Михаил Зайцев - Порча на смерть Страница 18

— Предзнаменование?

— О да! Иначе говоря — знамение. Не забывайте, Сергей Сергеич, я — идеалист и по роду своей деятельности, и по убеждениям. Я верю в знаки Судьбы! Вы, наверное, обратили внимание на мое распухшее ухо, да? Ну, так вот, представляете, возвращаюсь вчера домой, захожу в парадную, а на меня вдруг ни с того ни с сего набрасывается толпа пьяных подростков. Еле-еле отбился, честное слово. То был знак — не лезь, Сергач, не в свое дело. Символично, что перепало именно по уху. Весьма символично! СЛУШАЛ мадам Протасову, вместо того чтобы вежливо отказаться от навязываемой мне роли оккультного сыщика. Улавливаете орнамент моих ассоциаций? Кстати, ваше появление тоже некоторым образом знамение, лишний раз подтверждающее правильность принятого мною решения категорически отказаться от поисков Темного Мастера. Спасибо вам, Сергей Сергеич, за то, что позвонили и пришли!

Сергач встал, протянул Украинцу руку. Сергею Сергеичу ничего не оставалось, как тоже подняться и ответить рукопожатием.

Конечно, можно было и не ломать комедию, можно было, умолчав об Архивариусе, поведать о вчерашних походах к Альтшуллеру, Дону Мигелю и, самое главное, к Велиару. Конечно же, роль штатного осведомителя спецслужб имеет свои прелести, кто бы спорил. Однако Игнат предпочел войти в образ чудака, отчасти здравомыслящего, но с закидонами, чудилы, совершенно бесперспективного с точки зрения вербовки и долгосрочного, плодотворного сотрудничества.

— Вы мне оставьте свой телефонный номер, Сергей Сергеич. Ежели услышу еще что-либо случайно о порче на смерть, обязательно позвоню, клятвенно вам обещаю.

— Если удастся все же договориться с кем-то о консультации...

— Нет! Простите, но я не намерен дразнить лихо, пока оно тихо. Боюсь! Право слово, боюсь не на шутку. Случайно — иной разговор. Пошлет Судьба свежую информацию, обязательно передам ее вам, пока не протухла. Вы, между прочим, тоже проявите, пожалуйста, максимум осторожности. Вы умеете лечиться от сглаза?..

Сергач подробно растолковал Украинцу, как с помощью дверной ручки скобкой уберечься от сглаза. Сергей Сергеевич, переминаясь с ноги на ногу, дотерпел до конца объяснений, взглянул на Игната с некоторой опаской, вручил Сергачу визитку и поспешил за дверь. Задержаться еще на десять минут и уйти с талисманом «от вредных магических энергий» на шее старший лейтенант Украинец отказался категорически.

Визитка Украинца лежала на столе рядом с извлеченной из пиджачного кармана визитной карточкой вдовы Протасова. Оба стандартных прямоугольника из плотной мелованной бумаги оказались похожи, как будто вышли из одной типографии, где их смакетировал один и тот же дизайнер. На обоих бумажках ничего, кроме семизначных телефонных номеров и фамилий с заглавными буквами инициалов.

Сергач смахнул со столешницы в ящик все, кроме визитных карточек, взялся за трубку мобильника, отстучал цифры телефонного номера Протасовой Н.П., поднес трубку к уху, к больному. Чертыхнувшись, едва успел переложить мобильник из руки в руку, как услышал голос Нинель:

— Аллоу.

— Алло, Нинель, добрый день. Сергач беспокоит. Звоню, чтобы извиниться перед вами.

— Что случилось, Игнат?

— У меня, к сожалению, резко изменились некоторые личные обстоятельства. Свалились, знаете ли, неотложные проблемы на мою дурную голову. В общем, простите, но вашим делом я, к величайшему сожалению, заняться ну никак не смогу. Извините бога ради, рад бы помочь, но...

— Но мы обо всем договорились, как же так, Игнат Кириллыч?!

— Извините, пожалуйста, мне очень стыдно, однако, право слово, ни капли свободного времени, причина уважи...

Сергач отключил телефон, оборвав сам себя на полуслове. Пускай мадам думает, что, мол, произошел сбой в мобильной связи. И пусть спасибо скажет, что Сергач не выставил ей счет за моральный ущерб — как ни крути, а она его подставила, пусть и нечаянно. Ведь вплоть до сегодняшнего дня склонный к авантюрам Игнат еще ни разу не пересекался со спецслужбами.

Впервые в жизни Игнат позавидовал мнительности Архивариуса, его манере перестраховываться везде и во всем, где это только возможно. И даже вдруг мелькнула мыслишка, а не сделать ли самому себе защитный амулет. И глаза сами собой начали искать, нет ли рядом подходящей для лечения от сглаза дверной ручки. Но тут Игнат вспомнил, что дверная ручка в виде скобки есть только на крылечке, вблизи от боевого поста Евдокии Афанасьевны, представил, как переливает воду из рюмашки в рюмашку через эту потертую скобку, вообразил изумление наблюдающей за его магическими действиями вахтерши и расхохотался, громко и нервно...

