Джон Гришем - Пора убивать Страница 18

– Чем, интересно, они располагают?

– Уиллард на нуле. О Коббе сказать трудно – непросто уследить за доходами от торговли наркотиками. Тысяч двадцать – тридцать он найдет. Я слышал, он нанял в Мемфисе какого-то преуспевающего адвоката, он должен вот-вот подъехать. У Кобба могут водиться деньжата.

– Черт побери, почему же мне ничего об этом не известно? Кого он там нанял?

– Бернарда. Питера К. Бернарда, – раздался голос Чайлдерса. – Он звонил мне сегодня утром.

– Никогда о таком не слышал, – пренебрежительно фыркнул Буллард с таким видом, будто в его распоряжении находилось подробнейшее досье на всех юристов страны.

Он перевел взгляд на верхушки видневшихся за окном деревьев. Шериф и прокурор обменялись понимающими взглядами. Можно не сомневаться, что залог будет непомерным. Именно за это судебные чиновники любили Булларда. Они всегда с наслаждением взирали на то, как отчаявшиеся родственники закладывают последнее имущество, чтобы выплатить им, чиновникам, десять процентов суммы залога за оформление необходимых бумаг. Нет, Буллард будет на высоте, как всегда. Плевать он на все хотел. А потом, это было к тому же и политически дальновидно – оставить преступников до суда под охраной в тюрьме. Черномазым это понравится, а с этим нельзя не считаться даже в том случае, если бы население округа было на две трети белым. Нужно же время от времени делать реверанс и в другую сторону.

– Скажем, сто тысяч – за Уилларда и двести – за Кобба. Это должно будет их удовлетворить.

– Кого «их»? – спросил Оззи.

– Э-э, м-м-м... ну, людей, местное население. – Буллард замялся. – Как, по-твоему?

– Меня это устраивает полностью, – отозвался Чайлдерс, – но как быть со слушанием? – Он усмехнулся.

– Устроим им слушание, отличное слушание, на котором я определю сумму залога в сто и двести тысяч.

– То есть, как я понимаю, ты хочешь, чтобы я произнес сумму в триста тысяч так, чтобы позволить тебе блеснуть справедливостью и честностью?

– Мне плевать на то, что ты там понимаешь! – раздраженно выкрикнул в ответ судья.

– Мне представляется это разумным, – заметил Оззи, направляясь к двери. – Я понадоблюсь тебе в качестве свидетеля? – Он на ходу бросил взгляд на Чайлдерса.

– Нет, в этом нет никакой нужды. На сей раз предстоит такое ясное дело, что со стороны обвинения вообще никаких запросов не будет.

Вслед за шерифом из кабинета судьи вышел и Чайлдерс. Наконец-то! Булларда уже трясло от нетерпения. Он закрыл за ними дверь на замок, достал из кейса плоскую бутылочку, где было полпинты водки, и торопливыми, жадными глотками выпил ее всю. Снаружи, у дверей кабинета, его терпеливо ждал мистер Пейт, вслушиваясь в едва различимые звуки. Минут через пять Буллард потянул ручку двери и появился на пороге переполненного людьми зала суда.

– Суд идет! Прошу всех встать! – прокричал Пейт.

– Садитесь, – проскрипел Буллард, прежде чем хоть кто-то успел подняться. – Где обвиняемые? Где они?

В зал ввели Кобба и Уилларда, усадили на скамью обвиняемых. Новый адвокат Кобба улыбнулся клиенту, увидев, как с его подопечного снимают наручники. Адвокат Уилларда, Тиндэйл, даже головы не повернул в сторону скамьи, где сидели обвиняемые.

В зале сидели те же лица, что и в среду, только, пожалуй, черных стало чуть больше – видимо, привели еще друзей. Их глаза неотрывно следили за каждым движением двух белых парней, сидящих у всех на виду. Лестер видел их впервые. Карла Ли в зале суда не было.

Со своего места Буллард пересчитал заместителей шерифа – присутствовали все двенадцать, это был рекорд. Затем он попытался прикинуть, сколько в зале почтенной темнокожей публики. Он видел перед собой сплоченную массу из сотен лиц. Взгляды всех присутствующих устремлены на двух насильников, на их адвокатов. После выпитой водки Буллард почувствовал некоторое облегчение. Он протянул руку к пластиковому стакану, наполненному на первый взгляд прозрачной холодной водой, и сделал глоток. На губах проступила слабая улыбка. Щеки порозовели. А здорово было бы посмотреть, прикажи он сейчас людям шерифа убираться вон из зала и отдай этих двух мерзавцев черным! И зрелище было бы занимательным, и справедливость бы не пострадала. Буллард почти наяву видел, как подпрыгивают в неистовстве дородные негритянки в то самое время, как их мужья полосуют своими ножами эту мразь. А потом, когда все будет закончено, они придут в себя и спокойно, ровными рядами друг за другом выйдут из дверей зала. Буллард мысленно улыбнулся.

