Стивен Хэнд - Техасская резня бензопилой Страница 20

Эрин догнала Кемпера, и они оба остановились перед входной дверью.

Внутри играла классическая музыка. Какая-то старая уже исцарапанная пластинка.

Кемпер замялся. Они с Эрин переглянулись, и девушка подошла и постучалась в косяк двери.

— Здравствуйте! — крикнула она. — Есть кто-нибудь дома?

Никакого ответа. Только музыка. Кажется, это играл старый граммофон.

Эрин постаралась заглянуть внутрь сквозь толстую марлю, но безрезультатно.

Теперь постучался Кемпер, уже громче.

— Простите! — крикнул он и услышал эхо от своего голоса. Видимо, за дверьми начинался длинный пустой коридор.

— Эй! Есть кто? — снова крикнул Кемпер. Он уже начинал нервничать.

«Где этот чертов шериф?»

Музыка смолкла.

Эрин и Кемпер переглянулись. Кто-то выключил граммофон. Кто-то их услышал. Внутри кто-то есть.

— ЧТО ВАМ НАДО?

Голос доносился изнутри здания — низкий, гулкий, с сильным южным акцентом. Судя по голосу, говорил какой-то старик.

Кемпер прижал лицо к сетке, но все равно ничего не увидел. И тут он услышал еще какой-то звук, больше всего напоминающий рычание маленькой собачки.

— Вы шериф? — громко спросила Эрин.

— А что, я похож на шерифа? — послышался ответ.

— Я не знаю, — отозвалась Эрин. — Мне вас не видно.

Кемпер принялся чесать свою бородку. Все сегодня шло шиворот-навыворот. Буквально все.

Иедидиа подвел Пеппер к невысокой дверце сбоку фабрики. Он хотел пропустить Пеппер вперед, но та лишь стояла и улыбалась, пока мальчик не догадался, в чем дело, и не открыл дверь. Пеппер, Энди и Морган вошли в какую-то тесную комнатку. Сюда откуда-то попадал свет, потому что, в отличие от первой комнаты, той, куда вел главный вход, здесь все было видно. Впрочем, свет оказался довольно тусклым, и нельзя было понять, откуда он падает.

Кто его знает, и для чего эта комната первоначально предназначалась. На потолке виднелись какие-то свинцовые трубы, на полу — мусор, такой же странный, как и во дворе: кукольные головы, разбитые кости, разорванные фотографии, согнутый стеклоочиститель.

На одной из стен в беспорядке висели картинки. Все на мятых бумажках с неровными краями, все нарисованы рукой Иедидиа. На них были запечатлены разные люди — мужчины, женщины, дети. И даже кое-какие домашние животные — кошки и собаки. Портрет Пеппер мальчик повесил на эту же стену.

— Спасибо, Иедидиа, — сказала глубоко тронутая Пеппер. — Мне, правда, очень приятно.

— Ты в этом уверена? — пробормотал себе под нос Энди.

Портрет Пеппер был нарисован с натуры, и, видимо, все остальные портреты тоже. Но кто же тогда все эти люди? На стене было несколько десятков картинок. Неужели все они зачем-то приезжали в это Богом забытое место? Или это воображаемые друзья Иедидиа? Ну, да все равно.

Энди осмотрел всю выставку, вплоть до того угла, где трудно было что-либо разглядеть из-за плохого освещения. Там он остановился. Морган тоже подошел к своему приятелю и заглянул ему через плечо. Оба они сошлись во мнении, что эти спрятанные в сумраке картинки сильно отличаются от тех, что Иедидиа им показывал. Все они были в чем-то гротескны и таили в себе не меньше агрессии, чем чудовищная скульптура, стоявшая во дворе.

— Эй, малыш! — сказал Морган, не в силах оторвать взгляд от картинки, на которой изображалось пронзенное ножом сердце. — И это тоже рисовал ты?

БАМС!

Это захлопнулась дверь. Темнее от этого не стало.

Морган огляделся — Иедидиа в комнате не было.

Пеппер разглядывала висящие на стене портреты, Энди — тоже. Никто не следил за мальчишкой.

— Может, нам лучше… — начала Пеппер.

Но Энди прервал ее:

— Вернуться к нашему фургону? Согласен.

Энди, а за ним и его товарищи бросились к двери — она была закрыта.

Иедидиа же бежал, что было силы, в сторону умирающей рощи.

— Отойдите от двери, — приказал голос.

Эрин была уверена, что тот, кто с ними разговаривает, — старик. Она посмотрела на Кемпера. Тот пожал плечами. Что им еще оставалось делать? Они стояли прямо у самой занавески.

Теперь оба сделали пару шагов назад и стали ждать, что будет.

Дверь медленно отворилась. Ох, эти петли не мешало бы смазать маслом! На пороге появился старик, хозяин этого дома, — в инвалидной коляске.

