Владимир Гриньков - Таящийся ужас 3 Страница 21

— Так кто был там, за дверью? — поинтересовался врач. — Кого вы так испугались?

Мужчина обмяк, и по нему было видно, как он подавлен.

— Кого вы испугались? — повторил врач свой вопрос.

— Они казнят меня, — потерянно пробормотал мужчина. — Они хотят выманить меня отсюда и казнить.

— Откуда вы знаете, что они этого хотят? — поинтересовался врач.

— Они зовут меня, — буркнул мужчина.

— Как зовут? — быстро спросил врач. — По фамилии?

Мужчина кивнул.

— Как ваша фамилия? — Врач поднялся и подошел ближе. — Как именно они вас зовут?

— Баклагов, — сказал мужчина медленно, словно что-то вспоминая. — Они говорят «Баклагов».

— Значит, Баклагов — это ваша фамилия? — спросил врач. — Раз вы на нее отзываетесь?

— Да, наверное, — сказал мужчина.

— Очень хорошо, — кивнул врач. — И сейчас они вас тоже звали? Оттуда, из-за двери?

— Звали, — согласился Баклагов. — Но я не пошел, вы же видели.

— Но как они выглядят? — спросил врач и пододвинул на край стола чистый лист бумаги и карандаш. — Нарисуйте мне их. Хорошо?

Баклагов взял в руку карандаш, задумался ненадолго, потом начал рисовать. Лейтенант, заинтересовавшись, подошел ближе и встал у Баклагова за спиной. Сначала на листе появился квадрат, потом два ромба, и опять квадрат, но на этот раз поменьше. Лейтенант удивленно посмотрел на врача, но тот был абсолютно спокоен, без особого интереса наблюдая за тем, как на листке появляются все новые геометрические фигуры.

— А почему этот квадрат — самый большой? — спросил врач.

— Он самый злой из них, — сказал Баклагов. — Понимаете?

— Конечно, понимаю, — кивнул врач. — Что же здесь непонятного?

— А вот этот у них на побегушках. — Баклагов ткнул пальцем в один из ромбов.

— И этот — тоже? — врач показал на второй ромб.

— Не-е, — Баклагов покачал головой. — Он у них главный.

— Почему же тогда этот — ромб и этот — тоже ромб?

— Так он оранжевый, — пояснил Баклагов.

Лейтенант вздохнул и посмотрел на врача.

— Баклагов, вы пока здесь посидите, — сказал врач. — А мы выйдем на минутку.

— Что я вам говорил? — сказал лейтенант, когда они оказались в коридоре. — Ненормальный — сразу видно.

— Обследование все равно придется провести, — пожал плечами врач. — Он себя и с вами так же вел?

— Все время кого-то боялся. Один раз заплакал.

— Да-да, — кивнул врач. — Так, видимо, и должно быть.

— Что это у него?

— Похоже на шизофрению. Я сейчас вызову санитара, а вы пока побудьте с ним. Хорошо?

Лейтенант вошел в кабинет и прикрыл за собой дверь. Баклагов сидел за столом, старательно разрисовывая лист.

— Шапку сними! — сказал лейтенант. — Жарко ведь.

— Тебе-то какое дело? — неожиданно спросил Баклагов, оборачиваясь и подозрительно глядя на лейтенанта.

— Ты не груби, — посоветовал лейтенант и осекся, увидев, как Баклагов шарит по столу рукой. Скальпель, которым врач чинил карандаш, лежал чуть дальше, и Баклагов, по-прежнему глядя на лейтенанта, никак не мог его нащупать.

— Не дури! — сказал лейтенант. — Сядь спокойно!

Но Баклагов уже нащупал скальпель и, взяв его в руку, медленно поднялся со стула. Он все теперь делал молча, и это молчание гипнотизировало лейтенанта.

— Брось скальпель, — сказал лейтенант. — Брось, пока я из тебя мозги не вышиб.

Баклагов неожиданно рассмеялся и швырнул скальпель на стол.

— Что, страшно? — спросил он, смеясь. — А ты не бойся.

— Ах ты! — задохнулся в бешенстве лейтенант и вскочил со стула. — Так ты меня пугать вздумал, ублюдок ненормальный?..

В два прыжка преодолев разделяющее их расстояние, лейтенант сильным ударом в голову сбил Баклагова с ног и, не в силах сдержать себя, начал бить его ногами. Баклагов не кричал и не пытался сопротивляться, а только прикрывал руками голову, да лейтенант голову и не трогал — останутся следы, хлопот потом не оберешься.

— Не надо! — вдруг сказал Баклагов. — Мне больно.

— Тебе теперь всегда будет больно, ненормальный! — сказал лейтенант, но запал уже прошел, и он, ударив Баклагова еще пару раз, обессиленно опустился на стул.

Баклагов, не поднимаясь с пола, повернул голову и внимательно посмотрел на лейтенанта.

— Ты зачем бил меня? — спросил он.

