищей и испортить себе желудок. Если в Москве это стало почти нормой, правда, в очень дорогих ресторанах, то в Баку выглядело еще экзотикой, и даже очень дорогие рестораны зачастую не могли гарантировать качества мяса или рыбы.

А вот если вы попадали в ресторан, где хозяин знал вас немного, то могли быть уверены, что вам подадут самую лучшую пищу, как, собственно, и было принято на Востоке. Вместо дорогих ресторанов для иностранцев можно было отправиться в любой ближайший ресторанчик, где качество пищи и ее количество были гарантированы именем хозяина заведения.

Он привык к жизни на два города, привык к этому необычному состоянию после распада единой страны и теперь чувствовал себя так, словно его разрезали пополам между городом, где прошло его детство и жили его родные, и городом, где он иногда давал консультации как эксперт, работал и где жили его немногочисленные друзья. Единственное, что он мог себе позволить, это сделать так, чтобы квартиры в обоих городах были похожи друг на друга. В них была одинаковая мебель, одни и те же книги, стояли одинаковые телевизоры и висели одинаковые занавеси. Все пришлось заказывать в дорогих мебельных салонах Москвы и затем переправлять в Баку, чтобы создать подобную иллюзию. Иногда, просыпаясь в своей четырехкомнатной квартире, он не мог определить, где находится, — в Москве или в Баку, заставляя себя вспоминать об этом некоторым усилием воли.

Даже окна он постарался спроектировать таким образом, чтобы они располагались одинаково. К тому же окна никогда не бывали открытыми. По давней привычке он всегда пользовался самыми плотными занавесками, исключающими любую возможность наблюдения за его квартирой.

Гонорары, полученные за многочисленные расследования, позволяли ему вести довольно удобную жизнь, не испытывая материальных затруднений. Он не пожалел денег для надежной системы охраны его квартир. Несмотря на то что они располагались на седьмом и третьем этажах в огромных капитальных каменных домах, он умудрился предусмотреть вторые выходы, чтобы иметь на всякий случай возможность отхода.

Поднявшись по лестнице и войдя в квартиру, он убедился, что за время его отсутствия никто не заходил в нее. Он прошел в кабинет и, включив телефон, с удивлением услышал незнакомый голос. Телефон был поставлен на запись сообщений в случае его отсутствия.

— Добрый день. Мы хотели бы с вами встретиться и поговорить. Нас предупредили, что вы не общаетесь с незнакомыми людьми, но у нас очень срочное и очень важное дело. Поэтому мы обращаемся к вам напрямую. Это очень важное дело. Нам сказали, что вы не любите, когда вас называют по имени, и поэтому мы просим вас, Дронго, перезвонить нам по нашему телефону. Мы думаем, что вас сильно заинтересует наше предложение.

Сообщение кончилось. Дронго, подумав немного, прокрутил его второй раз.

Говоривший трижды употребил слово «очень». Очевидно, что звонивший хорошо знает русский язык, однако это не его родной язык, так как выражение «вас сильно заинтересует» может принадлежать человеку, привыкшему к построению других фраз, более характерных для тюркских народов. Дронго обратил внимание и на характерный глухой голос говорившего, хотя слова тот выговаривал без акцента, и на его восточную учтивость. Насчет акцента все было понятно. В бывшем Советском Союзе многие говорили по-русски достаточно хорошо, тем более люди, долгие годы прожившие в России.