Робин Кук - Токсин (в сокращении) Страница 16

Когда тема была исчерпана, Марша рассказала немного о себе. После ветеринарного училища она решила пойти работать в Министерство сельского хозяйства. Но поступить туда можно было только на должность инспектора. И лишь через год или около того она надеялась перевестись в ветеринарный отдел.

Начался дождь, и Марша включила дворники. Темнота стояла — хоть глаз выколи, а ведь было только начало седьмого.

— Как вы меня проведете в «Мерсер митс»? — спросил Ким.

— Я же сказала, что это будет нетрудно, — ответила она. — Они еще ни разу не попросили меня показать удостоверение, так что если потребуется, я просто скажу, что вы мой начальник или, наоборот, стажер.

Марша свернула со скоростного шоссе и поехала через Бартонвилл.

Почти сразу перед ними замаячило белое здание «Мерсер митс». Сейчас перед фабрикой стояло всего несколько автомобилей. Марша подъехала прямо ко входу, заглушила двигатель и вылезла из машины.

— Пойдемте, — сказала она.

Дверь была заперта, и Марша постучала. Охранник, пожилой усатый мужчина, читавший за стойкой журнал, встал и подошел к двери.

— Закрыто, — сказал он через стекло.

Марша достала удостоверение. Охранник, прищурившись, рассмотрел его и открыл дверь — она тут же протиснулась внутрь.

— Спасибо, — кивнула она охраннику.

Ким последовал за ней. Ему показалось, что охранник посмотрел на него с подозрением, но тот ничего не сказал, только запер дверь. Чтобы догнать Маршу, Киму пришлось побежать.

— Что я вам говорила, — сказала она. — Ничего сложного.

Когда они скрылись из виду, охранник вернулся к своей стойке и поднял трубку телефона.

Ким притопывал ногами и хлопал себя по бокам. Казалось, что в цехе не два градуса тепла, а по меньшей мере четыре мороза. Марша копалась в журналах уже больше пятнадцати минут. Кроме них в цехе было еще два человека, струями пара чистивших формовочную машину.

— Ага, вот оно! — воскликнула Марша. — Двадцать девятое декабря. — Она провела пальцем по столбцу до второй партии, затем по строчке — к упаковкам от первой до пятой.

— Тьфу ты, — сказала она. Ким подошел посмотреть. — В упаковках с первой по пятую смесь свежего бескостного мяса от «Хиггинса и Хэнкока» и импортного замороженного фарша. Тут ничего не узнаешь, разве что страну-экспортера.

— Что такое «Хиггинс и Хэнкок»?

— Местная бойня. Одна из самых больших.

— А что со второй партией? — спросил Ким.

Марша перевернула страницу.

— Вот эта дата. Партия номер шесть, упаковки с девятой по четырнадцатую. Ага, если заражена партия от двенадцатого января, то нам повезло. Вся она сделана из свежего мяса, полученного девятого января от «Хиггинса и Хэнкока». Может, есть способ узнать, какая именно партия нам нужна — первая или вторая?

— От повара в «Онион ринг» больше ничего не добиться, — сказал Ким, — но я отвез образцы обеих партий в лабораторию. Результаты будут в понедельник.

— Хорошо, а пока будем считать, что нам нужно январское мясо, — сказала Марша, — потому что только его происхождение можно установить точно. Теперь надо поехать в «Хиггинс и Хэнкок» и по выпискам из счетов узнать, с каких ферм к ним поступали животные.

— Дайте сюда этот чертов журнал! — вдруг раздался громовой голос Джека Картрайта.

Марша и Ким подскочили от неожиданности, а Джек ринулся вперед и выхватил у них увесистую книгу. Из-за шума пара они не услышали, как вице-президент компании «Мерсер митс» вошел в цех.

— Вот теперь вы точно вышли за рамки, мисс Болдуин, — торжествующе ухмыльнулся Джек.

Марша старалась сохранять спокойствие.

— В чем дело? — спросила она. — Я имею право просматривать журналы.

— Вы имеете право проверять, ведем ли мы их, но сами журналы являются частной собственностью компании. Главное же, вы не имеете права приводить сюда посторонних и показывать им журналы.

— Перестаньте, — сказал Ким и встал между ними. Джек не обратил на него внимания.

— Так что могу вас заверить, мисс Болдуин, что Стерлинг Хендерсон очень скоро узнает о вашей выходке. А теперь убирайтесь отсюда, пока я не велел вас арестовать.

Ким гневно смотрел на Джека, и Марше пришлось потянуть его за рукав, чтобы заставить уйти. Джек поглядел им вслед, а затем расставил журналы по полкам и вышел в приемную как раз в тот момент, когда машина Марши выезжала со стоянки.

Он вернулся к себе в кабинет и позвонил Эверетту Соренсону домой.

