Треваньян - Санкция Айгер Страница 25

– Очень шикарно, – оглядевшись, отвесил комплимент Джонатан.

– Ага, становится похоже на то, что я как-нибудь перезимую.

Низкой стеной из камня местной породы бар отделялся от площадки для отдыха, через которую, извиваясь, протекал искусственный ручей, обтекая столики, каждый из которых стоял на маленьком островке, соединенном с пешеходной дорожкой крутым каменным мостиком. Несколько пар в спортивных костюмах тихо разговаривали, склонившись над коктейлями со льдом и обрамлением из листьев, наслаждаясь кондиционированным воздухом и не обращая ни малейшего внимания на пресную музыку, льющуюся из вездесущих, но невидимых динамиков. На одном конце площадки стояла стеклянная стена, сквозь которую можно было видеть бассейн и купальщиков. Повсюду имели место вкрапления мужчин преуспевающего вида, с загаром, явно полученным от лежания на пляже. Иные из них сидели активно пьющими группками вокруг белых железных столиков, иные же, примостившись на краешках ярких плетеных шезлонгов и свесив животы между ног, изучали биржевые ведомости. Прочие бесцельно фланировали вдоль краев бассейна.

Исполненные надежд юные дамы, развалясь, посиживали в шезлонгах. Большая часть сидела, поджав одну ножку и выставив вверх коленку, тем самым открывая на всеобщее обозрение кусочек ляжки. Солнечные очки были наведены на книги и журналы, но спрятанные за ними глаза вели интенсивную разведку.

Бен посмотрел на Джонатана, прищурив свои голубые глаза, причем от их уголков побежали морщинки, и кивнул.

– Да, действительно здорово, что ты приехал, старик. А то все эти пижоны мне до чертиков надоели. Как поживаешь-то? Все сам по себе?

– Живой пока.

– Как твоя шизанутая церковь?

– Голову от дождя спасает.

– И то ладно. – Он на секунду задумался. – Что же это за дела, Джон? Я получил эту самую телеграмму, а в ней сказано, чтобы я тебя принял и подготовил к восхождению. Оплатят, мол, все расходы. Что все это значит, старик? “Все расходы” – тут ведь можно черт-те сколько накрутить. Эти люди – друзья? Может, мне с ними полегче?

– Ни в коем случае. Никакие они не друзья. Сдери с них все, что можно. Посели меня в самый дорогой номер, а всю собственную еду и выпивку смело включай в мой счет.

– Ну и ну! Вот здорово! Черт меня побери, я же целый бал устрою за их счет. Эй! Кстати, о горах. Меня пригласили в базовые для какой-то группы, которая хочет лезть на Айгер. Как тебе это?

– Замечательно. – Джонатан знал, что следующее его высказывание вызовет недоумение, и постарался подпустить его как бы невзначай. – Кстати, именно к этому восхождению я и приехал сюда готовиться.

Он выждал, какая будет реакция. Улыбка Бена откровенно увяла, и он с удивлением уставился на Джонатана.

– Разыгрываешь?

– Нет.

– А со Скотти что стряслось?

– Попал в аварию.

– Вот бедолага! Впрочем, при такой езде он сам на это напрашивался. – Бен на мгновение переключился на общение с пивом. – Как же они тебя-то выбрали?

– Не знаю. Может, классу добирают – команда-то малоизвестная.

– Иди ты! Кончай заливать, старик.

– Если честно – даже не знаю, почему выбрали меня.

– Но ты пойдешь?

– Угадал.

Девица в предельно сокращенном бикини скрипнула еще не просохшими трусиками по табуретке, через одну от Джонатана, который никак не отреагировал на ее автоматическую приветственную улыбку.

– Давай-ка отсюда, зайчик, – сказал Бен, шлепнув ее по попке. Она хихикнула и пошла обратно к бассейну.

– И что, часто тут в горки ходят?

– Да сам иногда выбираюсь по мелочам, так, от нечего делать. Кстати, эта часть моего бизнеса давно захирела. Сам можешь убедиться – мои клиенты не в горки лазают, а совсем в другое кое-что. – Он потянулся через стойку, достал еще бутылку пива. – Давай, Джон. Пойдем потолкуем.

Они осторожно прошли по дорожкам площадки, через мостик, на самый уединенный островок.

Отмахнувшись от официанта, Бен принялся медленно посасывать пиво, явно собираясь с мыслями. Потом он тщательно протер столик ладонью.

– Тебе сейчас... э-э-э... сколько? Тридцать пять?

– Тридцать семь.

– Да-а. – Бен устремил взор через площадку в сторону бассейна, посчитал, что его аргумент принят к сведению.

– Я знаю, что ты думаешь, Бен. Но пойти я должен.

– Ты же бывал на Айгере. Дважды, если мне память не изменяет.

– Да.

– Тогда тебе все ясно.

– Да.

