Жерар Вилье - Камбоджийская рулетка Страница 25

– Мы купили их в Гонконге полгода назад. Она ни когда не надевала их. Говорила, что в них слишком жарко...

Он поколебался, потом положил туфлю со стопой своей жены на прежнее место. Затем направился к машине. Совершенно не торопясь. Прекрасная мишень для «красных кхмеров».

Но эти последние их игнорировали. Когда они вернулись к правительственному укреплению, полковник Лин стоял там, где они его оставили. Дуг Франкель вышел первым и бесцветным голосом сказал:

– Я еду первым. Встреча, как договорились. До скорого. Спасибо за все.

Малко ничего не хотелось говорить. Перед мостом с односторонним движением они притормозили. Молодой камбоджийский солдат все еще стоял на своем месте.

Только тогда Дуг Франкель повернулся к Малко.

– Я не знал, что она собирается ехать, – сказал он ровным голосом. – Но нельзя же было отпустить капитана Шивароля к «красным кхмерам». Это было бы слишком опасно. Клянусь, я не знал, что она приедет...

Глава 13

Т-28 летел на высоте 500 футов над рисовыми полями и болотами, окружающими Пномпень.

Хал Давидов с самого начала полета выключил радиостанцию и полностью сосредоточился на управлении. Самолет оказался очень послушным. Через минуту он будет над городом. Он свернул немного к югу, чтобы не оказаться в районе аэропорта Почентронг. Слава богу, контрольная служба аэропорта имела весьма приблизительное представление о том, какие самолеты находились в воздухе.

Хал Давидов испытывал странное чувство, оказавшись в кабине боевого самолета, даже такого старого, как Т-28. Здесь гораздо меньше опасности, чем во Вьетнаме. Простая прогулка. Перед ним показалась Тонлебассак, речушка, которая впадает в Меконг южнее Пномпеня. Берега речушки очень крутые, поросшие густой зеленью. Он засмеялся, вспомнив, что он будет у бассейна «Пнома» вовремя, чтобы позавтракать жареными лангустами. Он сделал легкий наклон, чтобы вернуться на курс к Пномпеню с востока.

Решительным жестом он снял с предохранителей систему, удерживающую четыре 250-фунтовые бомбы. Он снизился еще немного, дал газ, чтобы лететь с максимальной для Т-28 скоростью. То есть 550 километров в час. Конечно, это не «Фантом». Он решил отбомбиться за один раз. Слишком глупо подставлять себя зенитным пулеметам, охраняющим Шамкар Мон. Он поудобнее уселся, подтянул ремни, сосредоточился. Оставалось не более двадцати секунд.

Вдруг под крыльями возник Меконг. Огромная заросшая зеленью река, забитая всякими судами. Хал уточнил свое местопребывание по бетонированному берегу, слегка нажал на педаль, оставил справа от себя триумфальную арку на авеню 9 Тола, снизился до двухсот футов и пронесся над жестяными бараками беженцев. Он ясно видел, как люди поднимали головы и смотрели на пролетающий самолет: всем самолетам было запрещено появляться над столицей... Оставалось пять секунд, четыре, две...

Промелькнули бесчисленные антенны американского посольства. На долю секунды появились укрепления, колючая проволока, плоская белая крыша современного здания Совета Министров.

Двумя пальцами он одновременно нажал на систему сброса бомб. Освободившись от смертельного груза в тысячу фунтов. Т-28 подпрыгнул резко вверх. Высота составляла в этот момент 150 футов. Хал Давидов резко свернул влево. Краем глаза он заметил солдат, бегущих к М-113. Шамкар Мон исчез из поля зрения. С самолета Пномпень походил на огромный парк. В зеркало заднего обзора Хал увидел столб дыма, поднимающегося над дворцом Лон Нола. Ему страшно захотелось вернуться и посмотреть, что он натворил, но он решил не искушать дьявола... До Кампонгсаома было двадцать минут лета. Большая часть пути проходила над территорией, занятой коммунистами. Он решил продолжать лететь на малой высоте, моля бога, чтобы не встретить другой Т-28, выполняющий официальное задание. Как только увидит вертолет, он покинет Т-28 и выпрыгнет с парашютом над Сиамским заливом. Тут же он вспомнил о многочисленных рассказах о морских акулах. Правда ли это? Внизу снова замелькали джунгли, рисовые поля. Все оказалось до смешного просто. Поскольку камбоджийская авиация располагает только самолетами Т-28, ясно, что его никто не догонит...

Интересно, попала ли хоть одна из его четырех бомб в генерала Крома. Это было бы в высшей степени желательно.

