Илья Бушмин - Ничейная земля Страница 11

– Так-то лучше, – тяжело дыша, выплюнул Поляков. Легкие горели огнем. – Сайгак, твою мать…

А потом он увидел местных. Двое мужиков выбрались из ворот домишки. Грязные штаны и свитера. Суровые лица тех, кто привык выживать. У одного в руке деревянная рукоятка топора, у второго полено.

– Что за дела? – прорычал мужик с топорищем. Поляков дернул Боба за шиворот, поднимая с земли. Боб с надеждой уставился на мужиков. Первый, с топорищем, шагнул вперед. Его вид не сулил Полякову ничего хорошего. – Мы его знаем. А тебя нет. Отпусти его.

Сзади подбежал Халилов и непонимающе уставился на незнакомцев.

– Мужики, помогите, он… – начал Боб и тут же получил удар в живот от Полякова. Мужик с топорищем угрожающе напряг руку. Боковым зрением Поляков заметил, как Халилов потянулся к поясу с закрепленной на ней кобурой, и махнул рукой. Доставать оружие было бы большой ошибкой.

– Полиция, – сказал Поляков, глядя мужику в глаза. – Мы из полиции.

– А мне срать, откуда вы. Отпусти пацана.

Из одного из дворов вышли еще двое. Пока они просто уставились на перепалку посреди улочки. Но если понадобится – вмешаются. Только взаимовыручка местных помогала им выживать здесь все эти годы.

Халилов снова дернулся. Поляков, не поворачивая головы, процедил ему:

– Машину подгоняй, придурок. – и, заметив краем глаза, как Халилов попятился назад, снова обратился к мужику. – Я из пятнадцатого квартала. Я родился и вырос в Яме. Девчонка Мазуровых была моей невестой. Слышал про Мазуровых?

Мужик прищурился. Фамилию он явно слышал. И сразу понял, о чем речь. Сейчас он лишь пытался понять, не врет ли ему чужак.

Сзади зашуршал двигатель. Тихонько скрипнули тормоза. Поляков, не сводя глаз с мужиков, толкнул Боба к машине.

Когда они тронулись, Халилов перевел дух.

– Мда, ну и народ… Дал бы мне ствол достать, и все. Они же не совсем придурки, чтобы на ствол лезть…

– Если бы ты начал пугать их стволом, из Ямы ты бы уже не выбрался, – буркнул Поляков и отвернулся к окну.

Все началось около десяти утра. Поляков только освободился после традиционного утреннего развода в кабинете у шефа угрозыска Промышленного ОВД и собирался отправиться по делам на территорию, как начальство снова вызвало его. В кабинете у Заволокина сидели двое оперов из городского главка.

– Вот, капитан Поляков, – зачем-то представил его Заволокин. – С тобой коллеги из убойного хотят поговорить.

Халилов. Поляков видел его вчера в Яме.

– А что случилось?

– Мы работаем по вчерашней мокрухе, – поведал Халилов.

– В курсе. Я был там.

– Ну да. Так вот, там кое-что нашли. Пальцы.

Поляков нахмурился.

– Как такое может быть? Трупы несколько лет там пролежали, уже в скелеты превратились. А отпечатки это следы жировых отложений с отпечатком рельефа подушечки пальцев. Как только высыхает жир…

– Пальцы были не внутри. На входной двери в эту лачугу. А именно, на ручке замка.

– Значит, это не ваш клиент.

– Но что-то этот Боб может знать.

– Боб? – удивился Поляков.

– Потому тебя и пригласили, – закивал Заволокин. – Этот торчок ведь на твоей территории проживает. У тебя на него даже материал какое-то вроде был. И вот теперь наш торчок нужен коллегам. Помоги, чем сможешь, Поляков. Дело, сам понимаешь, на контроле на самом верху.

Боба звали Александр Конев. Типичный гопник и наркоман с рабочих окраин Промышленного района, вплотную примыкавших к низинам и трущобам Ямы. Последние два месяца Боб был у Полякова на карандаше. В розыск его не объявляли – если разыскивать всех по официальным каналам, то в дежурке стен для ориентировок не хватит – но Поляков держал кличку наркомана на контроле. Опер искал Боба за грабеж. Два месяца назад потерпевший – простой работяга, решивший съездить в Яму к приятелю, но неосмотрительно выбравший для этого темное время суток – нарвался в самом начале Замаячного поселка на местных. Его избили и отобрали кошелек. Несмотря на стресс, темноту и скорость, с которой все произошло, терпила нашел лицо одного из грабителей в альбоме с фотографиями «клиентуры» Промышленного ОВД. Это был Боб-Конев.

Все это время текучка не давала Полякову заняться Бобом всерьез, всегда находились дела посрочнее и поважнее. Правда, пару раз он все-таки выкроил время и наведался на несколько адресов. Так он узнал, что Боб может обитать у своей девушки. Та жила в лачуге на западной окраине Ямы. Поляков побывал у нее и услышал, что, «мамой клянусь», Боба она не видела уже целую вечность.

