Нельсон Демилль - Адское пламя Страница 19

Мэдокс усмехнулся и снова повернулся к карте на экране.

— В списке имеется также Асуанская плотина. — Он перевел курсор на Египет и южную часть Нила. — Это, я полагаю, здесь главная цель.

— Правильно полагаете, — подтвердил Уолфер. — Ракета с несколькими боеголовками разрушит плотину, и миллионы тонн воды устремятся вниз по Нилу, смыв, в сущности, Египет с лица земли и утопив от сорока до шестидесяти миллионов человек, поскольку вода по пути к Средиземному морю затопит всю долину Нила. Это будет единственный случай столь значительного ущерба людским и материальным ресурсам, а нефтяных месторождений здесь нет. К сожалению, мы вынуждены смириться с гибелью тысяч западных туристов, археологов, бизнесменов и так далее, равно как и с потерей исторических памятников. Но пирамиды должны это пережить.

— Эд, — сказал Мэдокс, — как я вижу из списка, несколько египетских городов в долине Нила также должны подвергнуться ударам ядерных боеголовок. Принимая во внимание тот факт, что вода Асуанского водохранилища все равно смоет эти города, ракеты представляются мне излишними. Или это задумано в соответствии с библейской традицией?

Уолфер посмотрел на своего друга и ответил:

— Об этом я, сказать по правде, не задумывался. Вероятно, воды этого потопа потушат пожары в городах.

— Это-то и скверно, — заметил Мэдокс.

— Самое скверное, — подхватил Уолфер, — что при этом погибнет огромное количество людей из стран Запада. Туристы, бизнесмены, сотрудники посольств и тому подобное. Их число может достичь сотни тысяч, причем многие из них будут американцами.

Никто не прокомментировал это замечание.

— К сожалению, — продолжал Уолфер, — мы также не в состоянии предсказать, когда эти земли вновь станут пригодными для проживания и там прекратятся социальные встряски, чтобы наладить оттуда стабильные поставки нефти. Аналитики из министерства обороны все же предполагают, что недостачи в удовлетворении мировых или наших национальных потребностей в нефти будут незначительными, поскольку страны, эту нефть производящие, перестанут ее потреблять. Поэтому нефть из других источников и стратегических запасов вполне удовлетворит краткосрочные потребности Америки и Западной Европы. Нефть из Саудовской Аравии будет доступна нам в первую очередь — через два года.

— Вы, ребята из правительства, должны переговорить с частным сектором, — вмешался Мэдокс. — По моим данным, саудовская нефть пойдет к нам уже через год. Думаю, цена взлетит до ста долларов за баррель, учитывая рост расходов на транспортировку в послеядерный период.

Уолфер немного поколебался.

— Бэйн, министерство обороны полагает, что цена скорее удержится на отметке двадцать долларов за баррель, поскольку мы будем контролировать все трубопроводы и нефтеналивной флот. Дело в том, что нам понадобится дешевая нефть, чтобы оживить американскую экономику, которая, как мы предполагаем, переживет значительный спад после ядерного уничтожения нескольких американских городов.

Мэдокс махнул рукой и заявил:

— Мне кажется, это преувеличение. Скорее мы увидим падение рынка ценных бумаг на тысячи пунктов за год. Многие люди покинут ряд городов, как это было в Нью-Йорке после одиннадцатого сентября. Но когда станет ясно, что враг мертв и похоронен, вы увидите нечто вроде американского Ренессанса, который поразит весь мир. Не стоит поддаваться пессимизму, Эд. Если коллапс Советского Союза возвестил зарю американской эры, то уничтожение ислама откроет тысячелетний период американского мира, процветания и уверенности в себе и в будущем. Не говоря уж о неоспоримой американской власти надо всем миром. В сравнении с этим тысячелетием американского контроля и доминирования в мире Римская империя будет выглядеть как захудалая страна «третьего мира».

Никто не возразил, и Мэдокс продолжил:

— Все будет по-другому. Последняя глобальная угроза Америке перестанет существовать, и американский народ сплотится вокруг правительства, как это было после одиннадцатого сентября и Перл-Харбора. С внутренним врагом, включая растущее мусульманское население, разберутся быстро и жестко. И без чьих-либо протестов. И вы больше не увидите на улицах американских городов, да и нигде в мире, антивоенных демонстраций. А те ублюдки, которые танцевали после одиннадцатого сентября, либо умрут, либо станут целовать нам ноги.