При этой мысли он начал петь в своей кабине во весь голос. Он летел, буквально задевая верхушки деревьев. Поэтому пулеметы коммунистов не могли его засечь и обстрелять. В этом месте линия фронта была очень извили стой. В данный момент он находился на опасной территории. Он немного расслабился, когда появилась дорога на Кампонгсаом. Справа виднелась группа М-113 и батарея минометов.

Неожиданно резкий удар потряс Т-28. Левое крыло поднялось, как будто невидимая рука сложила его. Т-28 наклонился на правую сторону и опасно заскользил вниз. В панике Хал стал энергично нажимать на все рычаги управления. Дал полный газ, попытался двигать элеронами, чтобы вернуть высоту. Самолет трясло, казалось, что он сейчас развалится.

Внимательно рассмотрев левое крыло, Хал страшно выругался: оно укоротилось на треть! Он понял, что произошло. Одна из мин прошила крыло и не взорвалась: мины взрываются лишь в конце траектории. Немедленно он выпустил шасси. Зажегся красный сигнал. Но Т-28 уже плохо слушался управления: он все больше и больше падал вправо. Хал снова стал отжимать педали. Это помогло ему поднять самолет на сотню футов. Нет, ему не удастся долететь до Кампонгсаома.

Внизу под ним мелькали попеременно заросли и поля. Местность оставалась крайне пересеченной. Слева он заметил полосу шоссе. Если дотянуть до него, то он спасен. Но Т-28 вибрировал все больше и терял высоту.

Хал понял, что до дороги он не долетит. Тогда он попытался удержать самолет в воздухе по возможности дольше. Но самолет уже начал падение. Внизу мелькнул правительственный пост с солдатами, окопавшимися вокруг М-113. Трассирующие пули стали настигать Т-28. Невероятным усилием он уклонился от огромной кокосовой пальмы, но тут же левым крылом зацепился за маленькую, которая с корнем вырвала то, что оставалось от крыла. Остов Т-28 рухнул на землю, ломая мелкие деревья. Натолкнувшись на крохотную возвышенность, самолет полностью развалился, отдельные его куски разлетелись по банановой роще.

Уцепившись за рычаги управления. Хал кричал:

– Черт, черт, черт!

Потом переднее стекло вылетело из своей рамки и ударило его по лицу, заставив замолчать. Ему показалось, что тело его разрывается на мелкие части. Последняя мысль его была такой: только бы не сломать ноги...

– Он это сделал! – прошептал Малко.

М-113, стоявший посреди авеню, блокировал перекресток перед посольством США. Камбоджийские солдаты, явно встревоженные, охраняли Шамкар Мон. Их количество было значительно увеличено. Но – главное – столб черного дыма поднимался над кварталом. Хал Давидов выполнил свою миссию.

Решетчатые ворота посольства США открылись и пропустили черную машину. Часть сотрудников толпилась на площадке и в саду. Миловидная камбоджийская секретарша подбежала к Франкелю.

– Шамкар Мон подвергнут бомбардировке. Президент Убит!

Начальник агентуры ЦРУ побледнел.

– Черт побери!

Малко почувствовал, что его желудок наполнился свинцом. Если это так, то политические последствия будут ужасными.

– Поверенный в делах повсюду вас разыскивает. Он на крыше.

Половина сотрудников посольства толпилась на крыше, завороженно глядя на черный дым, поднимавшийся по другую сторону улицы.

Поверенный в делах, мужчина с длинным лицом и с очень высоким мнением о себе, бросился к Франкелю.

Малко, скромно оставшийся в стороне, услышал крик дипломата.

– Где же вы были? Говорят, маршал Лон Нол убит!

Дуг Франкель, с трудом удерживаясь от срыва, ответил:

– Что это значит? «Говорят». Так вы не знаете, что произошло?

Поверенный в делах едва не спрыгнул с крыши. От злости.

– Именно вы должны меня информировать, – прокричал он.

– Я вас проинформирую. Не мешайте мне.

Он посмотрел на столб черного дыма, поднимающегося над Шамкар Моном, как раз из самого центра, где расположена бронированная вилла маршала. Настоящее дерьмо! В тот момент, когда он собирался идти вниз, в радиотелефонах, находившихся в руках сотрудников, раздался взволнованный голос диспетчера:

– Станция ноль вызывает все станции. Стойте на место и ждите сигнала, повторяю, ждите сигнала. Сейчас будет передано важное сообщение. Оставайтесь на месте!

– Что это означает? – спросил Малко.

– Диспетчер принимает меры на случай наступление коммунистов. Это делается каждый раз, когда происходит серьезное и неожиданное событие. Для того, чтобы вывезти нас в Кампонгсаом.

Секретарша подошла к нему и что-то прошептала ни ухо. Американец повернулся к Малко.