Михаил Логинов - Битва за Кремль Страница 10

Кроме этого обещания, Татьяна больше не добилась ничего. К примеру, так и не узнала, кто же такой господин Столбов? «Владелец лесхоза „Новый луч“, председатель общества „Афган“, — ответил Очкарик, — человек очень уважаемый». Нюансов не последовало.

Татьяна все же осмелилась спросить про фото и видеоархив, продемонстрированный на ее глазах бедолаге Коляну. Очкарик ответил не сразу. По его лицу пробежала недовольная гримаса. Будто хотел сказать: «Ну почему олух-летеха не предупредил меня, что свидетелем нашей беседы является журналистка?» Потом сказал так: нарезку из голливудских ужастиков. При этом слегка улыбался и больше на эту тему не говорил, лишь заметил: «Лучше спросите Михаила Викторовича».

Что-нибудь мог бы рассказать Пахан… Да нет, конечно, фиг он чего-нибудь расскажет залетной девахе, тем более девахе с журналистскими корочками.

Все это начинало не нравиться. Город Зимовец хранил какую-то тайну. И она вряд ли исчерпывалась фамилией Столбов…

Глава 4

Работа, доставшаяся Сане Успенскому, была не простой и ответственной: ему надлежало изучить обстановку в области перед президентским визитом и «отсеять пидорасов». То есть составить список местных лиц, появление которых на любом из мероприятий визита приветствовалось бы не больше чем появление прокаженного еретика на средневековой мессе с участием королевской семьи.

Работа, повторимся, была трудной, ответственной и, скорее, всего, ненужной. Саня предполагал, что аппарат местного губернатора знает, кто у них в области и прокаженный, и зачуханный, получше референта президентской Администрации. А если протупит, то всегда подстрахует ФСБ. Ну и Служба протокола мух не ловит, они сами знают, кого подпущать, кого не подпущать. Так что, пока он вымучивает свой список, начальство получит альтернативные варианты более профессионального происхождения.

Саня не удивлялся и даже не ругался. Пусть в Администрации он работает лишь второй год, ему уже стало понятно: три четверти остальных сотрудников тоже заняты трудной и ненужной работой. Это не маразм, это тест на профессионализм и лояльность. Справишься с дурацкой работой да еще покажешь начальству, как тебе она по душе, глядишь… нет, не повышение, чего сразу губу раскатывать. Поручат дело поважнее. И если справишься…

Поэтому Саня бодро взялся за труд. Два дня изучал обстановку в области по тамошним сайтам и компроматуру. Забросал запросами местное правительство, каждый раз ощущая сладость произносимой фразы: «Вам звонят из Администрации Президента».

В области нашлась на удивление вменяемая социологическая служба, быстро составившая список местных випов на двести персон с рейтингом по собственному усмотрению. На своем месте был и вице-губернатор, и олимпийский чемпион по вольной борьбе, и даже бабка, недавно засудившая область в Страсбурге, а потом создавшая общественную организацию. У каждого свое место, свое влияние.

С этим списком Саня и работал. Перезванивал, уточнял, ставил галочки напротив фамилий, но с окончательным чернильным приговором не торопился. Каждый раз мысленно проговаривал, почему эту персону следует отлучить от общения с Президентом. Понятно, почему не нужен местный лидер почти подзабытой с 90-х «Трудовой России». Во влиятельном списке он оказался не случайно: каждое 7 ноября выводит на площадь сотню сердитых старушек. Но вблизи Президента ему делать нечего.

Отлучить нужно главу Соснинского района — четырехмесячная задержка зарплаты на местном судоремонтном заводе, народ голодает и бастует. Не нужен Гольдман — директор ЦБК, то ли жертва рейдерского захвата, то ли сам рейдер. Сам украл или у него украли — не важно, а у Президента может остаться осадок. Не нужен учитель математики Пряников — лучший педагог прошлого года в стране, но имевший глупость вступить в «Справедливую Россию» и неполучивший квартиру, обещанную губернатором — верным «единороссом».

Жалобы, конечно, будут — что за президентский визит без жалоб. Но жалобщиков заранее отберут, это не его, Санькино, дело. Его дело — отсечь несанкционированных жалобщиков.

Работу полагалось завершить и представить шефу во вторник, к обеду. Саня принес ее к одиннадцати утра. Не то чтобы шеф обедал в одиннадцать. Но если в обеденное время он уедет из Администрации и получит работу позже указанного срока, не шеф же будет виноват.

Итак, шеф проглядывал бумажный список на трех листах, а Саня осматривал его кабинет.

