Федор Раззаков - Шакалы из Лэнгли Страница 91

Теперь взгляните на другую запись. Она сделана нашими камерами видеонаблюдения, установленными по всему периметру американского посольства, а если быть точным – на участке со стороны Конюшковской улицы. Видите этого человека, который идет вдоль посольской ограды? Это не кто иной, как глубоко нами всеми нелюбимый Лев Валерьянович Вишнев. Вот он подходит к запасным воротам посольства и быстренько за ними скрывается, явно кем-то поджидаемый изнутри. Взгляните на время в уголке картинки – девять минут десятого все того же сегодняшнего вечера. А спустя три минуты после этого господин Голсуорси соизволил выйти из своего автомобиля, получив звонок по мобильному. Вот этот момент, видите? Отсюда мы делаем вывод: именно Голсуорси подхватил Вишнева на Плющихе как эстафетную палочку от Хьюза, привез его на Конюшковскую улицу, высадил, а сам отправился к центральным посольским воротам, чтобы отвлечь внимание и потянуть время – наши люди полагали, что Вишнев вполне мог находиться в его автомобиле. А он тем временем прошмыгнул в другие ворота. Как только Голсуорси об этом сообщили, он покинул свой «Рено Меган».

– Спасибо за доходчивый рассказ, Федор Иванович, – откидываясь на спинку кресла, произнес директор ФСБ. – Как же вас угораздило упустить этого глубоко всеми нами нелюбимого Льва Валерьяновича Вишнева?

– Во-первых, упустили его сначала не мы, а наши коллеги из МИДа. Во-вторых, американцы сегодня, безусловно, оказались половчее. Однако сильному сопернику всегда интереснее противостоять.

– Вас явно не хватало час назад, когда я имел весьма непростой разговор с нашим президентом. Что прикажете ему доложить теперь?

– Правду, одну только правду, – закрывая свой ноутбук, ответил Кондратьев. – Пусть наш президент включает все возможные дипломатические каналы, чтобы надавить на американцев.

– Думаете, они такие идиоты, чтобы отдать нам такого ценного агента? Они завтра же дадут ему статус политического беженца и будут добиваться его выезда в Штаты.

– Значит, надо им этого не позволить. Пусть кукует здесь, в Москве, а мы пока придумаем, как его оттуда выцарапать.

– Каким образом вы собираетесь это сделать? – удивился директор. – Насколько я знаю, наши люди в посольстве не имеют доступа в тамошнюю резидентуру.

– В таком случае будем действовать извне. Я же говорил, что с сильным соперником всегда интересно сражаться.

– Петр Леонтьевич, вы в курсе того, о чем здесь говорит Федор Иванович? – директор перевел взгляд на Круглова.

– Я привык к тому, что он знает, о чем говорит и что обещает, – уклончиво ответил начальник Департамента.

– Вы тоже так считаете? – директор взглянул на начальника Службы контрразведки.

Тот лишь молча кивнул.

– Понятно, круговая порука, – улыбнулся хозяин кабинета. – И все же, что докладывать президенту?

– Я же говорю, что надо плясать от печки, – вновь подал голос Кондратьев. – Сначала надавить на американцев по дипканалам. Когда они откажутся выдать нам Вишнева, объявить блокаду их посольства. Мягкую, естественно, взять всю внешнюю территорию посольства под контроль, корректно досматривать все выезжающие оттуда автомобили. Поскольку долго так продолжаться не может ввиду явной невыгоды такого контроля для самих американцев, они захотят побыстрее вывезти Вишнева к себе на родину. Они мастаки на такого рода каверзы. Вот тут мы его и попытаемся накрыть, используя все наши возможности.

США, Лэнгли, штат Вирджиния.

Центральное разведывательное управление

Звонок из Лэнгли застал Луиса Альвареса, главного эксперта ЦРУ по маскировке и эксфильтрации, на реке Потомак, куда он пришел полчаса назад, чтобы порыбачить. Вот уже неделю с тех пор, как Альварес ушел в отпуск, он приходил к небольшому затончику на крошечном островке рядом с его домом и ловил рыбу, в основном сомов, бассов и санфиш-краппи. Но сегодня днем, в очередной раз спустившись к затону по деревянному мостику, Альварес собирался устроить охоту на сазана. Прикормил, как обычно, затончик кукурузой, закинул в воду донку и стал внимательно наблюдать за кончиком удилища. Однако идиллия длилась всего лишь пять минут. После чего в кармане куртки зазвонил мобильник, который он на беду забыл отключить. По мелодии, которая зазвучала, Альварес понял: звонят из Лэнгли. И этот звонок не сулил ему ничего хорошего.