7. Проза жизни и проза смерти

Леха вышел из своего кабинета навстречу Игнату. Тимошенко гремел ключами в правой руке, левой застегивал коричневые пуговицы кремового пальто.

— Привет, Леха. Убегаешь?

— Еду дела делать. — Тимошенко повел бычьей шеей, повернул к Игнату большую голову. — Едрена-матрена! Сергач, чо с ухом-то? Кто ж тя так приласкал?

— Как раз об этом я и хотел с тобой поговорить.

— Я на колесах, хошь, до метро подброшу, дорогой и побазарим, как?

— А что, делать мне сегодня здесь больше нечего, есть смысл мотнуть домой, бардак в квартире наконец-то прибрать. Подождешь, пока я оденусь и офис закрою?

— Пойду тачку с парковки вырулю, ты как раз и выйдешь.

— О'кей.

Тимошенко занялся запиранием дверей, а Сергач побежал одеваться в каморку, где на оленьих рогах болтались его куртка с шапкой и остались темные очки на макушке медвежьего черепа.

Вернуть очки обратно на переносицу Сергач забыл, вспомнил о них, уже пряча в кармане куртки ключ, уже попрощавшись с вахтершей, уже на крылечке, на солнце.

Солнце ослепляло. Медленно спускаясь вниз по ступенькам, Игнат пристроил ладошку козырьком ко лбу, крутил головой, высматривая Леху. Личного авто у Тимошенко не было, тачку он время от времени брал напрокат у дружбанов-пацанов и каждый раз другую — то шикарную «бэху», сиречь «БМВ», а то и задрипанного «ушастого», в смысле, «Запорожца».

Бибикнула, подъезжая к бордюру, белоснежная «Мазда». Игнат разглядел грузную Лехину фигуру в салоне, перепрыгнул две последние ступеньки, зачастил ногами. Всего-то четыре шажка поперек тротуара до проезжей части, прохожих раз, два и обчелся, и надо же было умудриться едва не сбить случайно оказавшуюся на пути девушку.

Сергач и девушка пересеклись в шаге от бордюрного камня. Она выскочила неведомо откуда и бежала к таксофону на углу, он к «Мазде», их траектории случайно пересеклись, они столкнулись. Игнат пошатнулся, девушка потеряла равновесие, всплеснула руками, ее обтянутые джинсами коленки дрогнули, простоволосую девичью головку качнуло к его плечу, тонкая девичья кисть смачно шлепнула Сергача в грудь, пальчики сжались, цепляясь за складки мужской куртки. Девушка вскрикнула. Смяв искусственный мех укороченного полушубка, Игнат обхватил ее за талию, прижал к себе, удержал, не дал упасть.

— Ух, какая же я неловкая... — Девушка мягко отстранилась.

— Да что вы, я во всем виноват. Солнце глаза слепит, простите, не заметил вас...

Черт подери, какая девушка! Мечта всей жизни! Слегка раскосые глаза, высокие скулы, точеный носик, трогательная ямочка на нежном подбородке. С ума сойти можно от этой ямочки. А волосы! Чернее ночи, мягче шелка. Хрупка, как мальчишка, и в то же время гибкая, как плеть.

«Би-и-ип!» — длинно просигналила «Мазда».

— Сергач! — гаркнул, приоткрыв автомобильную дверцу, Леха. — Отпускай деваху, поехали!

— Вас зовут. — Девушка встряхнула головой, перебрасывая шелковую гриву волос за спину, грациозно обогнула Игната, совсем не пошло вильнув бедрами.

— Сергач, едем!

— Сейчас, минуту! — огрызнулся Игнат, повернулся вслед уходящей мечте. — Подождите, девушка! Секундочку подождите!..

Она не оглянулась и не ответила. Она подбежала к таксофону, увидела сплетение разорванных проводов у основания телефонной трубки и, круто повернув, побежала к другому телефону, к дому напротив.

— Девушка, подождите! У меня с собой мобильник, если вам надо позвонить, пожалуйста...

Она его слышала, но явно не хотела, чтобы нечаянное столкновение с незнакомцем переросло в знакомство. Не хотела, чтобы позже они вспоминали со счастливым смехом первое столкновение их тел, завязавшее узелком нити их судеб. Она решительно порвала случайный узелок, она уходила навсегда в мир воспоминаний. Как и та девушка из метро, что приснилась Игнату сегодня под утро, она останется мечтой несбывшейся и оттого особенно желанной...

— Сергач, я один уеду! Ты чо, остаешься?

Мотор «Мазды» злобно рявкнул.

— Погоди, Леха... — Игнат запрыгнул в тронувшийся автомобиль. — Эх, Леха, ты видел? Какая девушка! Обалдеть можно!

— Тощевата и мелковата, мне такие не нравятся. — Леха крутанул руль, вписался в жидкий автомобильный поток. — Слышь, Сергач, вчера к тебе в конуру краля заходила, кто такая?