Шеф, переведенный в Москву из Северо-Западного полпредства, почти не покусился на дизайн предшественника. Только по необходимости добавил портрет нового Президента, а для души — портрет японского воина-бродяги Кэнсина и его меч Сакабато — посетители обычно глазели именно на меч. Робкие просто глазели, те, кто побойчее, донимали хозяина вопросами, и он охотно удовлетворял их любопытство. Сакабато — клинок пацифиста, меч с лезвием на обратной стороне; таким проще убить себя, чем противника.

«Чем он и хорош, — думал Саня. — Противник видит лишь безопасную сторону меча, что притупляет его бдительность, а вот клинок по-прежнему острый».

Пока что оставалось только философствовать и наблюдать за шефом. Тот просматривал список, задерживая взгляд на галочках. Каждый раз слегка кивал: согласен, правильно вычеркнул.

Внезапно он остановился, нахмурился. Настрой Сани, радостно подскакивавший с каждым кивком шефа, пошел в пике.

— Столбов, — произнес шеф, не желая скрыть раздраженное удивление, — откуда он вылез? Михаил Викторович… Точно он? — резко спросил Саню.

— Да, я проверял, — на автомате соврал Саня, чувствуя, что меч на стене начинает поворачиваться к нему внутренней стороной.

Но шеф нырнул в свои воспоминания и не заметил мгновенную краску на щеках юного подчиненного.

— Вообще, да, — произнес он, — Столбов как раз из тех краев и есть. Странно, десять лет прошло, а биографию его помню. Саша, ты в школе по яйцам получал? Ну, совсем в пацанские годы.

— Бывало, — растерянно ответил Саня, решивший говорить правду и только правду.

— А помнишь, когда и от кого?

— Было такое в шестом классе, Серго из соседнего подъезда…

— Ага, помнишь, — прервал шеф воспоминания подчиненного. — И у меня этот Столбов засел не в мозгах, а в другом органе, почувствительнее. Ладно, хватит лирики. Вот моя подпись, скинь факсом, и пусть пришлют подтверждение от главы областного правительства с его подписью.

Саня, радостный, что не получил по яйцам сам, помчался в канцелярию, на факс. По дороге еще раз взглянул на список и сравнил свои скромные галочки возле отвергнутых фамилий с мощной, как птеродактиль, галочкой от шефа.

Пасмурный весенний день медленно переходил в пасмурный весенний вечер. Таня поглядывала на экран ноутбука, десятый или сотый раз спрашивала себя: стоит ли лезть в авантюру?

Голова занудно бубнила: «Не надо». «Надо, надо», — весело отвечало сердце. Причина была проста: она поговорила со Столбовым и только укрепилась в своих подозрениях.

С утра Таня сама позвонила начальнику РОВД. Тот пообещал встретиться, но попозже. Татьяна окончательно убедилась — ждет санкции неофициального хозяина города.

Впрочем, ей было чем заняться. Таня продолжила интернет-исследование. Сначала она перекачала в ноутбук фотографию, сделанную в ментовнике, и пропустила по системе visual plus. Поисковик через четверть часа выдал результаты: ссылки на все имеющиеся фотографии всемирной сети, хоть как-то похожие на Седого.

Физиономии с сайтов польского, французского и австралийского происхождения Таня пропускала. Наконец нашла наш: «контактная» страничка бывшего командира десантно-штурмовой роты Псковской дивизии ВДВ. Коллективное фото, 1996 год, Бамут… Да, слева он, хотя тогда не такой уж и седой. Капитан Вадик Казанец.

После этого искала уже по фамилии и не удивилась, обнаружив именно в этой области, в этом районе — Директор спорткомплекса. К сожалению, ничего о работе в «экспертной группе» Интернет не сообщил.

Тогда Таня полностью сосредоточилась на Столбове. Читала все материалы, что могла найти. Несколько раз звонила знакомым и в Москву, и в Питер. После чего возобновляла поиски.

За этим занятием ее и застал телефонный звонок.

— Здравствуйте. Татьяна Черняева?

— Здравствуйте, вы угадали.

— Михаил Викторович Столбов. Если хотите встретиться со мной, могу принять вас в шестнадцать ноль-ноль. Выходите без десяти, белая «ауди» у подъезда гостиницы.

Разговор со Столбовым вышел не то чтобы скучным, но безрезультатным — ничего нового Татьяна не узнала. Разве что впервые увидела человека, из-за которого в этом городе алкоголики завязывают с вредной привычкой, а бандиты — с криминалом.