Афанасий Егоров - Бой - баба Страница 20

Каждая женщина очень точно предчувствует тот ответственнейший момент, когда мужчина собирается наконец с духом для признания в любви. Даже если этот мужчина абсолютно ее не волнует. Кто бы что ни говорил, а все же чертовски приятно сознавать, что кто-то готов преклонить перед вами колени.

Подтянулась красавица. Спинку прогнула, грудь вперед подала. В зеркало взгляд быстрый бросила. Довольна видом осталась. Жабо на блузке немножко сбилось — ну да не беда. Не поправлять же при поклоннике. И так волнуется, бедненький.

Помялся стажер. Совсем малиновым стал. Пробормотал, не поднимая глаз:

— Не надо вам больше ни с кем встречаться, Александра…

И опять замолчал. Сопит только шумно, носом шмыгает. Руки за спину спрятал. Испугался, дурашка, вдруг сами обниматься полезут.

Надоела затянувшаяся пауза заинтригованной женщине. Подбодрила мальчонку шаловливой улыбкой:

— Как же мне не встречаться, Роберт? А работать кто будет?..

— Я… Вы… это… выходите за меня замуж.

Ну наконец-то! Родил, называется. Мог бы и про любовь хоть словечко ввернуть. Рассмеялась звонко красавица. Не стала малыша отказом обижать. Чмокнула в пунцовую щечку, волосики ласково пригладила:

— Спасибо, миленький, я подумаю…

Заметила зорким оком, как дернулись рефлекторно широченные мужские плечи. За стол козочкой отскочила:

— Только без рук! К этому я еще не готова. Дай сначала привыкнуть.

Застеснялся окончательно мальчишка. Головку на грудь свесил. Буркнул тихо под нос:

— Хорошо… Я подожду…

Села к окну красавица. Вздохнула с облегчением. Легко и радостно.

А жизнь-то еще не кончилась! Если даже зеленые юнцы замуж зовут, значит — мы еще ничего! Совсем, можно сказать, ничего! Есть ради чего жить. Вот только за Володю с Лешенькой бы посчитаться.

Попала все-таки Александра в казино. Правда, не с Антоном. Сам местный «положенец» пригласил. Настойчивым уркач оказался. Обходительным. Три дня по телефону уговаривал, на свидание приглашал. Добился-таки своего, увез однажды вечером красавицу в ночной развлекательный центр.

Все здесь интересно любопытной женщине. Сколько лет в городе жила, ни разу рулетку в глаза не видела. Не то чтобы табу какое-то существовало — просто неприличным считала для ревизора. Да и репутацию жалко.

Обошла весь комплекс красавица. Шикарное местечко. На первом этаже Ресторан с дансингом. Оркестр живой, официанты в жилетках с бабочками. Где-то далеко дискотека грохочет.

Второй этаж под игровой зал отдан. Бар с длиннющей стойкой, в углу высокий подиум. Камыш объяснил, там ночью стриптизерки выступают. Бельишко с себя скидывают. Тоже своего рода искусство.

Посмотрела Александра на знаменитый «блэк джек», рядом с крупье у рулетки постояла. К выводу пришла — эти игры не для нее. Азартно, конечно, нюансов разных много. Но если отбросить все надуманные тонкости, останется одна сухая теория вероятности из общеобразовательной программы.

Чет — нечет, повезет — не повезет. Ни ума особого не требуется, ни способностей. В общем, все тот же школьный черный ящик с детектором случайных чисел.

Любуется одетой в элегантный вечерний наряд красавицей авторитет, гордостью за себя переполняется. Об чем базар, телка что надо! Не хуже других. И попка на месте, и сиськи. Причесон модный. Ходит как пава, лохов чумных смущает. С рыжьем, правда, туговато. Камушков всего полтора. Тут иной раз такие биксы попадаются, разве что на заднице висюлька не болтается. Выпендриваются друг перед дружкой, крутизной мужей хвастаются.

Одну такую тряхануть — на пол-«лимона» за раз наваришься. Но пялятся-то сегодня не на них!

Не знает пока Александра, что ни один уважающий себя вор никогда бабу за человека держать не станет. В лучшем случае — за хранилище для спермы. Кодекс пресловутый считаться с женщиной не дозволяет. Только путан воровской закон. Замысловат. Петель в нем навито столько, что не всякий правоверный «законник» разберется.

Длинными лагерными ночами рассказывают урки друг другу байки о сверхроковой страсти прелестницы-прокурорши к неотразимо красивому жигану. Само собой, у прокурорши ноги от ушей, а сиськи — по два арбуза каждая. Вся в брульянтах и рысачит на «шестисотом» «Мерседесе».

Слушают молодые «шестерки», раззявив рты, восхищением переполняйся. А старшие ухмыляются понимающе. В каждой сказке есть доля истины.

