Александр Смоленский - 210 по Менделееву Страница 18

– Да ладно, Петр, и ежу понятно, что надо действовать в сверхсекретном режиме. Только если люди Половинникова каким-то боком замешаны в хищениях, помощи не жди. Больше вреда принесут.

– И то верно. Да, совсем забыл. На местах тебе окажут содействие органы внутренних дел. Файзулин отдаст нужное распоряжение… Надеюсь, что из его ведомства в этом деле вряд ли кто окажется замешан.

– А какой толк от внутренних органов? У них что голова, что задница одинаково мыслят. Больше пользы будет от «шептунов». Ведь ядерные предприятия – режимные объекты, и наверняка там есть осведомители из местных. Эх, куда делась старая кагэбэшная школа…

– В правильном направлении мыслишь!

– Ты что, Петр Семенович, всю бодягу на меня взвалить хочешь? Тогда командировочные в тройном размере!

– Ну ты и наглец, Зуб!

– А как же иначе? Мне ж надо будет с моими ребятами за месяц чуть ли не всю страну облететь.

– Так, стоп! Прежде чем лететь, лучше головой покумекайте. Умная голова – полдела. Она тебе такой план действий нарисует – закачаешься.

– Где ж у нас умных нынче взять? Ты да я да мы с тобой. Умных всех на пенсию поторопились спровадить.

– В министерстве все же поищи… – дежурно повторил Кушаков, явно размышляя о чем-то другом.

– Успокойся. Поищу. Но наперед знаю: хоть лопни, хоть тресни, а чинуши будут горой стоять за честь мундира. Словом, видно будет…

– Что значит – видно будет? Мы же согласились с тобой, что никто из твоих ребят понятия не имеет, с чем едят тот уран, полоний, плутоний и всю прочую радиоактивную хренотень! Без экспертов и консультантов никак не обойтись…

Кушаков поморщился от очередного приступа головной боли и снова принялся массажировать затылок.

– У меня уже есть на примете такой эксперт, который один стоит сотни атомных спецов… – вдруг хитро прищурив белесо-зеленоватые глазки, уверенно сообщил Зубов. – И ты сам меня только что надоумил. С меня, как говорится, причитается.

– Я надоумил? – протянул удивленно Кушаков. – И кого же ты имеешь в виду, интересно знать?

– Все тот же небезызвестный нам академик Адов. Лучше него в ядерном хозяйстве никто не разбирается.

– Ну ты и загнул, Зуб! Его бы самого надо взять под колпак. Хотя он давно уже не у дел…

– В том-то вся и мулька, Петр! – Заместитель жутко обрадовался, что может открыть шефу глаза. – Бывшие министры по определению всегда испытывают болезненную ревность к ноне действующим, ибо считают, что при них родимое ведомство работало куда лучше, чем сейчас. Так вот, Адов наверняка постарается насолить своему преемнику на посту министра. Это во-первых. Во-вторых, насколько мне известно, старик действительно один из самых сведущих знатоков в ядерных технологиях. Уж кто-кто, а он точно знает все тонкости и секреты и про уран, и про полоний, и про плутоний… Уверен, что знает и где нам надобно землю рыть, чтобы выявить, например, те же хищения. И может дать, так сказать, наводку, чтоб мы не тыркались, теряя время впустую, как слепые котята.

– А тебе известно, Зуб, что Адов очень умен, хитёр и изворотлив? К тому же богат, как Крез, и наверняка имеет покровителей в Кремле. Иначе чёрта с два бы он так ловко выкрутился из швейцарского скандала, да и от прокуратуры не отмазался бы так легко. Захочет – поможет. А не захочет…

– Захочет. Как только он засветился на сайте МАГАТЭ, я тут же поднял на него бумаги. Из чистого любопытства. И вот что понял: Адов по натуре своей игрок, причём довольно азартный. То, что он прикарманил огромные суммы не только американских, но и наших российских бабулек, для меня лично совершенно очевидно. Но попробуй докажи!

– И что же ты хочешь сказать? Слушай, я ужасно устал. Голова, как барабан, все внутри звенит, стучит…

– Постараюсь объяснить коротко, в чём мой расчёт. Только… – Сделав характерный жест двумя пальцами, Зубов этаким молящим взглядом попросил у Кушакова разрешения закурить.

– Да ладно, травись, ядрена вошь. Каждый раз одно и то же… – махнул рукой Петр Семенович.

– Я его поймаю на живца. Представь, всеми забытый пенсионер сидит как сыч на даче. И тут к нему являюсь я. Проконсультироваться, так сказать… Старики страсть как любят, когда с ними консультируются! Я на сто процентов уверен, Адов спит и видит, чтобы его о чем-то спросили по лондонскому делу. И засветился в Интернете по той же причине.

