Линн Уэйнгартен - Последние записки красивых девушек Страница 14

Вот сообщение от Джереми в то же утро. У друзей моих предков такая скукотища. Жаль, тебя здесь нет, хотя тебе бы тут не понравилось. Надеюсь, чувствуешь себя уже лучше? Пытался тебе звонить. Еще позвоню.

Следующее сообщение тоже от него, ровно в полночь. С Новым годом!

Смотрю дальше – еще несколько новогодних поздравлений от людей, которых я знаю с тех пор, когда мы дружили, и от тех, с кем она иногда встречалась. А вот и еще одно сообщение в тот же день, но пораньше. Тридцать первого декабря без пяти четыре.

Привет, крошка. Готов начать новый год фейерверком у твоего дома.

Сообщение от кого-то, сохраненного в телефоне под именем ФАКЕР.

А прямо за ним ее ответ, последнее сообщение в разговоре:

Двери не заперты…

Пульс учащается: наверное, это тот парень, с которым Делия изменяла Джереми. Потом сердце начинает стучать как бешеное: до меня кое-что доходит. Достаю свой телефон, нахожу в меню «Пропущенные звонки». Делия звонила мне в 3.59, через четыре минуты после того, как получила это сообщение, а значит, когда она набрала меня, ФАКЕР был у нее дома, и это его крики слышны в голосовой почте.

С ним она была тогда и его секрет грозилась раскрыть. А может, именно он и остановил ее.

Снаружи кто-то крутит ручку двери.

– Эй! Вы что там делаете? Отоприте дверь. Нечего там делать. – Это Ханни.

– Извини! – отвечаю я, продолжая изображать пьяную. – Одну секундочку!

Сохраняю номер ФАКЕРА в своем телефоне и смотрю, просто так, есть ли я в телефонной книге. Да, вот – ДЖЕЙ, ДЖУН, ДЖУНИ.

В дверь начинают колотить.

– Откройте дверь! Если вы там трахаетесь на кровати моих предков, я вас обоих прикончу. Без шуток!

Но я словно в трансе, не могу остановиться. Кто знает, когда у меня еще будет такой шанс. Открываю ее фотографии, убеждая себя, что это необходимо сделать. Может, там есть фото ФАКЕРА или еще какой-нибудь ключ. Ищу подсказку, но также я хочу увидеть Делию и кусочек ее жизни. Мне важно все, что имеет к ней отношение.

Только ее снимков совсем мало, и они сделаны с полгода назад – фото руки с рожком мороженого, содержимое кармана, какая-то собака, мужик за стойкой 7-Eleven, который вечно пялится на задницы девчонок, хотя ему уже полтинник. А потом… я перестаю дышать. Вижу нашу с ней фотографию. Она приложила прядь моих волос к лицу, как будто это ее волосы, а я приложила ее волосы к себе. Глаза у нас блестят, губы накрашены яркой помадой. Первый раз вижу этот снимок. Где же это было? Когда?

Внезапно все возвращается. На миг отчетливо вспоминаю ту ночь, чувство, что все может случиться сейчас, именно сейчас. В тот момент и сработала вспышка.

Дверь сейчас снесут с петель.

Опускаю оба телефона в карман и открываю дверь. Опираюсь на косяк и говорю пьяным голосом:

– Извини, хотела найти ванную комнату и… – Поднимаю глаза и вижу злющую физиономию Макса Ханнигана. А рядом с ним стоит Райан.

– Джуни, я тебя искал. – Он наклоняется и принюхивается. – Да ты пьяная… – Он видел меня пьяной только один раз, больше года тому назад.

– Джереми… – бормочу я. – Мы с ним… ее помянули.

Когда я спускаюсь в гостиную, Джереми уже здорово набрался. Ему хоть палец в нос засунь, он не очухается, так что телефон возвращаю ему в карман без проблем. Ничего не заметил – ни как я засунула руку в карман, ни как мы усадили его на кушетку, ни как он отрубился в самый разгар вечеринки. Интересно, а где же друзья, если они у него вообще есть, и почему он здесь один, когда три дня назад умерла его подружка, и позаботиться о нем, кроме меня, некому. Вытаскиваю его ключи от машины – за рулем Джереми сегодня точно делать нечего. Мне становится его жаль. Но я гоню эти мысли. Сейчас у меня на это нет времени.

Прошу Райана принести мне воды. Достаю телефон и звоню ФАКЕРУ. Сердце стучит, а телефон звонит и звонит. Включается голосовая почта, предлагает мне оставить сообщение. Не оставляю.

Вскоре мы втроем залезаем в машину Райана. Он согласился отвезти Джереми домой. Тот сидит на заднем сиденье, прислонясь к двери. Райан смотрит прямо перед собой.

А все мои мысли о ФАКЕРЕ. Что он сделал, кто он такой и как, черт побери, мне это разузнать.

