Джеймс Грейди - Река тьмы Страница 56

«А я и не хочу знать», – подумал Уэс. Он все больше опасался, что его перелеты по стране так и не выявят ничего серьезного в этом деле.

Они проехали мимо кладбища Форест-Лоун.

– Чем тогда занимался Джуд? – спросил Уэс.

– Поверните направо, – приказал Дин, показывая рукой на въезд в парк.

Сквозь деревья Уэс увидел несколько всадников. Впереди гарцевал на коне мужчина в ярко-желтом плаще и ковбойской шляпе.

– Вот и кавалерия, – усмехнулся Дин. – Мы уже почти на месте.

Дорога начала взбираться на холм, увенчанный красивыми коттеджами.

– Прекрасное местечко, – сказал Дин, когда они оказались на вершине холма. Деревьев здесь не было. Справа от дороги была вместительная стоянка для автомобилей; слева возвышался за́мок. Или нечто похожее на за́мок.

– Что это за место? – спросил Уэс.

– Обсерватория Гриффита.

– Джуд сейчас здесь?

– Прекрасное местечко, – пробурчал Дин. – Здесь всего вдоволь. Вы сами в этом убедитесь.

На стоянке стоял только желтый школьный автобус. Когда Уэс припарковал рядом с ним свою машину, из автобуса высыпали подростки – человек тридцать.

– В такой холодный день, – сказал Дин, – я думал, поблизости никого не будет.

– А где же сам Джуд?

– Он-то поблизости. Он сначала должен убедиться что со мной все в порядке. Только потом он и появится.

– Да, это было бы неплохо, – сказал Уэс. – А где его машина?

– На такие глупые вопросы не отвечают, – хмуро ответил Дин.

Когда они шли по лужайке к обсерватории, Уэс заметил, что Дин прихрамывает.

– Как-то давно, – сказал Дин, перехватив взгляд Уэса, – я попал в аварию. На своем мотоцикле. Чепуха. От таких дел мужчины становятся только крепче.

Мимо них пробежали две девочки-школьницы.

– А что теперь будем делать? – спросила одна.

Ее миловидная подружка с каштановыми волосами немного подумала и ответила:

– Смотри, я буду стоять здесь, а ты отойди в сторонку – вон туда – и достань фотоаппарат.

Миловидная школьница подняла руку так, чтобы видневшиеся вдалеке на холмах крупные буквы, составляющие волшебное слово «Голливуд», поместились в ее раскрытой ладони.

– Теперь фотографируй.

– Пошли отсюда, – злым голосом сказал Дин. – Нам направо.

Плечом к плечу они прошли по красной бетонной дорожке, проложенной параллельно высокой стене, окружавшей обсерваторию.

– Так где же он? – спросил Уэс.

– Чуть дальше.

Они вышли на смотровую площадку у обсерватории.

– Прекрасный вид, – сказал Дин, показывая на раскинувшийся внизу город. Он обратил особое внимание Уэса на видневшийся вдали небоскреб, верхняя часть которого была окутана серым холодным смогом.

– Раньше таких не строили: боялись землетрясений.

Уэс зачарованно посмотрел в сторону небоскреба, и тут же получил от Дина страшный удар в солнечное сплетение: у него потемнело в глазах. На него сыпался град мощнейших ударов.

На какое-то мгновение Уэс потерял сознание. Он очнулся в объятиях Дина. Тот, запустив руки за спину Уэса, что-то нащупывал на его пояснице.

«Пистолет! – подумал Уэс. – Он ищет мой пистолет!»

Из последних сил Уэс оттолкнул от себя Дина, но было уже слишком поздно. Используя преимущество в результате неожиданного нападения, Дин пошел в решительную атаку. Удар, еще удар. Уэс вынужден был отступить к парапету смотровой площадки. Он попытался было хитрым приемом мастера рукопашного боя отскочить в сторону, но у него ничего не получилось – силы оставили его. Дин сильным ударом нейтрализовал сопротивление моряка, схватил его за рубашку и перебросил через парапет.

– Ты хотел встречи с настоящим человеком! – закричал он. – Так подожди этой встречи в аду!

С большой высоты Уэс упал на сосну, соскользнул по ее веткам вниз на мягкие кусты и уткнулся носом в землю.

Полуденное солнце проникало в гостиную сквозь пыльные окна непритязательного дома в пригороде Лос-Анджелеса, который славился такими невзрачными домами. Гостиная была окрашена дешевой желтой краской. У стены стоял потертый диван, в углу светился экран цветного телевизора. В кухне жужжала муха.

– Полиция!

Входная дверь распахнулась, и на пороге появился человек, крепко сжимавший в руках огромный револьвер. Он прыгнул к стене, прижался к ней спиной и настороженно обвел взглядом гостиную. У человека были длинные волосы, аккуратная борода, на его нейлоновой куртке красовалась эмблема Полицейского управления Лос-Анджелеса.