— Поговори еще! — с угрозой произнес лейтенант. — У тебя прав теперь, как у мухи. Понял, придурок?

Баклагов поднялся с пола и, не глядя на лейтенанта, сказал:

— Ты зря это сделал. Это — зло. А зло творить нельзя.

— Это не зло, — усмехнулся лейтенант. — Это тебе наука.

Дверь открылась, и в кабинет вошел врач, а следом за ним — высокий мужчина в коротком пальто, из-под которого выглядывали белые штаны.

— Отведи его к Родионову, — сказал врач, показывая на Баклагова.

— Пошли. — Мужчина взял Баклагова под локоть и вывел в коридор.

— Подожди! — лихорадочно зашептал Баклагов. — Я должен сказать ему! Он должен это знать! Он бил меня!

Он заглянул в кабинет и выкрикнул, глядя на лейтенанта:

— Нельзя так! Ты скоро поймешь это! Нельзя!

— Матвеев, уведи его! — поморщился врач. — К чему эти концерты?

Санитар вывел Баклагова из кабинета и прикрыл дверь.

— Ну чего ты разоряешься? — спросил он. — Здоровье береги.

Баклагов шел молча, думая о чем-то своем.

— Так вы его у себя оставляете? — спросил лейтенант.

Врач кивнул:

— С ним еще пока не все ясно.

— Ну, хорошо. — Лейтенант поднялся, поправил под шинелью кобуру с пистолетом. — До свидания.

— До свидания, — сказал врач.

Лейтенант вышел к машине.

— Что там? — спросил шофер. — Забрали этого типа?

— Забрали, — сказал лейтенант, усаживаясь на переднем сиденье. — Говорят, шизофрения у него.

Они выехали за ворота.

— Чего же его тогда забрали? — удивленно спросил шофер. — У меня вон сосед шизофреник, и никто его не упрятывает в психушку. Он даже работает.

— Кем?

— Дворником на заводе.

— А-а, — протянул лейтенант. — Но этого-то правильно упрятали: больно уж он буйный. Со скальпелем на меня кидался.

— Да ну? — шофер покачал головой. — Во дает! А вы чего?

— Я ему рога обломал, — рассмеялся лейтенант. — Век будет помнить.

Машина остановилась у здания милиции. Лейтенант оглянулся на заднее сиденье и, повернувшись к шоферу, спросил удивленно:

— Костя, а шапка моя где?

— Ее здесь и не было, — пожал плечами шофер.

— Я разве в ней был, когда психа этого к врачу вел? Ну надо же — у него в кабинете забыл. — Он вздохнул и вылез из машины.

— А шапка-то? — крикнул шофер. — Может, съездим?

Лейтенант махнул рукой:

— У меня дома другая есть. Что уж теперь.

Он поднялся по ступенькам и вошел в здание. Дежурный за стойкой кивнул ему.

— Как служба? — спросил лейтенант.

— Как обычно, — хмыкнул дежурный.

— Ну, тогда принимай пушку. — Лейтенант извлек из кобуры пистолет и запасную обойму. Они прошли в комнату, где стоял шкаф с оружием.

— Как ночь прошла? — поинтересовался дежурный, принимая пистолет.

— Нормально. Только вот шапку свою потерял.

— Где?

Дежурный извлек из пистолета магазин с патронами и передернул затвор.

— В больнице, — сказал лейтенант. — Повез туда одного ненормального…

— Ты что же это патрон загнал в ствол? — перебил его дежурный.

— Какой патрон? — удивился лейтенант и ткнул пальцем в обойму. — Считать умеешь? Все патроны в обойме.

— А это что, по-твоему? — спросил дежурный, протягивая пистолет лейтенанту.

— Значит, он там и был с самого начала.

— Осторожнее! — сказал дежурный. — Я снял его с предохранителя…

Грохот выстрела заглушил его слова. Лейтенант выронил пистолет из рук и начал заваливаться на спину. Он падал медленно, загребая руками, как пловец, но за воздух ему было уже не удержаться, и он упал навзничь, перевернув стул. И только теперь дежурный бросился к нему, чтобы помочь, но едва он приподнял голову лейтенанта, как понял, что помощь уже не нужна: пуля, войдя в шею, прошла через мозг и вышла сзади, через затылок.

— Кого это ты ко мне привел, Матвеев? — спросил доктор Родионов, с интересом разглядывая мужчину в кроличьей шапке.

— Из приемного покоя это, — сказал санитар. — Дежурный врач прислал.

— А сопроводиловка?

— Вот, — Матвеев положил на край стола лист бумаги, исписанный мелким почерком: латынь вперемежку с русскими фразами.

— Та-а-ак, — протянул доктор Родионов, ознакомившись с написанным. — Значит, Баклагов. Где у нас свободная койка есть?

— В восьмой, — сказал Матвеев. — Вчера оттуда выписали человека.

— Вот в восьмую его и отведи. А ко мне пришли дежурную сестру.