Он сделал знак Пейту, который тут же приблизился.

– В моем кабинете, в ящике стола, найдешь бутылку. В ней полпинты ледяной воды, – прошептал судья на ухо своему помощнику. – Налей мне примерно полстакана.

Пейт кивнул и исчез.

– Это слушание по вопросу об освобождении до суда под залог, – громогласно объявил судья. – Я надеюсь, оно не займет у нас слишком много времени. Защита готова?

– Да, сэр, – отозвался Тиндэйл.

– Да, ваша честь, – ответил мистер Бернард.

– Обвинение?

– Да, сэр. – Чайлдерс не удосужился даже оторвать свой зад от кресла.

– Отлично. Можете вызвать вашего первого свидетеля.

Чайлдерс повернулся к судье:

– Ваша честь, обвинение не собирается вызывать свидетелей – никаких. Вашей чести хорошо известна суть предъявленного этим двум мужчинам обвинения, поскольку вы, ваша честь, лично проводили предварительное слушание в среду. По моим сведениям, жертва преступления сейчас находится дома, поэтому новых обвинений предъявлено не будет. В следующий понедельник жюри присяжных предстоит вынести свое решение по делу Кобба и Уилларда, обвиняемых в изнасиловании, киднеппинге и нанесении тяжких телесных повреждений. Принимая во внимание крайнюю жестокость перечисленных преступлений, возраст потерпевшей, а также и то, что мистер Кобб уже был однажды осужден, обвинение вынуждено настаивать на максимально высоком залоге.

Буллард едва не поперхнулся своей ледяной водой. Что он несет? Что это за максимально высокий залог? Такого и понятия даже нет.

– И что же вы предложите, мистер Чайлдерс?

– Полмиллиона за обоих! – гордо заявил на весь зал прокурор и уселся.

Полмиллиона! Ну, это не пройдет, подумал Буллард. Он осушил стакан и бросил взгляд на Рокки Чайлдерса. Полмиллиона! Так дурачить открытое слушание! Он послал Пейта за новой порцией «ледяной воды».

– Слово предоставляется защите.

Новый адвокат Кобба поднялся с совершенно осознанным намерением. Прочистив горло, он снял с переносицы свои академические, в узкой металлической оправе, пижонские очки.

– С позволения суда, ваша честь, мое имя Питер К. Бернард. Я приехал из Мемфиса, поскольку мистер Кобб нанял меня, чтобы я представлял здесь его интересы...

– И у вас есть лицензия на право практиковать в Миссисипи? – перебил его Буллард. Бернард такого не ожидал.

– М-м-м... Не совсем, ваша честь.

– Понятно. А когда вы говорите «не совсем», то, видимо считаете, что отрицание «не» может ввести суд в заблуждение.

В ложе присяжных раздались отдельные смешки. Буллард славился такими вот каверзами. Он терпеть не мог юристов из Мемфиса и требовал, чтобы они получали «добро» в местной ассоциации адвокатов, прежде чем являться к нему в суд. Много лет назад, когда у него еще была своя практика, какой-то мемфисский судья выставил его из зала за то, что у Булларда не было лицензии штата Теннесси. Став, в свою очередь, судьей он никогда не упускал возможности отомстить за пережитое когда-то унижение.

– Ваша честь, у меня нет лицензии штата Миссисипи, но я могу представить вам таковую от штата Теннесси.

– Хотелось бы на это надеяться, – последовал ответ, вызвавший за столом жюри присяжных новую вспышку приглушенного смеха. – Вы знакомы с нашими местными правилами ведения судопроизводства?

– Э-э-э... да, сэр.

– Располагаете ли вы их экземпляром?

– Да, сэр.

– И вы внимательно прочли их перед тем, как войти сюда ко мне?

– М-м-м... да, сэр, большую их часть.

– Вам был полностью понятен смысл пункта четырнадцать, когда вы его читали?

– Я... не совсем твердо помню его, сэр.

– Сомневаюсь. В соответствии с требованием, изложенным в этом пункте, адвокат из другого штата, намеревающийся принять участие в заседании моего суда, должен согласовать этот вопрос с местной ассоциацией юристов.

– Да, сэр.

Внешний вид и манеры Бернарда говорили о том, что он принадлежал к числу самых модных адвокатов, во всяком случае, он слыл таковым в Мемфисе. И надо же было такому случиться, что в настоящий момент именно его судьба поставила в положение неопытного новичка, вынужденного обороняться от наскоков какого-то деревенского судьи, единственным достоинством которого является острый язык.

– Что «да, сэр»? – рявкнул на него Буллард.

– Да, сэр, мне кажется, я что-то такое слышал.