Красивая «чистая» любовница со связями — тайная заветная мечта любого более-менее авторитетного уркача. Тут и престиж, и мужское тщеславие. Дескать, ничем мы фраеров не хуже. Тоже баб нормальных клеим. А заодно — возможность нехило поживиться. Все в одну кучу смешано.

Смотрит на смеющиеся женские губы воровской «положенец», желанием темным наливается. Умен урка. Изворотлив. Умеет клыки на время спрятать. Только заклинило ему мозги поднимающим штаны давлением. Контроль над собой потерял. Мыслить начал шаблонно. Впутать дамочку в левые дела. С тем же мэром, к примеру. На крючочек посадить. Для отмазки рыжья напхать. Камушков подогнать. Даст, никуда не денется. Еще и рада будет.

Камыш — не Гаврик. И даже не Вадим. Покруче всякой шелупони будет. А там опустим потихоньку. На коленках ползать заставим. Чтоб не скалилась так нагло, стерва.

Поразил, честно говоря, Александру городской «смотрящий». Вес свой немалый продемонстрировал. Весь вечер персональный холуй в сторонке проторчал. По первому знаку к столику кидался. Шампанского налить, блюда поменять. Зажигалкой услужливо чиркнуть, соринку невидимую с плеча смахнуть.

Полресторана у вора в знакомых оказалось. Каждый поприветствовать норовил. Даме ручку облобызать. А если надоедал, немедленно бык из охраны за спиной вырастал. Возьмет говоруна под локоток, молча в сторонку оттащит. Не мешай, браток. Не видишь, пахан отдыхать изволят.

Задержалась в многолюдном заведении до ночи Александра. На стриптиз посмотреть захотела. Интересно же, что в нем хорошего люди находят?

Полное разочарование! Девки худые, улыбки фальшивые, двигаются плохо. Ни тебе пластики, ни умения нравиться. Сплошная гимнастика, разбавленная раздеванием. Бельишко только действительно ничего.

А тут еще толпа распаленных мужиков. Лица постные — вид делают, вроде это им вовсе не интересно. И не такое видали, мол. А у самих глазенки горят, щеки красные, потом покрытые. Один только понравился. Уселся прямо у подиума, поцелуи воздушные девчонкам посылал. Хлопал, как оглашенный. Этот, по крайней мере, откровенен был. Или — пьян вдребодан.

Ругнулась про себя красавица. Домой уехать попросилась.

В темном салоне легла незаметно на женскую коленку тяжелая влажная рука. Сжалась требовательно, дергая ногу на себя. Фыркнуть пришлось:

— Извините, пожалуйста. Я не знала, что вид голых костей так на вас подействует.

Рассмеялся натужно авторитет. Лапать перестал. Проводил чинно даму до подъезда, за мобильник схватился:

— Вадим? Я к себе еду. Пришли-ка быстро белобрысую. И чернявую с ней отправь. Чтоб через пять минут были!

Хрюкнул предвкушающе «положенец», засовывая за пазуху плоскую трубку. Нашел он, куда давление сбросить.

Антон появился в конце недели. Ввалился в кабинет радостный, размахивая возбужденно руками. Подмигнул залихватски стажеру — выйди, мол, братишка, на минутку. Дела секретные есть.

Как и в прошлый раз, еле дождался фирмач, пока молодой дверь за собой закроет. Зашептал с таинственным видом, моргая одновременно ждущими и требовательными глазами:

— Так как, Александра Вадимовна, договор наш в силе? Не передумали?

— Я в серьезных вопросах никогда не шучу, — успокоила коммерсанта красавица.

— Тогда рискнем! — потер взмокшие руки делец. Снова на «ты» перешел: — Твои — как? Не подведут?

Вспомнила Александра уверенный жест залеточки. Повторила его, копируя интонацию:

— Это мои проблемы. Не бзди, решу! Ты сам не подведи. И больше сюда не приходи. Нам осторожнее надо быть, Антон. Если Камыш узнает, сам знаешь — мало не покажется.

Покосился изумленно на подельницу фирмач. Поверил. Убрался быстро из кабинета.

Следом стажер молоденький вернулся. Бухтеть угрюмо начал. Ходят, Дескать, тут разные, работать мешают. То зайди, то выйди. Сосредоточиться некогда.

Подняла бровки Александра. Рассмеялась тихонько. Да он же весь изревновался, дурачок! Своей уже красавицу считает. Прямо сказать боится, так ворчаньем недовольство выказал. Все мужчины — собственники. Не успеют в любви толком признаться, уже начинают права единоличные на избранницу предъявлять. И приходится бедным женщинам то и дело защищаться, отбивать атаки непрошеных владельцев. Иначе — кабала домостроя. Вилы — если по-современному.

Постаралась Александра малыша не обидеть. Успеется разочаровать. Вдруг парень еще пригодится? Не в ее положении верными поклонниками разбрасываться…