– Не думаю, что Адов откроет тебе душу, – пробурчал хозяин кабинета. – Ты все же лучше займись делом на местах…

– Подожди! Естественно, душу не откроет. Но мне его душа и не нужна. Адов непременно затеет со мной игру как с несведущим фраером. А игра всегда подразумевает азарт. В свою очередь азарт влечет за собой потерю самоконтроля. Короче говоря, встретившись с ним, я смогу узнать гораздо больше, чем если бы мы допросили десятки функционеров из Минатома…

– Ну и хитёр же ты, Зуб! В покер решил сыграть с Адовым? А я не позволю контактировать с ним.

– Почему? – изумился заместитель.

– По кочану! Хозяин ему не доверяет. Он так прямо и сказал на Совбезе.

– А я потихоньку… – не унимался Зубов.

– Ладно, решай сам. Честно говоря, твоя затея мне нравится.

Кушаков поднялся с кресла, подошёл к товарищу и ободряюще похлопал его по плечу.

– И вот еще что. Когда ты стал говорить о пенсионерах…

Разговор двух высших чинов АНБ неожиданно прервала резкая трель телефона спецсвязи с Кремлем.

– Ну, вот, опять, – скорчив кислую мину, буркнул Кушаков. – Только бы не Хозяин!

– Ты что так быстренько испарился? – раздался в трубке хриплый голос Крутова. – Я с тобой даже переговорить не успел…

– А я не понял, что вам еще нужен. В чём дело?

– Да в том, что мне надобно завтра, самое позднее – послезавтра иметь на руках план ваших действий и список людей, которым будет поручено выполнение задания.

«А солёных огурчиков тебе не надобно?» – с раздражением подумал про себя генерал. Вслух же сформулировал мысль иначе:

– Простите, но я не имею права раскрывать свою агентуру. Такие сведения – государственная тайна высшего порядка. Вы же сами слышали, какой выговор я получил от президента, когда упомянул Интеграла…

– А я, Петр Семенович, действую сейчас именно по его прямому указанию, поэтому моя просьба обсуждению не подлежит. Так что до встречи, генерал.

– Что скажешь, Зуб? Ты видел такое?! – возмущённо воскликнул Кушаков, повесив трубку. – Только этого борова на мою голову не хватало. Подавай ему нашу агентуру! Можно подумать, он собирается руководить операцией! Видите ли, Хозяин поручил…

– Ну и в чём проблема? Липовый план составить – что два пальца… А список агентов выдай ему по номерам да кликухам. И дело с концом. Пусть гадает, ху есть кто…

– Точно, так и сделаю. Ох, и осточертели мне всякие заморочки! Черт возьми, перебил меня Крутов на важном месте. О чем мы говорили перед самым звонком?

– Что-то о пенсионерах, по-моему…

– Вспомнил! Разыщи еще одного пенсионера – бывшего главного аналитика КГБ Мацкевича. Вот кто тебе поможет. И делом. И идеей. Знаешь, сколько раз он меня выручал в то-о-н-ких делах! О них даже книги были написаны.

– Обещаю – разыщу. Я о нем немало слышал.

Попрощавшись, Зубов быстро ретировался. Ему очень хотелось спать.

Глава 7. Интеграл в сомнениях

Европейский эмиссар особого подразделения АНБ полковник Игорь Свиридов в задумчивости курил на балконе своей новой квартиры на северной окраине Лондона, в Хэндоне.

Комфортабельное жилище в весьма приличном здании с громким, как водится в Англии, названием «Зеленый корт» Свиридов приобрел примерно год назад за двести двадцать тысяч фунтов стерлингов, оформив на имя некоего британского коммивояжера. По его представлениям, подобные затраты были оправданы, учитывая то обстоятельство, что европейскому резиденту АНБ приходилось все чаще и чаще наведываться на Британские острова и подолгу там задерживаться. Особенно в Лондоне.

Свиридову удалось убедить свое начальство, что часто останавливаться в солидных отелях, где практически каждый портье наверняка являлся осведомителем английских спецслужб, не всегда безопасно. И ко всему прочему, излишне расточительно. Гораздо лучше и экономнее иметь постоянное надёжное пристанище подальше от шумного центра британской столицы, чтоб лишний раз не засвечиваться.

Игорь успел даже полюбить свой «уголок». Многоэтажный капитальный дом, выстроенный в классическом английском стиле из красного глазурованного кирпича, находился в таком месте, что не любоваться видом из окон его двуспальных апартаментов было бы преступлением против рукотворной красоты. Практически у стен начинался милый его сердцу еще по прежним приездам в Лондон парк с вековыми деревьями и кустами можжевельника, с аккуратными извилистыми тропинками меж них.