Сегодня она сказала то же самое. Правда, Поляков разглядел мужские кроссовки под полкой в прихожке. Поэтому со всей торжественностью, на которую он был способен, Поляков объявил девице, что Боб должен ему позвонить. Его ищут люди из УВД, дело серьезно, у него огромные проблемы, и его найдут даже в Яме.

Боб не медлил. Уже через десять минут после визита Полякова наркоман выбрался на огород и оттуда спрыгнул во двор соседнего дома, прилепившегося к склону чуть ниже. Оттуда он выбрался в подворотню. Где и столкнулся нос к носу с поджидавшими его Поляковым и Халиловым.

Допрос вел Халилов. Поляков не вмешивался, он сидел в сторонке и рисовал что-то на обратной стороне куска протокольного бланка.

– Я не вру, – божился Боб. – Все так и было.

– В доме с тремя трупами, – Халилов всячески подчеркивал последние два слова, – нашли твои отпечатки пальцев. Ты думаешь, мы тут шутки шутим? Обсосок обколотый, тебе же пожизняк светит. Пожизняк!

– Да я че, на убийцу, что ли, похож? – возмутился Боб.

– Если бы убийцы были похожи на убийц, у меня была бы самая легкая работа в мире.

– Блиииин…

Халилов опустился на стул и закурил. Подумав, предложил сигарету Бобу. Тот схватился за нее и затянулся. Его бледные тонкие пальцы тряслись.

– Если я привезу твоих корешей и как следует у них спрошу, они мне то же самое скажут, а, Боб?

– Не бакланю я, все так и было, в натуре!

– Если ты гонишь, я бы на твоем месте уже начинал подводить итоги своей хреновой жизни. Потому что при таком раскладе она для тебя, по сути, заканчивается.

Халилов давил Бобу на подкорку и не хотел останавливаться.

– Ну блиин… – снова протянул Боб. – Че мне сделать, чтоб вы поверили?

– Не ной. Итак, ты приехал в Яму, чтобы купить травы. Так? – Боб закивал. – У кого покупал, само собой, не помнишь?

– Говорю же, я не один был, с пацанами. А это ж Яма, е-мое. Идешь по этим дебрям, идешь… Если б не пацаны, я вообще, хрен знает, заблудился бы. В натуре.

– Вы купили травы, – продолжал Халилов. – И тут начинается непонятное. Зачем ты приперся в тот дом? Для чего?

– Говорю ж вам, оттянуться! Погода хреновая стояла, холодно, а раскумариться срочняк хотелось. Аж свербило все. Куда идти-то?

– Спрошу снова. Почему именно этот дом? В Яме есть и другие хибары, где никто не живет. Почему именно туда, Боб? Как так вышло? Ну?

Боб нервно затушил окурок в пепельнице, вырезанной из пивной банки. В кабинете оперов Промышленного ОВД, в стенах которого формально курить запрещено, стояли только такие. Безотходное производство.

– У меня… – Боб мрачно вздохнул. – У меня кореш один есть. Тоже там, в Яме. Мы с ним как-то раз тусовались там. Осенью вроде, в сентябре или октябре, кажись. Снега еще не было. К какой-то его телке ходили, не помню, как ее звали…

– И?

– Корефан мне эту хату и показал. Мы там типа мимо проходили. Ну, кореш показал его. Говорит, там его знакомый жил. И погоняло назвал… Сурок, что ли…

– Суслик, – вставил Поляков.

– Что?

– Его погоняло Суслик. Не Сурок, Суслик.

– А, ну да, может быть, – Боб кашлянул, поморщился. Вытер рот грязным рукавом и скривился еще сильнее. – Короче, кореш сказал, что этот Суслик срок мотает. За мокруху, походу. Пырнул ножом кого-то на остановке, что ли… Что-то такое.

– И что из этого?

– Да ничего. Просто потрындели и все. А я запомнил. Ну, дом запомнил. Там же через два квартала моя телка живет, фиг ли. А кореш еще сказал, они с этим Сусликом тоже раскумариться любили. Суслик дунуть не дурак был.

– Имя кореша?

Боб заметно напрягся.

– Слушайте, вы ж… Если вы к нему пойдете, вы ж меня вломите по-любому, да? Не надо! Он… Он же мне глотку перегрызет, нахер! Да он просто мне про тот дом ляпнул, что там Суслик жил, что они курили иногда с ним, и все. Ничего больше! Кореш тут не при чем, отвечаю, так что вы…

– Закрой хлебало, а, – поморщился Халилов. – Чувак, у тебя не рот, а решето какое-то. Хорош трындеть. Отвечай по существу. Я тебе вопрос задал. И обрисовал ситуацию, что будет, если мне твои расклады не понравятся. Так что, типа, выбирай.

Боб мученически вздохнул.

– Санчес. Санчес его кликуха.

Халилов вопросительно покосился на Полякова. Оторвавшись на секунду от своих художеств, Поляков покачал головой. Кличка Санчес ему ни о чем не говорила. Тогда Халилов вернулся к Бобу: