Алексей Синицын - Самоучитель Игры Страница 20

«Ах ты, философ, революционер недоделанный», – со злобой подумал Кроуз, но продолжил чтение.

Но, к примеру, логика политической системы средневековой Европы строилась уже на иных психических основаниях, на другой психологической стратегии, поэтому и была принципиально иной. Всепожирательская силлогистическая система древних тираний не была опровергнута логически, она просто была отброшена пинком королевского сапога Карла Великого, который одним своим утверждением сформировал всю новую политическую психологию Европы: «вассал моего вассала, не мой вассал!» Кто в этот момент вспомнил о категорических силлогизмах? Та, новая психологическая стратегия порождает новую логику рассуждений и действий в системе.

Джозеф взглянул на отца, тот медленно и сосредоточенно выпускал дым через узкую щёлочку в правом уголке рта.

Поначалу мне казалось, что чем меньше в игре логики, тем больше в ней психологии, но позднее я понял, что это далеко не точное суждение. Игра в кости – полна случайностей. Научиться выбрасывать шесть костей так, как вам хочется, практически невозможно, хотя есть определённые технические приёмы. Среди игроков в кости обычно кипят нешуточные страсти, но игровые страсти и психология игровых действий – это совсем не одно и то же. В этой игре одновременно мало логики и мало психологии.

Во-первых, попытайтесь понять, имеете ли вы дело с игрой действительно основанной на чистой случайности, или же с псевдослучайной игрой. Большинство игр – псевдослучайны. В таких играх первенствует психология принятия решений, ибо психология приводит за руку логику игровых действий, а не наоборот. Беседуя с Полом Чарльзом Морфи, я обнаружил, что он может объяснить рационально едва ли половину совершаемых им шахматных ходов.

Мой позднейший опыт показал, что относительно псевдослучайных игр можно выразиться гораздо точнее так: если вам кажется, что данная игра не на 100 % случайна, она, непременно, псевдослучайна, и тогда вся логика данной игры скрывается в психологии принятия решений! Нужно понять, в псевдослучайных играх достаточно логики, просто её искать нужно в правильном месте». Здесь стояла аккуратная пометка Ляо. (Дословно: «Ловить рыбу в луже бесполезно, пойдите к карповому пруду»).

Далее шёл знакомый Кроузу отрывок на английском языке, касающийся игры «Камень – Ножницы – Бумага». Но, как отлично помнил Кроуз, обладающий профессиональной, почти фотографической памятью, этот английский отрывок заканчивался так: «Играя много лет в самые разные игры, я пришёл к формулировке нескольких универсальных Принципов Выигрыша. Приведённый пример как нельзя лучше иллюстрирует один из них…». Но перевод Ляо, после пометки «английский фрагмент № 2», начинался совсем с другого места:

«Игра в «Дурака» называется так потому, что всем играющим становится очевидным, что проигравший, действительно, вёл себя глупо, придерживался абсолютно дурацкой стратегии. С точки зрения теории вероятности, оставаться в дураках постоянно абсолютно невозможно. Однако же, теория вероятности легко опровергается дурацкой проигрышной стратегией. Помните об этом, играя в любые игры…».

– Чертовка Ляо! – Кроуз-младший отчаянно хлестнул себя листками по бедру. – Она нарочно пропустила самое важное место?! Интересно, что она скажет, если я укажу ей на этот разрыв в тексте? На какие китайские церемонии сошлётся? Пора припереть её к стенке! – он нервно заходил по кабинету.

– Джозеф, мой мальчик, возьми себя в руки. Иначе ошибок не избежать, – старший Кроуз неторопливо вытряхнул пепел из трубки в кадку с драценой.

– Но что мне делать, отец? Девчонка, это совершенно ясно, водит меня за нос!

– Не подавать виду. Если противник блефует, лучшее средство – это принять игру, не обнаруживая своей осведомлённости о его планах. – Эдвард Кроуз от души со свистом продул мундштук своей любимой ореховой трубки. – А потом, ты не учитываешь одной странности во всём этом деле.

– Какой ещё странности?

– Если бы девчонка хотела тебя по-настоящему надуть, она как раз бы позаботилась о тщательной подгонке друг к дружке английских и китайских фрагментов. Думаю, при желании, это не составило бы для неё особого труда. Но, – Кроуз-старший многозначительно наклонился вперёд, – вместо этого, она почему-то как будто нарочно привлекает твоё внимание к различным кричащим нестыковкам и несуразностям.

Закончив свою тираду, он аккуратно спрятал трубку в карман своего бархатного сюртука.

