Бретт Баттлз - Обманутый Страница 6

Он положил телефон на стойку рядом с лэптопом и мысленно воспроизвел весь разговор. Дженни ушла в отпуск именно тогда, когда объявился труп Маркоффа. Прямой связи между ее отсутствием и смертью Маркоффа не было, но Квину не понравилось, что это произошло одновременно.

Он услышал, как к дому подъехала машина, и решил, что это Нейт. Никто другой не смог бы незаметно пройти через систему безопасности, установленную на воротах. Через несколько мгновений открылась входная дверь. Квин направился в гостиную, в которую плавно переходила кухня, и в этот момент из прихожей появился Нейт.

— Заходи, ты мне нужен, — сказал Квин.

— Доброе утро, — приветствовал его Нейт.

Квин легко улыбнулся ученику.

— Доброе утро. А теперь иди сюда.

Он повернулся и пошел назад, на кухню. Нейт догнал его, и Квин объяснил, что́ ему нужно, затем вручил свой мобильный телефон. Он уже набрал номер офиса Гуэрреро в Хьюстоне. Нейту оставалось нажать на кнопку.

Повисла короткая пауза, пока шло соединение, и кто-то ответил. Нейт сказал:

— Да, доброе утро. Это Дэн Райли из «Круглосуточной доставки». Я не уверен, что у меня правильный номер, но надеюсь, вы мне сможете помочь.

Он выслушал ответ и улыбнулся. Потом заговорил с интонацией человека, решившего поделиться своими бедами.

— Вот в чем проблема: некоторым людям просто нельзя заполнять квитанции от руки. Понимаете, вот у меня в руках бумажка — это черт знает что такое! Я могу прочитать только имя адресата и часть телефонного номера. Вы — моя третья попытка. — Он снова замолчал, слушая ответ человека на другом конце провода. — Так, посмотрим. Имя на посылке… Дженнифер Фунтес или Фентес. — Пауза. — Фуэнтес? Да. Точно. Значит, номер телефона я разобрал правильно. Здорово. Самое неприятное, что я должен вручить посылку лично в руки. Не знаю, что мне делать, если я не найду ее. Она сегодня на работе?

На этот раз ответ длился несколько секунд. Нейт издал несколько звуков, изображающих удивление, а потом понимание.

— Это ужасно. А вы не в курсе, когда она вернется? — По выражению лица Нейта Квин догадался, каков был ответ. — Значит, не имеете представления… — Пауза. — Нет, не могу, к сожалению. Она должна расписаться в получении. Наверное, придется найти отправителя и спросить, что делать с посылкой.

Квин смотрел на Нейта, дожидаясь отчета. Ученик положил телефон на стойку.

— Дамочка сказала, что Дженнифер Фуэнтес работает в офисе в Вашингтоне, но сейчас она в отпуске по семейным обстоятельствам. Когда вернется, неизвестно. Наверное, я мог бы надавить посильнее…

— Нет, — сказал Квин. — Ты все сделал правильно. Если бы ты стал давить, это могло бы привлечь ненужное внимание.

— А Дженнифер — это девушка с фотографии? — спросил Нейт.

Квин уже отворачивался, и вопрос Нейта застал его врасплох. Он замер.

— Что?

— С фотографии, которую вчера нашли на трупе. Это Дженнифер Фуэнтес?

Квин несколько мгновений смотрел на ученика. Да, такой вывод не требовал сверхъестественных мыслительных усилий. Однако Квин не хотел это обсуждать.

— Вы ведь и парня того знали? — спросил Нейт. — Кажется, его зовут Маркофф?

— Отвали.

— Я пытаюсь понять, что мы делаем.

— Это не работа, — сказал Квин.

Нейт пожал плечами, открыл холодильник и достал пакет апельсинового сока.

— А похоже на работу.

— Сейчас у нас нет клиентов.

Нейт достал из шкафчика стакан и налил в него сок.

— Ну, нам не впервой работать без клиента.

Он поднес стакан к губам и сделал глоток.

Квин медленно выдохнул, стараясь взять себя в руки.

— Во-первых, не мы беремся за работу, — сказал он. — Заказы получаю я.

Он хотел еще что-то добавить, но промолчал.

Через минуту Нейт спросил:

— А во-вторых?

Квин отвернулся. Он собирался сказать: во-вторых, он сам решает, какой информацией делиться с Нейтом, а какую придержать при себе.

— Во-вторых, — произнес он, — да, это девушка с фотографии. Ее обычно зовут Дженни. Насчет тела ты тоже прав. Этого человека… я знал. Его звали Стивен Маркофф.

Квин ожидал вопросов, но ученик только улыбнулся и допил сок. Потом он спросил:

— Что будем делать дальше?