— Все, как я предполагал, — сказал он. — Они смотрели журналы. Боюсь, что эта парочка может добраться до «Хиггинса и Хэнкока». Я слышал, как они об этом говорили. Думаю, надо предупредить Дэрила Вебстера.

Дэрил был президентом «Хиггинса и Хэнкока».

— Прекрасная мысль, — сказал Эверетт. — Я ему сейчас же позвоню. Увидимся у Бобби Бо.

Марша подъехала к дому Кима и остановилась, не заглушив двигателя.

— Я благодарен вам за то, что вы сделали, — сказал Ким, — и мне очень жаль, что все прошло не слишком гладко.

— Могло быть и хуже, — улыбнулась Марша. — Посмотрим, что из этого выйдет. — Она посмотрела на часы. — К понедельнику, когда будут готовы результаты анализов, я должна знать об этом мясе все. А для этого нужно съездить в «Хиггинс и Хэнкок».

— Будет ужасно, если по моей вине вас уволят.

— Я знаю, ради чего рискую. Как вы сами тогда сказали, я должна защищать людей.

— Если вы едете на бойню, то я с вами, — сказал Ким. — Одну я вас не пущу.

— Извините, но это невозможно. Я даже не значусь там в списке сотрудников, а отношение к посетителям на бойнях такое же, как на ядерных полигонах.

— Что же они скрывают? — спросил Ким.

— Методы своей работы, — ответила Марша. — Это и в лучшие времена было не самым приятным зрелищем, но после снятия прежних ограничений они всеми силами стараются увеличить производительность. Некоторые конвейеры перерабатывают двести пятьдесят-триста животных в час. При таких скоростях заражение просто неизбежно. Настолько неизбежно, что отрасль подала иск, когда Министерство сельского хозяйства постановило считать мясо с кишечной палочкой зараженным.

— Вы шутите. Производители знают, что в мясе присутствует палочка, и говорят, что с этим нельзя ничего поделать?

— Совершенно верно, — ответила Марша. — Только не во всем мясе, а в некоторых партиях.

— Это ужасно, — сказал Ким. — Я должен увидеть, как работает бойня.

— Вы никогда туда не попадете. Хотя нет, я не совсем права. У них вечная нехватка персонала. Так что, если вам вдруг надоест быть кардиохирургом, можете устроиться на бойню. Правда, это легче сделать бродяге без документов, которому можно платить меньше, чем полагается.

Ким потрясенно покачал головой.

— Знаете, теперь я за вас еще больше волнуюсь.

— Послушайте, — сказала Марша, — а что, если я возьму с собой телефон и буду звонить вам каждые пятнадцать-двадцать минут?

— Это идея. — Ким написал номер. — Я буду сидеть у телефона, и вы уж, пожалуйста, не заставляйте меня долго ждать.

Он вышел из машины, захлопнул дверцу и проследил, как она сдала назад, развернулась и промчалась по мокрой от дождя улице. Ким взглянул на свой темный, пустой дом, и его вдруг снова пронзила мысль, что Бекки больше нет. И опять нахлынула тоска.

Бобби Бо Мейсон построил дом в традициях древнеримского китча, что соответствовало его имиджу и служебному положению. Дом был окружен лабиринтом колоннад, сад усеян псевдоантичными статуями.

«Мерседес» Эверетта Соренсона подъехал всего на минуту раньше, чем «лексус» Дэрила Вебстера. Слуги отогнали машины, и приехавшие со своими женами направились к грандиозной лестнице.

— Надеюсь, ты предупредил своих охранников, — тихо сказал Эверетт.

— Как только ты позвонил, — отозвался Дэрил.

Обе створки парадной двери распахнулись, и перед гостями предстал Бобби Бо, обрамленный гранитом дверного проема. Он был крупным мужчиной, как и Дэрил с Эвереттом, и в сшитом на заказ смокинге выглядел впечатляюще.

— Привет, ребята, — сказал он, лучезарно улыбаясь.

Из гостиной доносились музыка и смех. Сняв плащи, Глэдис Соренсон и Хейзел, жена Дэрила, присоединились к остальным гостям, а их мужей Бобби Бо отвел в сторону.

— У нас небольшое совещание в библиотеке, — сказал он.

— Я бы хотел, чтобы и Джек Картрайт присутствовал, — сказал Эверетт.

— Не возражаю, — ответил Бобби Бо. — Угадайте, кто еще приехал?

Эверетт с Дэрилом переглянулись. Гадать они не стали.

— Карл Сталь, — торжественно объявил Бобби Бо.

По их лицам пробежала тень испуга.

Дворники монотонно поскрипывали по стеклу, когда Марша въезжала на пустую стоянку «Хиггинса и Хэнкока». Большое, приземистое здание под дождем выглядело зловеще. Марша однажды уже была здесь и поэтому знала, где находится не отмеченный табличкой служебный вход.