– Зачем мне рукопись Ся Бо, когда у меня такой умный родитель? – Джозеф и сам не мог понять иронизирует он сейчас над отцом или горько смеётся над самим собой.

– Не стоило оставлять ей Самоучитель. Но, что сделано, то сделано. Читай дальше.

Младший Кроуз не ожидал, что отец скажет об этом так спокойно и даже беспечно. Может, ему тоже стоило подлечить нервы опиумом? Он снова уселся на прежнее место возле книжного шкафа.

«Я заметил с годами, что придерживаться проигрышной стратегии в некоторых играх даже хуже, чем играть случайно. Начав играть на Шанхайской фондовой бирже, я через несколько месяцев пришёл к выводу, что если бы купил наугад 10 наиболее популярных акций и забыл бы о них на 3 месяца, то заработал бы на 12 % больше, чем заработал в результате своих ежедневных и еженедельных манипуляций с покупкой и продажей. Именно этот факт навёл меня на мысль о приоритете психологии принятия решений над логическим анализом движения рынка.

Отец и сын понимающе переглянулись. Запахло важной информацией, это понимали оба, ведь оба были весьма неравнодушны к возможности не просто заработать, а именно до неприличия разбогатеть на биржевых спекуляциях!

Везде царит Игра, и об этом следует помнить. Существуют убийственные проигрышные стратегии и стратегии выигрышные. Почему же люди выбирают проигрышные стратегии Игры?

Дальше была опять пометка Ляо: «английский отрывок № 5». Отрывок был коротким, и Ляо вставила его в перевод, написав красными чернилами: «Мои пальцы будто обжигает огнём, когда я думаю о том, что, зачастую, люди не выигрывают, просто потому, что сами не позволяют себе такой возможности…». И далее, снова чёрными чернилами продолжался перевод китайского текста:

«Приведу простой пример. Отыграв на бирже примерно полгода, я услышал от своих коллег, что из-за второго неурожая риса, он скоро довольно серьёзно подскочит в цене. Многие так же ставили на рост цен на кофе, так как прошёл слух, что пароходная компания, занимающаяся основной доставкой кофе в Китай потеряла за последний год по разным причинам 4 из 12 пароходов. Я послушал своих более опытных коллег и купил контракты на рис и кофе. И вот, что произошло дальше.

За первый месяц цены на рис выросли на 9 %, а цены на кофе, не смотря на прогнозы, упали на 2 %. Месяц второй, цены на рис выросли ещё на 7 %, а цены на кофе – упали ещё на 3 % от первоначальной цены. Я подумал, цены на рис растут уже 2 месяца, рост составил 16 %, не будут же они расти бесконечно, и я, довольный своей осторожной благоразумностью, зафиксировал прибыль. «А цены на кофе, – подумал я – упали всего на 5 %, не будут же они падать вечно, подожду, пока они вырастут, и получу прибыль». Следующий месяц привёл меня в полное уныние – контракты на рис, которых у меня уже не было, выросли ещё на 10 %, а контракты на кофе, остававшиеся у меня руках, рухнули на 11 %. Так как в рис и в кофе я вложил примерно равные суммы денег, то получилось, что за 3 месяца я ничего не заработал! +16 % заработанных на рисе полностью нивелировались -16 % убытков от кофе. Но я и тут ничего не предпринял, ожидая роста контрактов на кофе, и не решаясь вновь купить сильно вросшие контракты на рис. Четвёртый месяц поверг меня в шок. Цены на кофе упали ещё на 5 %, а цены на рис выросли ещё на 5 %. Я в полном отчаянии подсчитывал убытки.

Это характерный пример того, как кажущаяся благоразумность оказывается дурацкой проигрышной стратегией! А теперь представьте себе, что я вовремя, хотя бы после 2-х месяцев падений цен на кофе, зафиксировал убытки, они бы составили -5%, но оставил бы растущие контракты на рис. За первый месяц, с учётом убытков от кофе, я заработал бы 7 %, во второй месяц, с учётом убытков от кофе, я заработал бы 11 % от первоначально вложенной суммы в оба контракта. За третий месяц (когда позиция по кофе была бы уже ликвидирована), я бы заработал 16 % от первоначальных вложений. И, наконец, итоговая прибыль составила бы 18,5 %! Вместо этого, всё приходилось начинать сначала.

Проигрышность моей стратегии заключалась в том, что я потратил всю имеющуюся у меня воду на засыхающее дерево, в результате и здоровое, растущее дерево засохло, и умирающее дерево спасти не удалось. Я не дал себе возможность заработать на растущем рисе, а вместо этого ждал, пока вырастут гнилые кофейные зёрна».