Так и вышло – рыбалку пришлось отменить. На другом конце трубки Альварес услышал голос шефа – директора Департамента спецопераций Самуэля Коула, который был как всегда краток:

– Луис, бросай свои удочки, ты нужен здесь.

Собрав свои нехитрые пожитки, Альварес перешел по мостику с островка на материк, где его дожилась красная «Альфа-Ромео». Бросив в багажник рыболовные снасти, он сел за руль и уже спустя сорок минут был на своем рабочем месте – в Лэнгли. В свой отдел заходить не стал, а прямиком направился к Коулу, который в этот момент внимательно разглядывал какие-то фотографии на большом мониторе своего компьютера. Услышав шум за спиной, Коул придвинул к монитору свободное кресло и жестом пригласил Альвареса присесть. После чего, ткнув пальцем в фотографию мужчины на мониторе, сообщил:

– Несколько часов назад в нашем посольстве в Москве попросил убежище наш очень ценный агент – русский дипломат по фамилии Вишнев. Он сумел уйти буквально из-под носа у русских, попросил у нас политическое убежище, но русские шьют ему шпионаж и двойное убийство. Естественно, требуют его немедленной выдачи, блокировали посольство. Перед нами поставлена задача – провести спецоперацию по тайной доставке Вишнева сюда, на территорию США, в кратчайшие сроки. Есть какие-нибудь идеи?

– Агента надо доставить живым или можно по частям?

– Твои шутки, Луис, неуместны. Дело на контроле у Белого дома, мне постоянно звонит Снайпс, который уже вылетел из Турции. От нас требуют максимальной собранности. Пока тебя не было, Розалинда предложила использовать дипломатическую почту. Сколотить ящик побольше, поместить туда русского и вывезти из России.

– Это все, что вы могли придумать? – усмехнулся Альварес.

– Нет, еще Джон предложил направить в Москву наших «морских котиков». Шутил, конечно.

– «Котиков» русские покрошат в капусту, а ящик будут мариновать в аэропорту до тех пор, пока русский там не окочурится.

– Потому мы и вызвали тебя, что твоя голова стоит десяти. Я ведь и сам понимаю, что ящик – дело провальное.

– Ну почему же, ящик тоже можно использовать, но для отвлекающего маневра.

– Какого?

– Чтобы сбить с толка русских, пока мы будем проводить настоящую спецоперацию.

– Ты уже придумал какую?

– Пока только в общих чертах. Но ящик мы обязательно используем в качестве блесны.

– Искусственной приманки?

– В самую точку. Считается, что рыбу привлекает блеск, на который она и плывет. На самом деле у рыбы лучше развит слух, чем глаза. Вот и мы пустим слух, что наш агент спрятан в ящике. Пусть русские трясутся над этой приманкой, не выпуская ее из России, а мы тем временем вывезем агента по другим каналам.

– Не тяни кота за хвост, что за канал? – теряя терпение, спросил Коул.

Вместо ответа Альварес спросил:

– Что вы можете сказать про лицо этого русского?

– Симпатичное лицо, такое обычно нравится бабам, – ответил Коул.

– Вот и хорошо, что нравится, мы сделаем так, чтобы оно нравиться перестало.

– Ты хочешь его загримировать?

– Есть такое желание. Главное, подобрать под него нужный типаж – какого-нибудь невзрачного мужика его возраста.

– Но этот типаж надо будет каким-то образом переправить в Москву?

– Полагаю, это дело десятое. Главное сейчас – подыскать в нашем ведомстве нужную кандидатуру. У вас есть физические данные на этого русского: рост, вес, объем талии?

– Конечно, в «русском» отделе.

– Дайте команду немедленно предоставить мне эти данные в полном объеме вплоть до размера его обуви.

– Хорошо. Что еще тебе понадобится?

– Допуск к базе данных наших служащих, возраст которых совпадает с возрастом русского. Допустимый разрыв – два-три года. Попробую в кратчайшие сроки выбрать из них нескольких человек, которых затем покажу опытному гримеру.

– Из наших?

– Не совсем. Это Чак Коламбус, работает в дочерней фирме кинокомпании «Юнайтед Артистс», но уже несколько раз привлекался мною к сотрудничеству с нами. Настоящий виртуоз своего дела.

– Верю, Луис, но вряд ли получится добиться для него допуска к данным наших сотрудников. Лучше выбрать гримера из своих.

– Я буду работать только с Чаком, босс. У него такие руки, каких нет ни у одного нашего гримера. Поэтому вы постарайтесь сделать так, чтобы допуск у него был.

– Это твое последнее слово?

– Последней не бывает. К тому же не забывайте, что наших людей в Москве могут знать, а Чак вне всяких подозрений.