Данил Корецкий - Бехеровка на аперитив. Похититель секретов-2 Страница 62

Время от времени оборачиваюсь, контролируя обстановку. Циклоп с трудом перелазит через забор, блондин уже проскользнул между жердями, но не торопится в погоню, а нетерпеливо переминается с ноги на ногу, ожидая напарника. Видно не хочет оказаться со мной один на один. И правильно делает, между прочим…

Наконец, Циклоп тоже преодолел заграждение. Он действительно огромен – блондинчик ему по грудь. В животном мире гигант был бы вожаком, но сейчас, – о несправедливость цивилизованности! – именно невзрачный блондин жестом полководца посылает его вперед. Тот бежит с грациозностью бегемота. Получивший поддержку шеф бросается следом. В руках преследователей какие-то палки, скорей всего, бейсбольные биты. Может быть, конечно, клюшки для гольфа или городошные биты, но вряд ли: эти виды спорта почему-то в меньшем почете у бандитов. Интересно, есть ли у них пистолеты? Между нами метров двести. Приличная фора! Впрочем, все относительно – смотря как у них со спортивной формой…

К счастью, преследователи бегут вяло: кросс по пересеченной местности явно не самая сильная сторона в их физической подготовке. Вполне понятно: у бандитов совсем другая специализация. Если догонят, постараются ее продемонстрировать.

– Эй, ты, стоять! – кричит кто-то из них. Наверное, блондин. – Стоять, козел! Хуже будет!

Фу, какая невоспитанность! Как ему не стыдно? Если не передо мной, то хотя бы перед страусами… Что они подумают о людях, так бесцеремонно вторгшихся в их владения?

Хозяева загона насторожились. Они перестали прохаживаться и замерли, рассматривая разворачивающееся действо. На моем пути слева две особи, рядом с ними еще две. Вытянутые шеи, напряженные позы. Справа, в отдалении, большое скопление – штук пятнадцать-двадцать. Даже на таком расстоянии Черный Граф выделяется своими размерами. Похоже, у них собрание, или общий прием пищи. Но сейчас они оставили текущие дела и тоже окаменели, уставив на чужаков свои перископы.

Я бегу изо всех сил, непроизвольно забирая влево. В висках на очень низких частотах ухает мощный вуфер, воздух тяжёлым сгустком забивает лёгкие. Две пары страусов совсем близко. Перехожу на шаг, заискивающе улыбаюсь и даже делаю рукой движения, как сеятель, разбрасывающий зерна. Дескать, ребята, я же вас кормлю! Обнаруживаю на правой руке кастет – когда я его надел? И чем он мне поможет?

Четыре пары ледяных глаз с высоты гипнотизируют меня недобрыми взглядами, как козявку, которую можно склевать в любой момент. Ротовые щели напоминают жестко сжатые губы. Расстояние сокращается. Глаза у них водянистые и безжалостные, но они не прячут их за темными стеклами, как блондин…

Между нами метров шесть-семь, я чувствую специфический птичий запах, который бывает в голубятнях. Громадные птицы напряжены и насторожены, как пограничники, проверяющие подлинность поддельного паспорта. И неизвестно, к какому выводу они придут и какое решение примут…

– Э-э-э, ребята, я свой, вы что, куртку не видите?

Они молчат. На цыпочках, затаив дыхание, прохожу мимо одной пары, благополучно миную вторую. Не шевелятся.

Я потерял темп. Преследователи успешно сокращают расстояние. Приходится вновь перейти на бег, пока – трусцой, чтобы не раздражать обитателей загона. Но вспотевшей спиной все еще чувствую ледяные взгляды.

– Стоять, козлина, я тебя на куски порву! – раздается сзади. – Стой, хуже будет!

Обернувшись в очередной раз, с облегчением вижу, что четыре головы повернулись к моим преследователям.

Циклоп и блондин бегут, спотыкаясь, матерятся, размахивают своими палками. Видно, что они выбились из сил. Оружия у них, конечно, нет, иначе они давно пустили бы его в ход.

У меня открылось второе дыхание, и я вновь набираю скорость. Видите, гоблины, преимущества здорового образа жизни и регулярной утренней зарядки? А преимущества культурного и вежливого поведения вам еще предстоит оценить…

Зря вы дебоширите, орете и машете своими палками! Зря, по укоренившейся привычке плевать на все и вся, плюете на хозяев этой территории! Вы не в цивилизованном обществе с презумпцией невиновности, адвокатами и коррумпированными судами… Вы – в мире живой природы, а здесь свои правила поведения и свои наказания…

Но гоблины об этом не знают. Да и не хотят знать. А зря…

Через минуту тихая благостность осеннего дня резко меняется. Сзади раздается топот: Черный Граф несется по выщипанному неровному полю, за ним мчатся несколько десятков собратьев. Точь-в-точь кавалерийская атака из фильма про гражданскую войну. Не хватает только ржания коней и криков «Ура!». Гигантские птицы несутся молча, четырехметровыми шагами, из-под когтистых лап вылетают комья земли. Стометровку они покрывают за несколько секунд и накрывают гоблинов, как волна цунами.

