Эдвард Айронс - Задание — Будапешт Страница 7

— Давай-ка проедем вот туда на нашей машине, — произнес Дарелл.

Они поехали прямо через поле в сторону леса. В некоторых местах след от колес, по которому следовал Дарелл, был полностью занесен снегом. Сначала они ориентировались по металлической изгороди, уходящей к лесу, потом впереди стала заметна узенькая просека, скрытая согнувшимися под снегом сосенками и дубами. Здесь след был четче и соответствовал колее грузовой машины. Переехав по деревянному мостику через замерзший ручей, они свернули вправо и тут же увидели то, что искали.

Грузовик стоял на небольшой опушке в плотном окружении тоненьких кедров и сосен, прикрывающих его и со стороны фермы, и со стороны шоссе. Дарелл вылез из машины и огляделся по сторонам. Здесь уже побывали другие машины — две или даже три. Причем совсем недавно, после того, как пошел утренний снег. Брейган в сердцах негромко выругался.

— Смотались!

Дарелл разочарованно кивнул в знак согласия.

— Точно. И причем поодиночке!

Просека, по которой они проехали, уходила в лес и, наверное, где-то там соединялась с грунтовым проселком, который вел к шоссе на Нью-Брунсвик. Их добыча давным-давно выпорхнула из сети, которую они с самого рассвета пытались расставить с помощью не одной сотни, людей.

— Я все же прижму этого Данстермайера! — с ожесточением произнес Брейган.

— Нет, не нужно! Пусть денек-другой погуляет. Он может нас вывести на кого-нибудь из своих. Я сейчас больше всего беспокоюсь о том пареньке — Андре Стрижуке.

Постояв немного на месте, Дарелл направился обратно к деревянному мостику. За ним, весь ежась от холода, с посиневшими губами, побрел и Брейган. Не обращая внимания на пронизывающий ветер, Дарелл спустился вниз по насыпи и стал внимательно всматриваться в кромешную темноту под мостом.

— Здесь он! Эх, бедняга…

Светловолосый юноша лежал, скорчившись, между двумя сваями на противоположной стороне ручья. Одна его нога проломила лед и теперь плавала в черной воде. Убийство было совершено довольно грубо. Даже не попытались хоть как-то спрятать труп. Это озадачило Дарелла. Возможно, Бела Корвут хотел, чтобы его жертва была найдена и стала своего рода предупреждением-угрозой для других борцов за свободу, укрывающихся в этой стране. Убийца действовал совсем не так, как поступил бы профессионал. А это, по мнению Макфи, как раз и доказывало преднамеренность его действий. Все это очень не понравилось Дареллу. Он хорошо знал, как и чему готовят в московской школе, мог совершенно точно предугадать действия ее агентов и эффективно им противодействовать. Но поступки такого вот рода характерны лишь для сумасбродного дилетанта, чьи шаги предсказать практически невозможно. На какое-то мгновение его сковало беспокойство. Он резко выпрямился и быстро пробежал глазами по унылым зарослям кедровника. Тоненькие веточки с шумом колыхались на ветру. Мокрый снег облеплял лицо, вынуждая постоянно жмуриться. Вокруг ничего и никого не было видно.

Андре был убит одним ударом, свернувшим ему шею. По лицу юноши было трудно что-либо определить. В его смерти было нечто высокое и в то же время душераздирающее, — так цинично он был брошен здесь, в холодной темноте под мостом. Дарелл был уверен, что не было смысла убивать паренька даже в том случае, если он и признал в Корвуте одного из руководителей АВО. Разве что Андре узнал из разговоров между Корвутом и Данстермайером что-нибудь очень важное, и стало необходимо от него избавиться. Но сейчас не было времени на догадки и предположения. А всеми деталями убийства квалифицированно может заняться Брейган. След же Корвута здесь остыл, так же как тело этого юноши.

Глава 4

Дарелл перекусил вместе с Брейганом в Трентоне. Затем он отправился на вокзал и взял билет на поезд до Нью-Йорка. Ровно в два часа дня он уже был в небольшой унылой комнате в двух шагах от Фоли Сквеа. Здесь стояли лишь письменный стол, два дубовых стула да длиннющая конторка, вплотную придвинутая к стене. Лампочка на потолке светила неимоверно ярко, озаряя монотонные желтые стены. Радиатор парового отопления, расположенный под окнами, наполнял комнату приятным теплом.

Дарелл был угрюм и неспокоен. Менее всего ему хотелось, чтобы кто-нибудь из нью-йоркской конторы знал, где он находится и чем занимается, так как Корвут вполне мог предугадать ход его действий.

В десять минут третьего охранник ввел в комнату Стеллу Марни. Приветственно кивнув Дареллу, он вышел в коридор. Стелла, сделав шаг, застыла в ожидании.

— Так это ты? — произнесла она тихо.

