Гленн Купер - Хроники неприкаянных душ Страница 15

В громкоговорителе раздался голос кондуктора. Уилл вздрогнул и, прищурившись, посмотрел на часы. Оказывается, он продремал почти час. Поезд замедлял ход, приближаясь к городу.

Стратфорд-на-Эйвоне. Родина Шекспира. Уилл улыбнулся, в очередной раз дивясь превратностям судьбы. В Гарварде он больше уделял времени футболу, чем литературе, и за всю жизнь не прочитал ни единой шекспировской строчки. Две бывших жены были помешаны на театре, но расшевелить его не сумели. Нэнси тоже пыталась однажды вытащить Уилла на известную постановку «Макбета», но он придумывал разные отговорки, и она отстала. Он вообще не понимал, почему вокруг этой фамилии всегда такой шум. И вот сейчас — пожалуйста, у него в дипломате лежит, наверное, самый редчайший из всех артефактов, относящихся к Шекспиру. Вероятно, единственное произведение, написанное его собственной рукой.

На вокзальной площади было по-воскресному безлюдно. Моросил мелкий дождь. Уилл направился к стоянке такси, сел в первое. Водитель выбросил в окно окурок и спросил Уилла, куда ехать.

— В местечко Роксол. Там рядом есть поместье Кантуэлл-Холл.

Таксист оглядел Уилла:

— То-то я вижу, на туриста вы не похожи. Они все ездят к Уилли по прозвищу Шейк-Рэттл, знаменитому рок-музыканту, он живет у нас в округе. Но вы явно не к нему.

«Сейчас каждый мнит себя психологом», — подумал Уилл.

Роксол, маленькая деревня примерно в десяти милях к северу от Стратфорда, некогда была окружена старинным Арденским лесом, красотой которого восхищались норманны. К сожалению, лес этот столетия назад вырубили под сельхозугодья.

Такси двинулось по проселочной дороге мимо живой изгороди из кленов, боярышника и орешника, закрывающей убранные вспаханные поля.

— Неважную погоду вы привезли с собой, — усмехнулся таксист.

Уилл промолчал. Ему не хотелось заводить разговор.

— Сейчас многие приезжают в Роксол в научный центр Эбби на конференции. Его построили лет десять назад, с очень приличным отелем и всем остальным. И вообще место очень красивое. Когда-то там жил Кристофер Рен.[9]

— Мне не туда.

— Так вы так и сказали, что не туда. Я прежде не бывал в Кантуэлл-Холле, но знаю, где он. А что вас привело в наши края, позвольте спросить?

«Как бы отреагировал этот парень, если бы я сообщил ему правду? — подумал Уилл. — Я приехал, приятель, чтобы раскрыть величайшую тайну мироздания. Понять смысл жизни и смерти. Начала и конца. А заодно проверить гипотезу существования Бога».

— Дела, — ответил он.

Деревня оказалась небольшой. Пара десятков домов, паб, почта, магазин.

— Видите, как быстро домчались, — улыбнулся водитель.

Въезд в поместье Кантуэлл-Холл не был особенно впечатляющим. Две обветшалые кирпичные колонны, а дальше неухоженная гравийная дорожка, кое-где поросшая сорной травой. Проложена через некошеный мокрый луг, где еще можно увидеть поздние полевые цветы, в основном вялые голубые вероники, а в некоторых местах колонии мясистых грибов. В отдалении из-за высоких кустов боярышника выглядывал фронтон здания.

Дом возник во всем своем величии, лишь когда машина подъехала достаточно близко. Он представлял собой сложенное из темно-лиловых бревен причудливое строение в тюдоровском стиле с калейдоскопом фронтонных треугольников, каминных труб и выкладок из бледного кирпича. Через живую изгородь проглядывался фасад, увитый плющом. Открытыми были лишь окна со стеклами, забранными в белые свинцовые переплеты. Крыша сложной конфигурации, зеленая от мха, казалось, жила своей жизнью. Строителей, видимо, мало заботили правильные пропорции и прямые линии. За домом виднелся обширный сад, несомненно, запущенный, как и сам дом.

Живая изгородь образовывала довольно протяженную галерею, миновав которую, автомобиль выехал на круговую подъездную дорожку и со скрипом остановился перед решетчатой дубовой дверью. Передние окна были слепые и отражали свет.

— Там темно, наверное, как в могиле, — произнес водитель. — Мне подождать?

Увидев вьющийся из каминной трубы слабый дымок, Уилл расплатился и отпустил такси. Забросив на плечо сумку, он нажал звонок. Такси быстро исчезло в галерее. Над входной дверью не было козырька, и, пока Уилл прислушивался, пытаясь обнаружить в доме признаки жизни, его волосы вымокли от дождя. Спустя минуту он снова позвонил, а потом постучал.