– Гля, Циклоп, чего они?! – истошно кричит блондин. – Бей…

В следующую секунду Черный Граф ударяет его грудью, и надломленное тело бесформенным кулем отлетает на несколько метров в сторону. Циклоп пытается отмахиваться своей дубиной, но безуспешно: несколько десятков особей подминают его под себя…

Я бегу изо всех сил и больше не оборачиваюсь, пока не достигаю противоположного конца загона. Ныряю между жердей и вновь оказываюсь в цивилизованном мире. Обессиленно валюсь на землю, хватаю открытым ртом воздух, начинаю дышать низом живота, успокаивая отчаянно бьющееся сердце. Потом оглядываюсь назад.

С чем сравнить открывшуюся картину? Схватка за мяч в футболе? Давка на вино винограда нового урожая? Какой-то бесшабашный групповой танец? Замес глины с соломой на саман для дома? Не знаю. Сбившиеся в кучу огромные птицы дергаются, подпрыгивают, пикируют клювами куда-то вниз… Бр-р-р…

Я встал, снял яркую куртку и пошел обратно. На этот раз обходя забор по периметру. Конечно, это в два раза дольше, но я не спешу догонять Циклопа и его блондинистого шефа.

Страусы продолжали свою работу не меньше десяти минут. Потом постепенно стали расходиться, оставив на вытоптанной земле две плоские, тряпичные, потерявшие форму куклы. Я старался не смотреть в ту сторону.

Вернувшись к исходной точке, аккуратно повесил на место желтую куртку, сел в «мерседес», сдал задом, развернулся, осторожно объехал сиротливо стоящий «гелендваген», выкатился на асфальт и поехал вверх, в сторону трассы. Оглянувшись, я увидел выскочившего из дома человека в клетчатой рубахе с засученными рукавами. Похоже, это Вадим. Он размахивал руками и, судя по всему, звал кого-то на помощь.

Руки в пижонских апельсиновых перчатках, как ни в чем не бывало, лежат на руле. Ярко светит солнце, справа и слева раскинулись поля с пустыми шпалерами от уже убранного хмеля, гладкая узкая дорога быстро ложится под колеса… Как будто ровно ничего не произошло. Только лежащие на руле пальцы дрожат. Хотя они ничего не сделали.

В очередной раз я загреб жар чужими руками. Мне уже случалось устраивать так, что нужную мне работу выполняли другие: конкурирующая разведка, бандиты, полиция или контрразведка страны пребывания, даже дикари-людоеды… Но птицы в таком качестве выступили впервые!

В очередной чистой и аккуратной деревеньке я притормозил у телефона-автомата, набрал нужный номер.

– Але? – послышался надтреснутый голос, странный в своей неопределенности: он не имел ни возраста, ни пола и мог принадлежать кому угодно.

– Здравствуйте, это из фирмы «Тревел Лимитед». К сожалению, вашему стажеру закрыли визу. У меня были проблемы, поэтому я не мог сообщить сразу. Сейчас все уладилось, хотя пришлось аннулировать вызовы двум неблагонадежным клиентам. Сейчас взял документы и еду в столицу, чтобы выяснить насчет стажера. Постараюсь найти его поручителя. Вы пока формируйте группу. Думаю, вылет пройдет по расписанию. До свидания.

На том конце провода молча положили трубку.

Глава 5

Гурманство в Праге

Здравствуй, Прага!

Я люблю прогулки по центрам всех старых европейских городов, но по мощеным улочкам этого могу ходить часами. Маленькие барчики и ресторанчики, каварны[34] и цукрарны,[35] а также пивные, гордо именуемые чехами «го́спо́да» с двойным ударением и мягко выдыхаемой южнороссийской «г», расположены в самых неожиданных и нетуристических местах и уютны настолько, что сразу ясно: открывали не для приезжих – для себя!

Машину я оставил на подземной стоянке торгового центра рядом с Вацлавской площадью, а сам неторопливо отправился на пешую прогулку.

Вацлавская площадь так же похожа на площадь, как Елисейские Поля – на поля. Все-таки площадь образуется расступившимися домами, образовавшими между собой свободное пространство в виде прямоугольника, как Красная площадь в Москве, круга – как Трафальгарская площадь в Лондоне, или многоугольника, как площадь Звезды в Париже. Здесь же ничего подобного не происходит: обычная улица с двусторонним движением, которую можно назвать и площадью, и полями, но от этого ничего не изменится: дома не раздвинутся, и на асфальте не заколосятся колосья.