Николай Асанов - Чайки возвращаются к берегу. Книга 1 — Янтарное море Страница 71

— Что он, с ума сошел? Давно ли от берега лед отогнало?

— А он это и зимой проделывает! — снова усмехнулся подполковник.

В сарайчике вспыхнул свет, зазвонил телефон. Генерал недовольно сказал:

— Позовите его. Начинается! — и прошел в сарай.

Но Балодис уже заметил свет, а может, замерз в ледяной воде, во всяком случае, он торопился. Попрыгав по берегу, он оделся и пошел вслед за подполковником на командный пункт.

В сарае было тепло от печки-времянки. Павел Михайлович, сняв пальто, расположился у телефонного столика. Радист монотонно выговаривал позывные, пищал зуммер — все было так, как бывало в далекие дни войны…

— Ну как, обеспечили себя насморком? — спросил Павел Михайлович, наблюдая, как Балодис расчесывает мокрые волосы. — Вызовите радионаблюдателя, узнайте, работала ли станция Вилкса или нет?

— Разрешите доложить, — отозвался из угла радист, — станция Вилкса молчит. Центр его тоже не тревожил ни вчера, ни сегодня.

— Задача! — проворчал генерал.

Он все еще считал, что англичане попытаются действовать и в лоб, через Вилкса, и боковым ходом. С четвертого апреля, дня новолуния, генерал попросил усилить береговую охрану участков морского побережья, указанных Вилксом англичанам, как наиболее удобных для высадки шпионских групп. Он был убежден, что высадка новой шпионской группы будет произведена совершенно внезапно, и англичане не станут предупреждать Вилкса. Поэтому вот уже десятый день недосыпали пограничники, техники, мореходы. И все чаще слышались скептические замечания, что предполагаемая операция не более как учебная тревога.

Но сегодня перед заходом солнца маленький рыбацкий сейнер, промышлявший в открытых водах, вдруг передал, что видел в море судно типа торпедного катера, шедшее под шведским флагом. Больше всего капитана сейнера поразила скорость судна: по его расчетам, не меньше сорока пяти узлов.

Генерал, получивший эту радиограмму из Вентспилсского района, сказал:

— Похоже, что это он. «Люрсен-С». Делать ему здесь, у наших берегов, без шпионской группы на борту нечего.

Начальник отряда «морских охотников», до сих пор относившийся скептически к самой возможности появления чужого судна в территориальных водах, которые он должен был охранять, услыхав о подходе «Люрсен-С», побагровел от бешенства.

— Вот нахал! Я подготовлю группу «морских охотников» и прижму этот катер к берегу.

— Так он вам и дастся! — заметил генерал. — Если он обнаружит ваши катера, он спокойно удалится, может, даже посигналит на прощание. И вся наша операция сорвется.

— А береговые батареи? — настаивал разгневанный морской хозяин.

— Нет, на этот раз лучше уж принять его груз. Я не возражаю, если к одной из следующих встреч вы приготовите такие же быстроходные катера и прижмете этот «Люрсен-С» к берегу. Но сейчас нам пока выгодна его безопасность.

Хозяин морской границы умолк. Ему оставалось только отыскать этот катер своими радарами и следить за ним издалека. На сближение с нарушителями границы шли одни чекисты.

Штаб наблюдения решили устроить на берегу, в непосредственной близости от того места, которое было указано Вилксом для высадки. И вот теперь все наблюдатели были в сборе, а где-то неподалеку от них болтался катер «Люрсен-С», одна из последних моделей гитлеровского судостроения, скороход, приспособленный специально для налетов на побережья и диверсионной деятельности.

Прозвучал короткий сигнал: катер засекли радиолокаторы.

Он шел прямо на пеленг Ужавского маяка и уже вошел в территориальные воды.

Возможно, начальник отряда «морских охотников» и был прав. Если бы он своевременно вызвал свои катера, они, наверно, сумели бы отрезать этому нахалу путь к отступлению. Но генерала интересовал именно «груз» катера; его интересовало и то, почему никто не вызывает рацию Вилкса, почему Вилкса не предупреждают, что он может уехать…

Да, по всему было видно, что это всего-навсего боковой ход англичан.

Второй сигнал сообщил, что катер остановился в трех милях от советского побережья. Третий — что катер развернулся и направился в открытое море.

Стоянка у нашего берега продолжалась четверть часа. Катер, видимо, приходил только для того, чтобы доставить «груз», а совсем не за Вилксом. Вот кто будет разочарован больше всех!

Генерал улыбнулся, но никто не заметил его улыбки. Все ждали.

