Э. Захариас - Секретные миссии Страница 38

— Да, — ответил чиновник.

Прибывший завязал разговор, пытаясь установить обстоятельства побега Лонковского и особенно тот факт, действительно ли Лонковский заплатил тысячу долларов за свое освобождение. В ходе разговора незнакомец убедился, что, когда Лонковского отпустили, о деньгах речь не шла. Мы не сомневались, что гестапо отплатит герру Лонковскому за его мошеннические поползновения на немецкую казну.

Я поспешил в Вашингтон и доложил обо всем Пьюлстону. Мы понимали, что неправильное ведение дела с самого начала оборвало важную нить и тем самым лишило Соединенные Штаты возможности быстро ликвидировать серьезную нацистскую шпионскую сеть. Уверенность в том, что задержание Лонковского и последующее его освобождение заставит группу прекратить работу на неопределенный срок, была у нас еще до того, как мы узнали, что Лонковский предупредил Грибля.

Пьюлстон немедленно написал письмо начальнику управления военной разведки генералу Найту. Он прямо высказал свое мнение и назвал вещи своими именами. Однако письмо не было похоронной речью над пролитым молоком, оно преследовало конструктивную цель: Пьюлстон пытался убедить управление армейской разведки в необходимости объединения усилий армейской и военно-морской разведок, чтобы подобная ошибка впредь не могла повториться. Так дело пришлось закончить. Хорошая возможность ускользнула от нас из-за грубых ошибок, не зависящих от военно-морской разведки.

Спустя три года заголовки газет возвестили о раскрытии этой нацистской шпионской сети. Но это было сделано с опозданием на целых три года, хотя все это время доктор Грибль и его сообщники жили словно в рассрочку: они не могли избежать своей неизбежной участи.

В 1937 году Леону Тэрроу удалось уничтожить немецкую шпионскую сеть. Можно вспомнить, что тогда ограниченность немецкой разведки и низкая подготовка ее агентов дали возможность американским бюро расследования при помощи важных нитей, полученных от английской разведки, уничтожить опасную немецкую шпионскую сеть, недавно возобновившую свою деятельность в Соединенных Штатах. Получив сообщение от почтальона из Данди (Шотландия), английская разведка задержала одну женщину — миссис Джесси Джордан, пожилую парикмахершу, которая использовалась немецкой разведкой как почтовый ящик. К этому времени немецкая разведка в Соединенных Штатах снова активизировалась. Ею был завербован дезертир из армии Соединенных Штатов Гюнтер Густав Румрих, чью деятельность раскрыло пятое контрразведывательное управление военного министерства Великобритании.

Шпионам пришлось снова свернуть работу. Это произошло через два года после дела Лонковского в Нью-Йорке, когда военно-морской разведке удалось выявить группу шпионов, связанных с Лонковский. Это было уже значительным успехом. Те, кто принимали участие в раскрытии настоящего заговора нацистов, получили заслуженную благодарность. Мы добились этого успеха только в 1937 году, хотя начало ему было положено еще в 1935 году, но тогда, к сожалению, не все осознавали опасность, с которой мы столкнулись.

Глава 15.

БОРЬБА СО ШПИОНАЖЕМ НАЧИНАЕТСЯ

Значение дела Лонковского невозможно преувеличить. Оно явилось первым признаком того, что Германия снова возвратилась к шпионажу после семнадцатилетней спячки. Перед первой мировой войной немецкий шпионаж был действительно оружием в руках создателей Прусской империи. Бисмарк готовился к франко-прусской войне, используя мастера шпионажа доктора Штибера, которому он дал все возможности для забрасывания целой армии шпионов во Францию. Армия шпионов должна была проложить путь армиям вторжения Мольтке. Между 1868—1870 гг. Штибер забросил во Францию не менее 30 тысяч шпионов таким путем, который, если говорить словами Жоржа Буржена — сотрудника французского национального архива, был подобен кампании подрывной деятельности, предшествующей обеим мировым войнам. «Германия приняла такие же тщательные меры предосторожности перед первой мировой войной 1914—1918 гг., как перед войной 1870 г., — писал Буржен в своем описании характера немецкого шпионажа. — Шпионам помогало большое количество национальных групп немцев, которые осели в других странах. Восточные районы Франции особенно кишели немецкими агентами — сельскохозяйственными рабочими, домашней прислугой, парикмахерами, коммивояжерами, учителями немецкого языка. Многие из них выдавали себя за жителей Бельгии, Швейцарии и Люксембурга».