Квин покачал головой и направился в гостиную. Он пробормотал — скорее для себя, чем для Нейта:

— Хотел бы я знать.

Глава 04

Квин понимал, что должен забыть об умершем и похороненном в пустыне друге. Что не нужно искать Дженни и сообщать ей о смерти Маркоффа. Она может и дальше оставаться в неведении. Со временем сама сообразит, что с ее приятелем что-то случилось. Нет необходимости становиться вестником несчастья.

Так легко. Так просто.

Но невозможно.

— Мы всего лишь часть плана, — часто повторял его старый наставник Дьюри, когда они вместе работали над тем или иным заказом. — Маленькая часть. Нам не суждено увидеть целого. Мы никогда не узнаем всего. И так даже лучше. Когда все сделано — уходи и забудь. Иначе ты недолго продержишься.

Голос Дьюри настойчиво звучал у него в голове. Этот сукин сын хорошо обучил Квина своему ремеслу. Он передал ему знания, позволившие Квину начать собственное дело, и неудивительно, что даже после стольких лет ученик помнит его заветы.

Однако у самого Дьюри была куча проблем, заведших его в тупик, откуда он не смог выбраться. Все закончилось конфронтацией с бывшим учеником, и прошлой зимой Квину пришлось убить наставника в Берлине. Голос Дьюри, звучавший у него в голове, на время смолк. Но его советы, хорошие и плохие, не забылись, и это, как ни странно, успокаивало Квина.

Этот совет попадал в категорию плохих. По крайней мере, относительно нынешних затруднений Квина.

Он слишком многим был обязан Маркоффу.

Финляндия. Десять лет назад

— Вы нас слышите, мистер Квин?

Голос Андрея Кранца — холодный, равнодушный, с сильным акцентом. Ходили слухи, что он родился в Варшаве, но Квину казалось, что акцент у него немецкий, а не польский.

Квин открыл глаза и посмотрел на своего мучителя. Кранц наклонился над ним, его лицо находилось прямо перед лицом самого Квина. Подобие улыбки искривило тонкие губы Кранца.

— Хорошо, — сказал он и похлопал Квина по щеке. — Доброй ночи. Увидимся утром.

Кранц выпрямился и рассмеялся. Два типа, стоявшие у него за спиной, как едва различимые тени, тоже засмеялись.

Через минуту Квин остался один.

Он еще некоторое время слышал, как они уходят через лес. Их шаги постепенно стихли, остался лишь шум ветра среди деревьев: он то набрасывался на ветки в лютой ярости, то уносился прочь.

Уже миновала полночь, и воздух был холодным. Если температура опустится еще на несколько градусов, у Квина онемеет тело. Впрочем, это хорошо.

Ночное небо, просвечивающее сквозь деревья, было чистым и безоблачным. Здесь, вдали от цивилизации, звездам как будто не хватало места, и они сбивались в стайки. Глядя на них, Квин вспомнил небо своей юности, где миллионы звезд озаряли северную ночь Миннесоты. Оглядевшись по сторонам, он понял, что те места очень похожи на Финляндию, где ему, судя по всему, предстоит умереть.

Ближайший большой город — Хельсинки — находился примерно в ста километрах отсюда. Но даже будь до него тысяча километров или тысяча миль, это не имело для Квина никакого значения: он знал, что помощь оттуда не придет. Он старался гнать эти предательские мысли, но понимал, что помощь к нему вообще не придет. Ниоткуда.

Чтобы увериться в этом, достаточно было взглянуть на безжизненное тело Пита Параса — Два-П, как его звали друзья. Впрочем, Два-П уже не отзовется на свое прозвище. Его голова лежала на песке, а под ней растекалась лужа крови из раны на шее.

Кранц позаботился о том, чтобы Квин видел, как он собственными руками перерезает Парасу горло. В это время один из головорезов удерживал Квина, а другой не давал закрыть глаза.

— Я делаю это не потому, что мне хочется, — сказал Кранц, схватив потерявшего сознание Параса за волосы. — Мне не нравятся такие вещи. — Он провел ножом по коже, почти не касаясь ее, словно прикидывал, как лучше перерезать жертве горло. — Понимаешь, я совсем не стремлюсь к подобным развлечениям. Но порой этого требует моя работа.

И Кранц резким движением полоснул по горлу Параса. Ему пришлось отскочить в сторону, чтобы на него не попала кровь, но рука с ножом все равно оказалась испачканной. Он подошел к Квину и вытер руку о его футболку.

Квин понял, что́ Кранц хотел этим сказать. Если Квин не заговорит, ему тоже перережут горло. Но он не знал ответов на вопросы Кранца: его наняли для выполнения заказа, сообщив лишь самое необходимое. К несчастью, поляк этому не поверил. Первый допрос ничего не дал, и Кранц решил, что Квину надо побыть одному.