Глава 18

5 лет, 1 год и 2 дня назад

Делия сказала, что это ее дневник. Джун развернула узкий свиток – сантиметров восемь в ширину и с полметра в длину – и растерялась. Сверху фиолетовым цветом был напечатан заголовок Список предстоящих дел. Делия зачеркнула «предстоящих» и написала «сделанных». Далее следовал список в несколько имен.

– Ничего не понимаю, – сказала Джун.

– Другого дневника у меня нет. Все остальное будешь напоминать мне ты. – Делия улыбнулась. – Это мальчики, с которыми я целовалась. Я так мелко пишу, потому что список, думаю, будет очень длинный, а хочется сохранить его на всю жизнь. – Подруга указала на первое имя, Фразер Холмс. – С этим мы учились в первом классе. Он потом еще хотел засунуть мне палец в нос, маленький извращенец.

Джун еще ни с кем не целовалась, хотя недавно разрешила одному симпатичному мальчику в автобусе сделать глоток воды из своей бутылки, и тогда казалось, это что-то: ведь его рот был там же, где и ее, и все такое. Ну а теперь, когда рядом Делия, ее новая подруга и ровесница, которая целовалась – Джун быстро сосчитала – с пятью парнями, она полностью осознала, какая же еще глупая.

– Ты много целовалась, – сказала Джун. Это прозвучало как комплимент.

Делия рассмеялась.

– Ну, я не уверена, что первые два идут в счет. Хотя, пожалуй, да…

Джун посмотрела на губы Делии – она пользовалась блеском для губ со вкусом манго. Странно, если просто смотришь на рот, на большинство ртов, во всяком случае, то сразу и не скажешь, много народу их целовало или нет. А вот по Делии сразу видно.

Делия пожала плечами и продолжила:

– Интересно, почему именно ртом мы делаем столько всего важного? Целуемся, рассказываем секреты, едим торт. Даже не знаю.

– А ты не боишься, что твой список найдет мама или еще кто-нибудь?

Делия покачала головой.

– Я его спрятала в надежном месте. И это здорово, потому что, если этот придурок узнает, он меня точно прибьет. Как будто ему есть дело до того, чем я занимаюсь. – Делия наклонила голову набок и прикусила губу, так много раз поцелованную. – И еще достает, что хреновой туче народу есть дело до твоего тела, особенно если ты девочка. У парней все не так. Но ведь это твое тело, и нечего лезть в чужие дела… разве что это твой сутенер или, может, пластический хирург. Или пусть меняют пол. Тогда типа можно. – Делия высунула язык. Они дружили всего пару месяцев, но Джун уже достаточно хорошо ее изучила – сначала Делия скажет что-нибудь серьезное, а потом непременно добавит что-нибудь смешное. И мир вокруг внезапно кажется одновременно больше и меньше, более серьезным и менее серьезным. И Джуни не могла перестать радоваться, как же ей повезло, что она встретила эту девочку.

– Теперь, когда я показала тебе этот список, мы самые что ни на есть лучшие подруги, – продолжала Делия. – Знаешь, как у влюбленных: сначала они ходят на свидания, а потом дают друг другу ключ от своего дома, и тогда понимают, что у них настоящая любовь. – Делия помолчала и улыбнулась. – Правда, мы-то с тобой и так об этом давно знаем…

Глава 19

При солнечном свете обуглившееся дерево кажется еще чернее. Скорее перевожу взгляд на дом. Воскресное утро. Прислушиваюсь, нет ли какого движения в доме, хотя знаю наверняка: сейчас там никого нет – мать и отчим Делии в церкви, если вообще в городе.

Я не готова. Но если ждать, пока буду готова, то вообще никогда на это решусь. Начинаю обратный счет – три, два, один. Делаю вид, что Делия рядом, берет меня за руку и тащит за собой. Я бегу.

Прохожу через задний двор, поднимаюсь на веранду. Открываю москитную сетку, сердце бухает в ребра. За ней лежит ряд камней. Смотрю на серый, третий с краю – гладкий, поблескивает на солнце. Приподнимаю его, а под ним, как всегда, лежит ключ – потемневший от времени и холодный на ощупь.

Вставляю ключ в замок, а потом… вхожу в кухню Делии, впервые за год.

В нос ударяет знакомый запах. Не то освежитель воздуха, не то свежая после ремонта краска, хотя дом давным-давно не обновляли, но именно так пахнет в доме Делии, точнее не скажешь. Делия говорила: «Похоже на декорацию телешоу восьмидесятых годов». Линолеум на полу, желтые стены и шкафчики из пластика под дерево, который намного дороже настоящего дерева. Делия говорила, что отчим уверял, мол, все тут «по последнему слову техники», и очень потешно его изображала.

Взбегаю по лесенке, покрытой кремовой ковровой дорожкой, в холл – и чуть не задыхаюсь от воспоминаний. Стараюсь отогнать их – сейчас не время.

В конце холла с потолка свисает толстая веревка. Поднимаю руку и тяну. Из люка медленно выползает лестница на чердак, сложенная пополам, словно поджатые ноги.