Преемником Штибера в период подготовки первой мировой войны стал Макиавелли[30], доверенное лицо известного генерала Людендорфа, полковник Вальтер Николаи, начальник отдела III-Б в оперативном управлении, возглавляемом самим Людендорфом. Первая мировая война застала Николаи во главе немецкой системы шпионажа, хотя частично шпионажем в других частях света занималась удивительно неэффективная разведывательная группа из немецкого военно-морского штаба. Эта группа, вне всякого сомнения, не могла соревноваться с английскими разведчиками, которыми руководил сэр Рэджинальд Холл. Начальник английской военно-морской разведки был абсолютно прав, дав своему немецкому противнику такую характеристику, которую даже теперь специалисты в области разведки цитируют с нескрываемым одобрением. «Германская разведывательная служба, — говорил сэр Рэджинальд, — насколько способна и умна внешне, настолько она тупа и глупа внутренне». Деятельность Николаи подтверждает это высказывание.

Но Николаи был безжалостным и беспринципным мастером шпионажа, преданным секретной службе с фанатизмом монаха-аскета. Когда в 1918 году поражение Германии стало очевидным, он ушел в отставку с действительной службы, но не с секретной. По его мнению, прекращение военных действий в 1918 году не привело к окончанию первой мировой войны. Он умолял немцев остаться на ринге и продолжать борьбу с помощью подрывных средств секретной службы. «Война в условиях мира, — писал он в книге «Тайные силы», — таково истинное определение роли разведывательной службы в настоящее время. Разведывательной службе нельзя нанести удар разоружением, так как пропаганда, являющаяся важной чертой разведки, заменит военные операции и превзойдет по своей эффективности просто политическое оружие… Поэтому разведывательная служба стоит на пороге новых задач». В той же самой книге он изложил основной принцип, которым всегда руководствовался немецкий шпионаж: «Интенсивный шпионаж должен предшествовать интенсивному вооружению для подготовки к войне».

Но у руководителей демократической Веймарской республики послевоенной Германии не возникло желания осуществлять принципы Николаи на практике. Фактически Версальский мирный договор запрещал деятельность немецкой разведывательной службы. Но как и все другие положения договора, немцы нарушили это условие самым вопиющим образом. Внутри замаскированного генерального штаба, также запрещенного, действовали замаскированные секретные службы под наименованиями «Секция иностранных армий» и «Статистическое бюро». Первая занималась политическим и военным шпионажем, вторая — экономическим. Но это совсем не та агрессивная шпионская система Германии, которой руководил Николаи. Главой немецкой разведывательной службы во времена Веймарской республики был офицер с изысканными манерами полковник Фриц Бредов, он отказался от агрессивной шпионской деятельности и ограничил работу своей организации сбором необходимой информации из прессы и других доступных источников. Хотя в соседние страны, особенно в Польшу, и было послано несколько агентов, во Францию, Англию и Соединенные Штаты Бредов не забросил ни единого шпиона. Для тех из нас, кто следил за разведывательной службой наших потенциальных противников и довольно внимательно присматривался к шпионской деятельности немцев, стало ясно, что, за исключением отдельных случаев, немецкая разведывательная служба была более или менее пассивной.

Захват власти Гитлером в 1933 году привел к коренным изменениям. Подобно Бисмарку, Гитлер твердо верил в секретную службу. Весь характер и психология фюрера вели его в этом направлении, он практиковал шпионаж и подрывные действия «пятой колонны» в небывалом масштабе, большем, чем во время борьбы нацистской партии за власть в период с 1926 по 1933 год. Встав во главе рейха, он пытался навязать свои идеи немецкому генеральному штабу. Полковник Бредов противился этому, что вызвало ярость Гитлера и Николаи, который снова находился в седле, действуя как главный советник Гитлера по всем делам шпионажа и секретной службы.

Полковник Бредов стоял на их пути. Он отказывался выполнять указания Гитлера и весьма неохотно сотрудничал с Николаи. Как Гитлеру, так и Николаи было ясно, что они не смогут осуществить планы своей секретной службы до тех пор, пока немецкую разведку возглавляет Бредов. Но Бредов опирался на поддержку немецкого генерального штаба и особенно генерала Курта фон Шлейхера — видную фигуру в немецких вооруженных силах. Сам фон Шлейхер был канцлером накануне захвата власти Гитлером. Кровавая чистка 1934 года представила долгожданную возможность избавиться от Шлейхера и Бредова. 30 июня 1934 года специальное отделение эсэсовцев направилось к дому Шлейхера на окраине Берлина. Шлейхера убили пятью выстрелами в упор. Затем эсэсовцы устремились к военному министерству на Бендлерштрассе, вытащили Бредова из его кабинета и расправились с ним на улице. На другой день в военное министерство явился Николаи. Опираясь на поддержку Гитлера, он начал восстанавливать агрессивную немецкую разведывательную службу для работы во Франции, Англии и Соединенных Штатах.