Он осторожно выехал на крыльцо дома и окинул взглядом незваных гостей. Казалось, что его больше заинтересовал Кемпер, но и Эрин он тоже бегло оглядел с ног до головы. Впрочем, ничего удивительного в этом настороженном внимании не было: старик должен был понять, что за люди стучали и кричали у дверей его дома.

Эрин, со своей стороны, тоже внимательно рассмотрела хозяина. Он, судя по внешности, прожил нелегкую жизнь. Его лицо под простенькой светлой кепкой больше всего напоминало крошечную модель Большого Каньона. Впалые щеки испещрены морщинами. Морщины были даже на носу. Очевидно, он старательно брился, но такую щетину, как у него, вряд ли могла взять хоть одна бритва. За стеклами простых пластмассовых очков холодно поблескивали серые глаза.

На старике была надета майка, и Эрин могла хорошо разглядеть, какие сильные у него руки: они верно служили ему в течение всей жизни, да и теперь было видно, что ему не составляет труда передвигаться на своей инвалидной коляске. Пара выцветших полосатых подтяжек. Грубые, прочные серые штаны, которые…

«О, Господи!»

Только теперь Эрин заметила, что ноги у старика обрублены по колено. Обрубки торчали из его завернутых штанов.

Эрин не хотела показать свою брезгливость, но от этого зрелища девушка совершенно потеряла контроль над собой. У этого старика были ампутированы обе ноги, и он даже не пытался хоть как-нибудь скрыть это.

Из дома выбежала маленькая рыженькая собачка и вскочила на колени своего хозяина. Старик даже не посмотрел на нее. Он по-прежнему сурово разглядывал своих посетителей. Кемпер заметил, что в правой руке у него была трость.

— Шериф здесь не живет, — объявил старик с немалым раздражением.

— Чего и следовало ожидать, — сказал Кемпер. Парню просто чудом удалось сдержать себя и не выругаться. Куда бы они ни сунулись, им везде говорят, что шерифа здесь нет.

Хозяин бросил на Эрин ледяной взгляд:

— Если тебе очень надо, то можешь ему позвонить.

Это предложение вывело Эрин из того задумчивого состояния, в которое она уже начала погружаться: девушка бездумно смотрела, как собачонка вертится и скребет лапами колени старик.

— Э-э-э… Спасибо, — пробормотала она. — Нам бы это очень помогло.

Кемпер не был уверен, что от этого будет хоть какая-нибудь польза: они звонили шерифу от Люды Мей, и ничего хорошего из этого не вышло. Впрочем, Кемпер был готов попробовать еще раз.

В конце концов, этот старый калека не мог причинить им никакого вреда.

Эрин осторожно обошла инвалидную коляску и уже начала открывать дверь, когда хозяин гневно рявкнул на нее:

— Вытри ноги! Я люблю, чтобы в моем доме было чисто.

Эрин посмотрела под ноги и увидела, что у дверей действительно лежит половик, совершенно чистый, практически без единого пятнышка. Она быстро вытерла ноги и вошла внутрь. Кемпер хотел последовать за подругой и уже принялся счищать грязь со своих ботинок, но старик так развернул свою коляску, что войти внутрь парень не смог. Собачонка грозно зарычала.

Старик посмотрел на Эрин:

— Я сказал, что ты можешь позвонить шерифу.

Затем он перевел глаза на Кемпера:

— А ты лучше обожди снаружи. Мне не нужны неприятности.

Сказав это, старик поднял свою трость и ткнул ею в грудь Кемпера.

Молодой человек поднял руки:

— Хорошо-хорошо, шеф. Только не стреляйте.

Но старик и не думал шутить. Нисколечко. Он убрал свою палку, кивнул Эрин, чтобы та шла в дом, и двинулся за ней. Въехав внутрь, он палкой захлопнул входную дверь.

«Что за день! Господи! Какой ужасный выдался день!»

Кемпер тряхнул головой и пнул попавшийся на пути ком земли. Теперь все зависело от Эрин.

Что же происходило внутри?

Хозяин сказал Эрин, что она может звать его Старик Монти. Это звучало странно и как-то старомодно, но все, что касалось этого Монти, было странно и старомодно. Даже спинка его инвалидной коляски была сплетена из прутьев. Да и дом был под стать хозяину.

Несмотря на мрачный внешний вид, внутри он выглядел очень уютно и гостеприимно. Пол в коридоре был отполирован, стены украшены с большим вкусом (хоть и не по последней моде), и нигде ни пятнышка.

Эрин было стыдно за свои мысли, но она никак не могла понять, как Монти удается поддерживать дом в таком виде. Ведь он настоящий инвалид! Может быть, кто-нибудь приходит здесь убираться. А возможно, что Эрин просто еще не видела всю семью.

Коридор вел сквозь весь дом.