Он перевел дыхание и снова быстро заговорил:

— Европейцы на сей раз заткнутся, потом настанет очередь Кубы и Северной Кореи. Русские тоже будут помалкивать. Поскольку, раз уж мы однажды пустили в ход ядерное оружие, все тут же осознают, что можем проделать это снова. А когда настанет подходящий момент, мы задавим китайскую проблему еще в колыбели, пока она не выросла и не бросила нам вызов.

Харри Маллер наблюдал за присутствующими, пока Мэдокс развивал свои планы. И ему показалось, что остальным стало немного не по себе, когда Мэдокс от проблемы исламских террористов перешел к поиску новых врагов, которых следует уничтожить. А кроме того, существует ведь еще и проблема нефти, игравшая для Бэйна Мэдокса и его «Глобал ойл корпорейшн» столь же важную роль, как избавление от террористов. Харри уже понял, что этот человек — маньяк, сумасшедший, но только теперь осознал, насколько у него съехала крыша; осознали это и все приятели Мэдокса.

Мэдокс встал, его голос звучал резко:

— Как ветеран Вьетнама я говорю вам, что мы восстановим нашу утерянную гордость, когда американские войска войдут в Сайгон и Ханой, а Китай и все остальные даже не пикнут.

Он оглядел своих четверых коллег и заключил:

— Для нас морально неприемлемо и просто преступно не воспользоваться ядерным арсеналом, продолжать эту борьбу с нашими врагами обычным оружием и дипломатическими средствами, теряя людей и ресурсы без всякой надежды на победу. Это недопустимо. У нас есть средство покончить с проблемой быстро и эффективно, решительно и дешево — с помощью ядерного оружия, которое мы имеем. Не применять его против тех, кто не задумываясь воспользуется им против нас, имей он такую возможность, будет национальным самоубийством, стратегическим идиотизмом и вызовом здравому смыслу, а также оскорблением Бога.

Бэйн Мэдокс сел.

Все молчали.

Харри Маллер изучал лица людей за столом: «Ага, они точно знают, что он чокнутый. Но им это безразлично, поскольку он выражает их собственные мысли».

Бэйн Мэдокс закурил сигарету и произнес деловым тоном:

— Ну ладно, теперь поговорим о том, какими городами Америки мы можем пожертвовать, а также как и когда это сделаем.

Часть V

Суббота

Норт-Форк, Лонг-Айленд

Нассау-Пойнт, Лонг-Айленд, 2 августа 1939 г.

Рузвельту, президенту Соединенных Штатов,

Белый дом, Вашингтон, округ Колумбия

Сэр… может оказаться возможным осуществление цепной ядерной реакции в значительной массе урана, в результате которой будут выделены огромные объемы энергии и большое количество новых элементов, подобных радию… с помощью чего, дорогой господин президент, может оказаться возможным получить мощь громадной разрушительной силы.

Глава 11

После ужина в плавучем ресторане мы с Кейт поехали в сторону Ориент-Пойнт на восточной оконечности мыса Норт-Форк, которым кончается остров Лонг-Айленд.

Небо местами затянули облака, но можно было разглядеть звезды, которые я редко вижу на Манхэттене.

Норт-Форк — продуваемый всеми ветрами кусок земли, довольно красивый, если таковым может быть совершенно голый берег. С севера его омывают воды Лонг-Айленд-саунд, с юга — Гардинерс-Бэй, а с востока — Атлантического океана.

Поскольку окружающая полуостров вода долго хранит остатки летнего тепла, осенью здесь необычно тепло для таких широт. Именно этот микроклимат плюс, вероятно, глобальное потепление стали причиной недавно посаженных тут виноградников, в результате чего последовал резкий наплыв туристов, что кардинально изменило обстановку и впечатление от этих мест.

Мальчишкой я проводил здесь с родителями лето совместно с другими не слишком состоятельными семьями, которые не могли себе позволить дорогие курорты вроде Хэмптона или специально избегали мест, забитых толпами отдыхающих.

Одной из таких дерзких и самоуверенных личностей был Альберт Эйнштейн, проводивший лето 1939 года в местечке под названием Нассау-Пойнт, и поскольку тут нечем было особенно заняться, у него, видимо, оставалось много времени на размышления. И вот в один прекрасный день, подталкиваемый другими физиками, он написал письмо Франклину Рузвельту — теперь оно называется «Письмо из Нассау-Пойнт», — в котором настоятельно советовал президенту всерьез заняться созданием атомной бомбы, пока нацисты не создали свою. Остальное, как говорится, уже история.