В гостиную впрыгнул человек и направил свой револьвер на дверь, ведущую в кухню. Потом появился еще один человек. Это был следователь по уголовным делам Ролинс. За ним вошли еще двое полицейских. Они взяли под прицел двери в ванную и в спальню.

Бородатый прошептал: «Пошли!» – и, прыгнув вперед, плечом вышиб дверь спальни. Ролинс распахнул настежь дверь ванной. Еще один полицейский ринулся к кухне.

Минуту спустя бородатый крикнул:

– Никого!

Один из полицейских незамедлительно сообщил эту новость в переговорное устройство. Через мгновение в динамике послышалось:

– В гараже тоже никого.

– Теперь пусть войдет, – устало сказал Ролинс, убирая револьвер в кобуру.

В гостиную медленно вошел Уэс. Все его лицо было в ссадинах. Он был страшно бледен. На этом фоне старый шрам на его подбородке казался темной полосой. Одежда Уэса была перепачкана и во многих местах порвана.

После падения со смотровой площадки он потерял сознание, как ему показалось, минут на пять. В себя он пришел от страшной пульсирующей головной боли. Он поднялся на колени, и его тут же вырвало. Он посмотрел вверх: на смотровой площадке никого уже не было…

Целых двадцать минут Уэс карабкался по склону холма к обсерватории. Арендованная им в аэропорту автомашина со стоянки исчезла.

Войдя в обсерваторию, Уэс попросил женщину, торговавшую сувенирами, позвонить в Полицейское управление Лос-Анджелеса и позвать к телефону следователя Ролинса. «Скорую помощь» он попросил не вызывать. Служащим обсерватории он сказал, что просто упал со смотровой площадки, любуясь открывшимся перед ним красивым видом, но служащие пошептались о том, что это, по-видимому, была попытка самоубийства.

Ролинс отвез Уэса в больницу. И только через три часа после нападения Дина на Уэса полицейские ворвались в этот невзрачный дом.

«Слава Богу, что я оставил все свои записи в Вашингтоне, а фотографии Джуда находились у меня в пиджаке, – подумал Уэс. – Дин так ничего и не узнал, обыскав мою машину». Документы на взятый в прокатном пункте автомобиль также лежали у Уэса в кармане пиджака.

– Кто же этот парень? – спросил бородатый полицейский. – Его дом больше похож на помойку! – Он в сердцах ткнул работающий телевизор ногой.

– Мотоцикла в гараже нет, – заметил Уэс. – Если у него и были какие-то чемоданы, то он наверняка прихватил их с собой.

– Не беспокойтесь! – угрожающе сказал бородатый, – Сейчас мы составим словесный портрет этого негодяя. Надо же – напал на официальное лицо! Да мы поднимем на ноги всех полицейских к западу от Миссисипи, и они выловят эту щуку!

– Нет! – заявил Уэс.

Бородатый от неожиданности заморгал:

– Как это «нет»?

– Не надо никакого словесного портрета и тревогу поднимать не надо. Мы его потеряли и все тут!

– Какого черта?! – вспылил бородатый.

– Спасибо, конечно, за помощь, но…

– Слушай, парень! – заорал бородатый. – Мы выехали сюда по первому твоему требованию. И мы рисковали своей жизнью! Ты думаешь, наши пуленепробиваемые жилеты обеспечивают полную защиту? Как бы не так! Наши лица жилеты не защищают, а у этого негодяя вполне мог быть АК-47! И вот теперь ты, парень, говоришь, что ничего больше делать не надо?!

Бородатый повернулся к Ролинсу.

– А все это из-за тебя! – гневно бросил он ему. – Теперь ты мой должник по гроб жизни! А ты, – бородатый снова повернулся к Уэсу, – ты, ублюдок из федеральных органов, больше мне на глаза не попадайся!

Продолжая чертыхаться, бородатый увел своих людей. Во дворе послышался рев двигателя их автомобиля.

Ролинс не спеша достал сигарету, оторвал у нее фильтр, швырнул его в сторону спальни, прикурил от спички, которую бросил на пол. Следователь уголовной полиции Лос-Анджелеса глубоко затянулся и наконец сказал:

– По-моему, мой бородатый приятель Джесси хоть и эмоционально, но верно изложил суть дела.

– У меня голова не очень хорошо соображает, – примирительным тоном еле слышно прошептал Уэс. – Когда я попросил произвести обыск в этом доме, я, возможно, превысил свои полномочия.

– Тогда это и не полномочия, а дерьмо собачье!

– Мне нужна ваша помощь.

– Я уже помог. И теперь в полицейском участке мне за это проходу не дадут.