Дэвид Игнатиус - Банк страха Страница 42

— Я не собираюсь лететь в Женеву.

— Ты конечно собираешься. Для тебя единственный выход — бежать как можно быстрее. Или ты хочешь, чтобы я еще раз рассказала, как тебя привяжут к столбу в Йемене?

— Перестань! — резко оборвала ее Лина. — Не надо шутить по поводу пыток. Это не смешно.

Некоторое время они ехали молча. Элен радовалась тому, что вырвалась из суеты уличного движения вдоль Южного берега на более просторные автострады. Она взглянула на подругу, которая уставилась в окно, крепко стиснув кулаки.

— Извини меня, — тихо сказала Элен.

— Все в порядке. Просто такие вещи для меня не шутка, вот и все.

Они приехали в Хитроу около часа дня. Элен нашла «Суисс-Эр» среди вывесок авиакомпаний и направила машину к терминалу.

— У них должно быть много рейсов в Женеву. Вылетай ближайшим. У тебя ведь есть английский паспорт? Предъявишь его на выходе. Там наверняка будет куча людей, стерегущих Лину Алвен, но они ведь все думают, что это разодетая арабская фифа, а не такая хиповая девица, как ты. Так что веселись и не нервничай.

Элен остановила машину у края тротуара, как можно ближе к пропускному пункту компании «Суисс-Эр». Она достала с заднего сиденья сумки и отдала их Лине.

— Здесь портативный компьютер. Модем встроен. В сумке дополнительный комплект батареек и несколько дискет с замечательными программами, а также принтер и проводка. И переходник для тамошних дурацких розеток. А сюда я сунула пару платьев и свитеров и всякую мелочь.

Лина взяла сумки и закинула каждую через плечо. Элен достала из своей сумочки бумажник.

— Вот моя карточка «Америкэн экспресс», — сказала она. — Ты можешь сделать вид, что ты — это я. Останавливайся в хороших гостиницах. Трать мои деньги. Когда я продам своих «Пришельцев-феминисток», я рассчитываю так разбогатеть, что для меня это будет капля в море. А раз ты собираешься помирать, то тебе в самый раз этой карточкой воспользоваться. У тебя паспорт с собой? — Лина кивнула. У нее была привычка иностранки — всегда иметь при себе выездные документы.

— Наличные у тебя есть?

— Да, немного. — Лина пересчитала банкноты у себя в бумажнике.

— Вот тебе сто фунтов, — сказала Элен. — Это все, что у меня есть. Вот моя кредитная карточка на телефон. А это — карточка для получения наличных. Персональный код — ноль-семь-два-один. Получи еще немного наличных в аэропорту. Когда прилетишь в Женеву — купи что-нибудь из одежды и зубную щетку.

— Я потом тебе верну.

— Конечно. А теперь иди, а то будет поздно. Позвони мне, когда доберешься.

— Я боюсь, Элен.

— Возьми себя в руки, девушка. Начинается самое оно!

Глава 27

Лина исчезла. Ни слова от нее, ни весточки о ее судьбе, ни даже следов того, что она вообще существовала, — если, конечно, не считать многочисленных отпечатков лап ее преследователей. Утром Хофман сидел в своем офисе, читал газеты и старался понять, мог ли он раньше предвидеть все это, если бы был чуточку умнее, и должен ли он был это предотвратить. Позже его посетил сотрудник Скотленд-Ярда, представившийся инспектором Уильямсом. Одет он был, по полицейским меркам, небрежно: твидовый пиджак, слегка распущенный галстук, верхняя пуговица рубашки расстегнута. Начав с формальных извинений за причиненное беспокойство, он спросил, знает ли Сэм Лину Алвен. Сэм сразу же ответил, что да, они хорошие знакомые. Он взял себе за правило никогда ничего не утаивать, особенно если это легко обнаружить.

— В таком случае не знаете ли вы, где она сейчас, сэр? — спросил инспектор.

— Нет, — ответил Хофман, — а вы?

— Извините, сэр, это уже дело полиции. Впрочем, могу сказать, что она пропала. Вчера днем она неожиданно ушла с работы, и дома ее тоже нет. Видимо, упорхнула.

— Это я прочитал в газетах. Куда она делась, как вы думаете? Мне самому очень хотелось бы это знать.

— Правда? А зачем ей скрываться? — Уильямс вел собеседование типично по-английски — задавая мягкие, вкрадчивые вопросы, неумолимо ведущие к поимке преступника; американские полисмены разговаривают не так — с напором и угрозами.

— Я думаю, ее преследовали, — сказал Хофман.

— Это в высшей степени справедливо. Ее действительно преследуют.

Хофман подался вперед и вопросительно посмотрел на полицейского.

— Кто?

— Мы, сэр. Специальный отдел. У меня есть ордер на арест мисс Алвен.

— Арест? Вы шутите. По какому обвинению?

— Похищение собственности. Незаконное присвоение средств. Заговор с целью убийства почтальона. Как видите, список довольно длинный.

— Это просто смешно. И кто же выдвигает такие обвинения?

— Ее работодатель. Вчера вечером к нам обратился этот самый Хаммуд.

Сэм возмутился. Он стал говорить, что все эти обвинения — чушь, что Лина вовсе не вор, а сбежала только потому, что боялась Хаммуда. Пока он говорил, инспектор Уильямс достал блокнотик и начал что-то записывать.

— Почему же она его боялась? — мягко спросил полицейский.

— Потому что он убийца.

Этого инспектор Уильямс записывать не стал. Он взглянул на Сэма поверх очков и сказал:

— Это довольно серьезное обвинение, сэр. Думаю, вам следовало бы его обосновать.

— Послушайте, я вам все объясню. Хаммуд преследует мисс Алвен, потому что, по его мнению, она знает, где находится огромная сумма денег.

— Но я же об этом и говорю, сэр. Верно, именно это и беспокоит мистера Хаммуда. Он заявил, что мисс Алвен похитила конфиденциальную информацию, которая, строго говоря, не является ее собственностью.

— Но они ошибаются. Она ничего не знает. Она просто напугана. На нее устроили настоящую охоту, и она боится, что ее хотят убить. Поэтому и сбежала. Вы просто не представляете, о какой сумме здесь идет речь!

— О какой же? — Его ручка повисла в воздухе. Хофман понял, что совершил грубую ошибку. Еще немного — и он окажется соучастником того нелепого преступления, в котором они собрались обвинить Лину.

— Я не знаю. Очень большой.

После этого Сэм решил быть внимательнее. Полицейский спросил, когда он в последний раз разговаривал с Линой; он сказал, что вчера днем, около двух часов. Сказал также, что пытался увидеться с ней, но она отказалась. Теперь он понятия не имел, где она, и попросил, чтобы ему позвонили из Скотленд-Ярда, если что-нибудь узнают. Инспектор Уильямс попытался выяснить у него подробности его отношений с Линой, но тут Сэм отказался отвечать, не переговорив предварительно со своим адвокатом. Тогда инспектор закрыл свой кожаный блокнотик. Он оставил Хофману карточку, и Сэм проводил его до двери.

После визита полицейского Хофман помрачнел еще больше. С того момента, как к нему пришел повар-филиппинец, и до сегодняшнего дня его столкновение с Назиром Хаммудом оборачивалось для него все хуже и хуже. Он вытащил из ящика стола единственную весомую улику, которую ему удалось заполучить, — чистый бланк — и понял, что не удосужился даже выяснить, что это за фирма. Можно было хотя бы попробовать позвонить по тунисскому телефону «Оскар трейдинг». Он же словно спал на ходу. В порыве покаяния он снял трубку и набрал номер, указанный на бланке: 216-1-718-075. После третьего гудка ему ответил мужчина — явный американец с мягким и гнусавым южным говором.

— Хэлло. Чем могу быть полезен?

— Это кто? — спросил Хофман.

— Чем могу быть полезен? — повторил южанин. Он был примерно ровесником Хофмана; в его голосе прозвучало некое ожидание, словно Хофман должен был произнести нужные слова.

— Это что за номер? — спросил Хофман. — Куда я попал?

Ответивший повесил трубку. Хофман сразу же набрал номер еще раз, но линия оказалась занятой. Она оставалась занятой еще около часа. Когда Хофман наконец прорвался, произошла та же сцена.

— Хэлло, — ответил южный голос. — Чем могу быть полезен?

— Я по делам компании «Оскар трейдинг», — сказал Хофман на этот раз.

— Одну минуту, — ответил голос и отложил трубку в сторону. Молчание длилось примерно минуту. Пока Хофман ждал, ему пришло в голову, что они стараются выяснить, откуда он звонит. Наконец ответивший снова поднял трубку. — Прошу прощения, — сказал он. — Ничем не могу вам помочь. Здесь нет никакой «Оскар трейдинг».

— Какой это номер? — спросил Хофман, но уже услышал гудки. Когда он попытался дозвониться еще через несколько минут, тунисская операторша сказала, что номер отключен.

Когда Хофман обдумывал это странное событие, в его памяти вдруг всплыло смутное воспоминание детства. У них дома в Бейруте отец оставил около телефона записанный номер, которым следовало пользоваться лишь в непредвиденных случаях. Как-то Сэм набрал этот номер. Спокойный, уверенный мужской голос ответил ему тогда теми же словами: «Хэлло. Чем могу быть полезен?» А когда маленький Хофман что-то сказал наугад, он повесил трубку.