— Привет! — ответил ей Дарелл.

— Я бы предпочла какое-нибудь другое место для беседы.

— Виноват, в этом есть своя необходимость.

— Мне нечего тебе больше сообщить.

— А мне кажется, что есть! Садись, пожалуйста.

Он был крайне удивлен переменой, которая произошла в ней за последнее время, но постарался не показывать этого и быть вежливым и внимательным. Ее длинные светлые волосы были аккуратно подстрижены тюремной надзирательницей. Простенькому платью серого цвета не хватало пояса, мягкие туфли не имели металлических деталей. Примерно через неделю после ареста она попыталась совершить самоубийство, и теперь за ней внимательно присматривали.

Она была самой красивой женщиной, которую когда-либо знал Дарелл. Она, как ему казалось, любила его уже несколько месяцев назад, тогда, когда ему удалось выследить ее. Она руководила группировкой, которая принуждала беженцев возвращаться за Железный занавес. Когда-то ради нее он был готов расстаться со всем, что было ему дорого. Да что там! Даже пожертвовать своей жизнью!

Сейчас он оценивал ее без иллюзий. Она была безжалостным убийцей, одним из наиболее вероломных исполнителей чужой воли, с которыми ему когда-либо приходилось сталкиваться. И тем не менее, он относился к ней с уважением. Сейчас, глядя на ее бледное лицо и невольно любуясь ее слегка поблекшей красотой, он чувствовал, как внутри него что-то переворачивается. Он вдруг остро вспомнил ту ночь, которую они провели вместе, занимаясь любовью. Тогда он еще верил в ее невиновность и готов был ради нее бороться со всем и вся.

Стелла Марни поняла, что происходит с ним и, состроив кривую улыбку, спросила:

— Все это уже в прошлом, Сэм! Не так ли?

— Да. Все это уже в прошлом. Мы оба, и я и ты, допустили ошибку.

— Не существует безгрешных даже в нашем деле. Но, Сэм, разве мы никогда не сможем вновь стать друзьями? Ведь когда-то мы были влюблены друг в друга… Впрочем, ты эту партию выиграл.

— Сядь, пожалуйста! — попросил он вновь.

— Зачем ты ко мне пришел?

— Ты здорова? С тобой хорошо обращаются?

Слегка улыбнувшись, она ответила:

— Благодарю! Разумеется, хорошо.

На какое-то мгновение он ощутил огонь ее взгляда. Дарелл хорошо помнил, как тогда, давно, будоражил его этот горящий взгляд на холодном и бесстрастном лице. Тогда, на несколько часов близости с ним, эта холодная мраморная статуя превратилась в безудержную и пылкую возлюбленную. Теперь Дарелл изо всех сил старался отогнать от себя образы прошлого. Она села напротив него, безвольно опустив руки на колени. На ее лице все еще играла та таинственная улыбка. Но соломенные волосы несколько утратили блеск и теперь выглядели маловыразительными. Про себя он удивился тому, как она постарела за это время…

— Я пришел сюда потому, что мне нужна помощь, — начал он ровно и спокойно.

— Но только не жди этой помощи от меня! Как тебе, вероятно, известно, ваши люди допрашивали меня уже неоднократно. Я не стану обсуждать с тобой никаких вопросов. Мне не нужна ни твоя жалость, ни твоя благосклонность, ни твоя любовь! Придет время, и мы победим. И я вновь стану свободной. Вот тогда, быть может, мы еще с тобой встретимся. Если тебя, Сэм, к тому времени не убьют… Что, по-моему, очень вероятно. У человека на такой работе, как говорится, мало шансов получить страховку. А ты уже выбрал все свое время. Теперь осталось совсем ничего! Да-а, вид у тебя уж больно уставший. Ляжешь вот как-нибудь отдохнуть и больше не проснешься… из-за ма-аленькой такой ошибочки.

— Ты мне желаешь именно этого?

— Я вообще о тебе больше не думаю.

— Но тобой назначенный день может наступить не столь скоро!

— А я, Сэм, терпеливая, — ответила Стелла Марни.

Он прикурил сигарету и передал ей, стараясь не коснуться ее пальцев. Устроившись на своем стуле поудобнее, она закинула ногу на ногу. Только сейчас Дарелл заметил, как она похудела, даже щеки немного ввалились. И в очередной раз, когда их взгляды встретились, он остро ощутил воздействие ее чудовищных зеленых глаз. Она вновь улыбнулась.

— Так в чем же, Сэм, тебе нужно помочь?

— Это касается Белы Корвута, — напрямую ответил Дарелл. — Я хочу знать о нем все! Я не стану тебе, Стелла, что-либо обещать, но ты и сама прекрасно понимаешь, что для тебя будет гораздо лучше, если ты мне поможешь. Я бы со своей стороны об этом позаботился.