Михаил Зайцев - Порча на смерть Страница 11

— Молодец, Сергач! — похвалил себя Игнат вслух и побрел в горку, насвистывая мотивчик ажиотажно популярной когда-то песенки «Ай-яй-яй, убили негра, убили...».

Один — ноль в пользу оккультного сыщика. Альтшуллер — ноль, зато Дон Мигель — номер один в будущем списке для мадам Протасовой. Конечно, прямого ответа на просьбу о наведении порчи Сергач не получил, однако формулировка «надо спросить» подразумевает помимо ответа «нет» и безусловное «ДА!». Если не Игнату, то другому просителю Эшу ответят «ДА», однозначно!

Категорически наводить порчу чернявый Дон не отказался, в принципе увиливать не стал, и пусть теперь пеняет на себя! Не исключено, что во время жертвоприношения, во время, так сказать, предварительной консультации с духами, жрец лукуми-вуду просто-напросто проверяет просителя. Даст хлебнуть какой-нибудь наркосодержащей гадости, якобы «тростникового вина», введет в состояние транса, загипнотизирует черным глазом и, безвольного, расспросит об истинных причинах, побудивших навести порчу, выяснит платежеспособность клиента, спросит о связях в преступном мире и с правоохранительными органами, дабы после не было напрягов в случае чего. У самого Дона Мигеля, не исключено, есть надежная бандитская крыша... Ну и фиг с ним!

Ожидая, пока светофор подмигнет яшмовым кружком и можно будет перейти улицу Маросейку, Игнат вытащил листок с адресами. Очередной пункт следования — дом номер такой-то, код парадного сякой-то, квартира номер двадцать пять. Очень хотелось перейти улицу, свернуть к расположенному неподалеку «Макдональдсу» и перекусить американским бутербродом, но Игнат себя пересилил, пошел искать Армянский переулок.

Всего десять минут блужданий, и вот уже Сергач, сверившись с запиской Архивариуса, набирает шифр кодового замка в пропахшем кошками подъезде. Едва Игнат вошел, ему навстречу распахнулись двери лифта, и Сергач столкнулся нос к носу с симпатичной женщиной в каракулевом полушубке.

— Простите, двадцать пятая квартира на котором этаже, не подскажете? — вежливо поинтересовался Игнат, уступая дорогу даме.

Вместо того чтобы ответить, дамочка шарахнулась от Сергача, будто от прокаженного. Ремешок стильной сумочки соскочил с каракулевого плеча, сумка шлепнулась под ноги симпатичной встречной. Отворачиваясь, пряча личико, женщина неловко подобрала сумочку и цок-цок-цок — отчаянной дробью застучали каблучки модных сапожек, бух-х — стукнулась о штукатурку ручка распахнувшейся до отказа двери, з-з-з — завибрировала пружина, возвращая уличную дверь в исходно закрытое положение, бах-х — легкий воздушный порыв развеял шлейф изысканных дамских ароматов. И снова запахло кошками.

«Чего это она? — удивился Игнат, а спустя мгновение улыбнулся. — Ясненько! Дамочка только что посетила черного мага из двадцать пятой квартиры, надеялась сохранить тайну визита от всего мира, и вдруг я нарисовался. Я, наверное, похож на молодого человека, коему маг за деньги дамочки наколдовал только что тридцать три болезни и в придачу облом в бизнесе...»

Благородная кожаная дверь квартиры номер двадцать пять на третьем этаже засветилась «глазком» после второго звонка и отворилась после четвертого.

— Вечер добрый, — поприветствовал Игната невысокий упитанный мужчина с добродушной физиономией старого клоуна. — Вам кого, юноша?

— Господин Маркус дома?

— Маркус — это мой псевдоним. — Толстячок поправил полы длинного, до колена, атласного халата, под которым он носил твидовые брюки и нейлоновую сорочку. — Прошу, юноша, проходите. Чему вы улыбаетесь?

— Давненько никто не называл меня «юношей». — Игнат бочком, бочком влез между пухлым животом господина Маркуса и обоями.

— Сколько вам лет, уважаемый? — Господин Маркус завозился с замками, дверь была снабжена ими щедро и с выдумкой.

— Тридцать шесть. — Игнат расстегнул куртку, отцентровал галстук.

— Да будет вам известно — древние маги юность человеческую датировали промежутком от двадцати одного года до сорока двух лет. Позвольте, приму у вас курточку. Обувь снимать не нужно, вытирайте ноги и, милости прошу, проходите в гостиную. Поскучайте без меня немножечко в одиночестве.

В проходной комнате, названной «гостиной», блистала чешским стеклом люстра, сверкали полировкой овал стола и гнутые спинки шести мягких стульев вокруг, сиял коллекционный фарфор в серванте. Нигде ни пылинки, чисто до отвращения. Дверной проем в следующую комнату лишен двери, завешен плюшевыми портьерами. Между сервантом и плюшевой занавеской, на дорогих обоях с тиснением болтается квадратная репродукция со старинной гравюры. Сергач подошел поближе к черно-белой картинке, расслышал тихий шорох за портьерой. За тяжелыми складками плюша кто-то прятался, кто-то топтался, сопел и пыхтел по-звериному...