Бен обреченно вздохнул, потом, как и подобает другу, сменил тон:

– Ладно, это твое дело. Восхождение будет через полтора месяца. Тебе надо будет съездить в Швейцарию и попрактиковаться на месте, а перед тем еще немного отдохнуть, после того как я тут с тобой закончу. Здесь ты себе сколько времени кладешь на втяжку?

– Недели три-четыре.

Бен кивнул.

– Ну, хоть по крайней мере, жиру не нагулял. Но придется тебе, старик, попотеть. Как ноги?

– От ширинки до пола достают. Это все, что можно сказать в их пользу.

– Угу. Ладно. Наслаждайся пивом, Джон. Для тебя его больше не будет. Неделю, как минимум.

Джонатан медленно допил пиво.

АРИЗОНА, 16 – 27 ИЮНЯ

Настойчивый скрежет дверного замка нахально вторгся в сюжет джонатановых сновидений, потом разбил его крепкий сон вдребезги, и сквозь трещины потоком хлынула явь в ее местном варианте. Он прошаркал к двери, царапнул по ней, и дверь открылась. Одновременно оба глаза Джонатан раскрыть не сумел. Навалившись на косяк, он стоял, повесив голову, а тем временем индеец-коридорный бодро пожелал ему доброго утра и сообщил, что мистер Боумен распорядился удостовериться, что доктор Хэмлок уже проснулся.

– Ктырщащас? – спросил Джонатан.

– Простите, сэр?

– Который... час?

– Три тридцать, сэр.

Джонатан вернулся в комнату и рухнул поперек кровати, бормоча про себя:

– Этого не может быть.

Но не успел он погрузиться в сон, как раздался телефонный звонок.

– Уйди, – пробормотал он, не снимая трубки, но безжалостный телефон продолжал звонить. Джонатан затащил аппарат в постель и начал ощупывать его, не раскрывая глаз, пока не нащупал трубку.

– Восстань и воссияй, старик!

– Бен... х-р-р... – Он откашлялся. – За что ты меня так?

– Завтрак через десять минут.

– Нет.

– Мне прислать кого-нибудь с ведром ледяной воды?

– Если только хочешь от этого “кого-нибудь” избавиться навсегда.

Бен расхохотался и повесил трубку. Джонатан выполз из постели и принялся ощупью пробираться куда-нибудь, пока счастливый случай не привел его в ванную, где он влез под холодный душ, под которым приходил в чувство, пока наконец не понял, что угроза получить увечье в результате падения несколько отдалилась.

* * *

Бен швырнул еще одну яичницу из двух яиц Джонатану на тарелку.

– Наворачивай, старик. И бифштекс доешь.

Они были одни в кухне охотничьего домика, в окружении сияющей и бесстрастной нержавейки. Голоса их отскакивали от стен, как в тюремном коридоре.

Джонатан смотрел на яичницу, и к горлу подступала тошнота.

– Бен, я ведь тебе никогда не врал, правда? Ей-богу, я убежден, что сейчас умру. А мне всегда хотелось умереть в собственной постели.

– Давай-ка садись и жри дальше!

Одно дело – затолкать пищу в рот, но проглотить – совсем другое.

Бен продолжал болтать, совершенно не воспринимая исполненный ненависти взгляд Джонатана.

– Я полночи не спал, детально разрабатывал план восхождения на Айгер. Все тяжелое снаряжение для команды я закупаю и везу с собой. Я и тебе закажу экипировку вместе с остальными. Но первые несколько дней вполне обойдешься джинсами и кроссовками. Мы начнем с простого. Это еще что? Ну-ка, допивай молоко!

Бен прикончил банку пива и открыл новую. Пиво на завтрак – смотреть на это Джонатан уже просто не мог.

– Горные ботинки по-прежнему в Испании заказываешь?

Джонатан сонно кивнул и обнаружил, что последняя фаза этого движения очень привлекательна – он так и не поднял голову и попробовал заснуть.

– Ясно. Оставь мне название фирмы и номер твоего счета. Сегодня же отобью им телеграмму. Ну давай! Время идет! Ешь!

Двухминутный заезд на одну милю по открытой местности, поросшей травой, в кромешной тьме пробудил Джонатана полностью и окончательно.

Три часа без передышки они карабкались вверх по крутой извилистой тропке на одном из склонов, окружающих плоскую низину, где расположился пансионат Бена. Пока они ковыляли наверх, настало утро, но румяная заря не вызвала у Джонатана прилива радости. Поначалу тропка была достаточно широкой, и Бен шел рядом, болтая без умолку. Легкая хромота из-за отсутствия пальцев была почти незаметна, разве что одной ногой Бен отталкивался от земли чуточку сильнее. Джонатан говорил мало – сопя, он продвигался вперед, все мысли и чувства его сосредоточились на боли в бедрах и икрах. На нем был специальный тренировочный рюкзак, весом в тридцать пять фунтов. Бену не хотелось, чтобы Джонатан привык подниматься налегке – на Айгере ничего подобного не предвиделось.