— Ну что же, можно осторожно выйти, — предложил генерал. — Шлюпка при таком ветре будет добираться до берега не меньше тридцати минут. Мы даже можем просто встретить «гостей» на берегу.

Он разрядил этой шуткой напряженное молчание. Кто-то засмеялся, представив, как удивились бы шпионы, встретив на берегу молчаливую кучку «встречающих». Начальник пограничной заставы хмуро проговорил:

— Встретят и без нас. А то еще нашумим на берегу…

Но из сарая вышли все. Темное море шумно накатывалось на песчаный берег, шумел лес, рокотала вода в ручьях, скатывавшихся из болот и с лугов. По-прежнему было темно, а после яркого света в сарае темнота казалась особенно давящей.

— Значит, Вэтра может быть спокоен? — задумчиво спросил Балодис, останавливаясь под защитой сарая, где не так наваливался тяжелый ветер.

— Не думаю. Это, вероятно, тоже только еще одна проверка Вилкса и его положения в группе. Впрочем, это станет ясно через час. Если прибывшие направятся на ваш хутор, все в порядке, если же пойдут другим путем, тогда англичане не очень доверяют сообщениям Вилкса, и все мучения Вэтры и его людей еще не оплатились…

Продрогнув на сыром ветру, вернулись обратно в сарай. Радист уже ждал их.

— В лодке четверо, — шептал он, глядя на командиров хитрыми глазами. — Лодка резиновая, надувная, идет плохо, но они приближаются. Сигналов не подают, значит, их никто не встречает. Наши люди рассредоточены по всему участку высадки, приказ — не стрелять, не обнаруживать себя — знают. Чертовски холодно… — и вдруг прикрыл рот рукой, извиняющимся тоном добавил: — Это он, а не я…

— Ладно, ладно, продолжайте! — сказал генерал и обратился к начальнику заставы: — Всем принимавшим участие в операции дополнительный отдых.

Радист зашептал еще тише:

— Высаживаются. Носят груз. Много. Очень много. Шесть мест. Восемь мест. Как они все это утащат? Закапывают лодку. Маскируют следы.

За окном беззвучно текла ночь, а здесь слышался только шепот. Он то прерывался, то убыстрялся, и каждый находящийся здесь сам рисовал себе всю картину молчаливой ночной высадки.

Вот высадившиеся — четыре человека — перетащили весь груз через холмистый взгорбленный берег, вот они остановились почти у самой дороги и тут начали делить имущество: одно надо было закопать, другое взять с собой. Вот они разделились, двое пошли налево, к Вентспилсу, двое других направо, на Клайпеду. И вслед за ними разделились наблюдающие.

Голос передающего стих. По-видимому, операция сворачивалась. Там, на шоссе, оставались только те, кто должен был проследить весь путь нарушителей.

В сарае стало тихо. Каждый по-своему переживал то, что произошло. А не допустили ли они промаха? Почему бы не взять всех четверых на берегу? Сейчас они могут оторваться от своих преследователей, оторваться даже не потому, что заподозрят слежку, а потому, что их учили прежде всего скрывать свои следы. Вот успели же они сначала закопать свою лодку, затем разровнять следы на песке, укрыть свои грузы, а ведь в их распоряжении была всего лишь короткая весенняя ночь. А что они предпримут дальше?

За окном светало, но никто не хотел ни двигаться, ни разговаривать. Где-то в здании пограничной заставы шутили и пересказывали друг другу подробности тревожной ночи вернувшиеся пограничники: там длинная, тревожная ночь окончилась, а здесь время тревог и ожиданий только начиналось.

О первой неожиданности сообщили еще до рассвета. Двое лазутчиков благополучно добрались до указанного им хутора, но тут один раздумал, что ли, и вдруг ушел вдоль Венты. На открытом месте преследовать его было нельзя, и он исчез где-то в Журавлином болоте. Второй постучался на хутор и был принят хозяином.

Еще через полчаса пришел с докладом капитан, провожавший вторую пару. Эта пара остановила первую грузовую автомашину, и шофер посадил их в кузов. Но поехали они не в Клайпеду, в сторону которой шли пешком, а как раз в Вентспилс. В Вентспилсе они вылезли из грузовика и пересели на рижский автобус.

Итак, результат операции оказался совсем не таким, какого они ждали. К Вилксу был направлен всего один человек, остальные шли своими путями. Значит, какие-то сомнения в отношении положения Вилкса в Латвии у английской разведки были.

Теперь можно было быстро обезвредить этих пришельцев. А уж потом дело Вилкса убедить хозяев, что без связи с ним засылать людей сюда — пустые хлопоты.