— Интересуетесь изобразительным искусством?

— А?.. — Сергач вздрогнул.

Господин Маркус подошел совершенно бесшумно. В руках поднос с двумя чайными чашками, сахарницей и горсткой конфет на блюдце. Добродушная физиономия, ямочки на поросячьих щечках, участливый взгляд мудрого дедушки.

— Гравюра на стене и посуда в серванте — своеобразный тест для моих гостей. До вас заходила женщина, она все время косилась в сторону неаполитанского фарфора, вас привлекла картинка. Вы предрасположены к духовности, юноша.

— Спасибо за комплимент.

— Разве это комплимент? — Господин Маркус поставил поднос на стол. — Присаживайтесь. Смелее, юноша, будем пить чай. Вас привлекла копия с работы гениального Дюрера, называется: «Как одна благородная дама лежала на смертном одре, и две маленькие черные собачки к ней прибежали и лизнули ей рот и губы, так что они стали черными, как уголь».

— Такое длинное название? — Игнат глотнул настоянного горячего чая. Замечательный чай.

— Тест номер два: обычно интересуются смыслом названия, вас заинтриговал размер. Вы, юноша, сочетаете в себе духовность и практичность. Поздравляю, редкое сочетание. Сахаром чай не испортили, еще один плюсик к вашим характеристикам. Можно обратиться к вам с маленькой просьбой?

— Сделайте одолжение.

— Скажите совсем коротко и совершенно откровенно, кто вас ко мне направил и зачем вы пришли?

— Легко. — Игнат поставил чашку с недопитым чаем на поднос. — Меня интересует порча на смерть. Я понимаю, сколько подобная услуга может стоить, и готов заплатить много, очень много. Ваш адрес подсказал незнакомый мне пацан. История почти мистическая, честное слово. Представляете, в магазине «Белые облака» искал литературу о порче, разговорился с парнишкой, по внешнему виду студентом, он продиктовал ваши координаты.

— Студент, конечно же, вне всякого сомнения, сообщил вам, сколько я беру за предварительную консультацию?

«Тест номер три, — догадался Игнат. — Я попался. Его расценок я не знаю, и сразу ясно — моя легенда сплошная липа. Я влип».

— У меня с собой только сто долларов одной бумажкой. В бумажнике, в куртке, сейчас принесу... — Игнат вместе со стулом отодвинулся от стола, собираясь встать.

— Сидите, не утруждайтесь. Доллары я не возьму.

— Почему?

— Расчет в валюте между частными лицами преследуется государством. Я работаю по лицензии и соблюдаю законность.

— Неужели я похожу на шпиона из налоговой полиции?

— Почему бы нет? Вы не тот, за кого себя выдаете, это же очевидно. Вы неплохой актер, но заказчики порчи принадлежат к иному архетипу. Вы похожи на афериста, зачем вы ко мне пришли? Говорите правду.

Маркус хлопнул в ладоши. Раздвинулись плюшевые портьеры, из соседней комнаты в гостиную, сопя и пыхтя, вошел наряженный в камуфляжный комбинезон идиот. Говоря по-научному: «имбецил». Рыжеватые волосы, наморщенный лоб, характерное для имбецилов застывшее выражение мучительного желания что-то понять на плоском лице. Плечи — косая сажень, сжатые кулаки гнут, мнут резиновую дубинку. С толстых губ умственно отсталого, безмерно одинокого в своем природном несчастье богатыря стекает слюна. Пуговки глаз смотрят на господина Маркуса с собачьей преданностью.

— Знакомьтесь, мой защитник от незваных гостей, зовут Паша.

— Па-са. — Толстые губы Паши шлепнули, тягучая капля слюны упала на камуфляжную грудь.

— Паша знает свое имя, умеет самостоятельно ходить в туалет, сам кушает, обожает убираться в комнатах и драться. Он совершенно нечувствителен к боли. Вы можете его убить, и вас посадят...

— А ежели он меня покалечит, то ему ничего за это не будет, поскольку он недееспособен, — понятливо подхватил Игнат. — Сдаюсь! Отправьте, пожалуйста, Пашу обратно, и я вам честно во всем признаюсь, клянусь.

— Нет уж. Вы признавайтесь, а я решу, как быть с Пашей, что ему делать.

— Согласен. Впрочем, выбора у меня все равно нет. — Игнат заставил себя спокойно взять чайную чашку, не спеша отхлебнуть, улыбнуться. — Откуда у меня ваш адрес, извините, не скажу. У меня, как и у вашего Паши, есть хозяин. И я ему предан не меньше, а скорее больше, чем вам предан Паша, ибо моя преданность сознательная. Большой Человек, мой хозяин, прослышал о некоем Темном Мастере, каковой якобы умеет реально наводить порчу на смерть. В средствах пославший меня не ограничен, а ежели ваш Паша нанесет вред его хозяйской собственности, то бишь мне, Большой Человек может и осерчать, учтите.