У открывшей дверь девушки волосы были такими же мокрыми, как и у него. Когда Уилл позвонил, она, похоже, принимала душ. Успела надеть лишь джинсы и рубашку.

Девушка была высокая и стройная. Правильные черты лица, умные выразительные глаза, молодая свежая кожа цвета пахты. Капающая с длинных белокурых волос вода промочила рубашку, которая стала прозрачной, обозначив точеную грудь.

— Извините, — проговорила девушка. — Вы мистер Пайпер?

«Она красавица, — подумал Уилл. — Очень жаль. Сейчас мне это меньше всего нужно».

— Да, мэ-эм, — ответил он, по-южному растягивая слова, и последовал за ней в дом.

13

— Дедушка мой глухой как пень, — объяснила она. — Экономка в церкви, а я была в душе. Простите, что заставила вас мокнуть.

Погруженный во мрак зал с лестницей на галерею походил на обшитую панелями пещеру высотой в два этажа. Тут все было как в музее, и Уилл начал беспокоиться, как бы по неловкости не сбросить на пол фарфоровую тарелку, часы или вазу. Она щелкнула выключателем, и над их головами засияла гигантская люстра из уотерфордского хрусталя, с шумом вспыхнув, словно разорвалась петарда.

Девушка повесила пальто Уилла на вешалку, там же пристроила сумку. Дипломат он оставил при себе.

— Пойдемте к камину.

В просторном, тускло освещенном зале, оформленном в стиле Тюдоров, центральное место занимал огромный камин, он же очаг, от которого веяло глубокой стариной. В нем, несомненно, можно было зажарить кабана. Похожий на потемневшую слоновую кость облицовочный материал, изящная резьба, громадная решетка угловатой формы указывали на позднее Средневековье. Однако в какой-то момент в истории этого сооружения до хозяев дошли веяния с континента, и они решили нарушить стиль, выложив переднюю панель дощечками из твердой древесины с двумя рядами бело-голубых плиток дельфтского фаянса. В камине горел огонь, слабенький для пещеры таких размеров. И тяга слабая, так что по залу витали струйки дыма, поднимающиеся к высокому, выложенному ореховыми бревнами потолку. Уилл из вежливости долго сдерживался, но затем все равно кашлянул.

— Камин уже давно требует ремонта. — Девушка предложила ему занять массивное мягкое кресло, самое ближнее к огню. Затем положила в камин пару поленьев, пошевелила кочергой и выпрямилась.

— Пойду приведу себя в приличный вид и сварю кофе. Обещаю долго не задерживаться.

— Не торопитесь, мэ-эм. Я подожду.

— Меня зовут Изабелла.

Он улыбнулся.

— А меня Уилл.

Проводив ее взглядом, он встал и прошелся по залу. Помещение не имело окон и было плотно заставлено мебелью и разными безделушками, возраст которых составлял несколько столетий. Пространство перед камином было самым обжитым. Там стояли удобные современные диваны и кресла, несколько торшеров с яркими лампами, на столиках высились кипы газет и журналов, чайные и кофейные кружки. Зато средняя часть и периферия большого зала представляли собой музей, и вернись Генрих VIII сейчас с охоты, он бы чувствовал себя в этой обстановке весьма непринужденно. Обшитые ореховыми панелями стены с кессонами[10] до самого верха украшали гобелены, чучела животных и десятки старинных потемневших холстов, с которых строго взирали мрачные бородатые лица Кантуэллов в мантиях и камзолах с воротниками в оборках. Настоящая галерея высокой мужской моды за несколько столетий. Висящие на стенах головы оленей с застывшим в глазах удивлением, испытанным в момент смерти, служили гостям напоминанием, как эти достойные люди проводили досуг.

Большую часть пола в большом зале покрывал персидский ковер грандиозных размеров, по краям тронутый временем и почти девственный в центре, где его защищал дубовый обеденный стол, окруженный стульями с высокими спинками с красной обивкой. Каждую спинку украшала вышивка с розой Тюдоров. На концах стола красовались два серебряных подсвечника размером с бейсбольную биту, с толстыми белыми свечами.

Все предметы в темных альковах зала покрывал толстый слой пыли.

«Да, тут нужна целая армия уборщиков», — подумал Уилл, заглядывая в полуоткрытую дверь, за которой, как оказалось, находилась библиотека. Но осмотреть ее он не успел. Вернулась Изабелла с подносом кофе и бисквитов. Ее волосы, теперь почти сухие, были убраны в «хвостик». Она позаботилась также привести в порядок лицо.

— Надо бы включить еще лампы, а то чувствуешь здесь себя как в мавзолее. Помещение построено в XV веке. Тогда считалось, что чем меньше света, тем полезнее для здоровья.