Вера Каспери - Беллилия. Убийца или жертва? Страница 21

В ту ночь Чарли проснулся от прикосновения к лицу ледяных пальцев. Он лег спать в своей старой комнате, в которой жил с детства и пока родители были живы. Когда Чарли болел, комнату занимала Беллилия. Она оставила свой носовой платок на тумбочке у кровати, и, когда Чарли засыпал, он чувствовал исходящий от него аромат.

Сейчас, проснувшись, он почувствовал тот же запах, только он стал сильнее и ближе. Решив, что и этот запах, и ледяные пальцы ему приснились, он не стал открывать глаза и повернулся лицом к стене. Аромат почти улетучился, но пальцы, казалось, впиваются ему в кожу, и сквозь полусон он услышал, как кто-то произносит его имя.

Беллилия наклонилась к нему. В руке она держала свечу, которую Чарли оставил зажженной у ее кровати. Тогда, в восемь часов вечера, свеча была высокой, а теперь от нее остался огарок в полдюйма. Белая ангорская шаль едва держалась на плечах Беллилии, а ее волосы темными прядями спадали вниз.

Неизвестно почему в голове Чарли пронеслось эхо произнесенных доктором Мейерсом слов, предупреждающих об опасности. Он сразу же вспомнил извинения доктора и окончательно проснулся. Приподнявшись в постели, Чарли произнес твердым голосом:

– Что случилось? Тебе плохо? Что у тебя болит?

Беллилия не смогла произнести ни слова. Она выглядела обезумевшей от страха, похожей на дикого, загнанного звереныша. Было видно, как на ее шее бьется жилка. В конце концов ей удалось прошептать:

– Там внизу кто-то есть.

– Не может быть, – сказал Чарли.

– Я слышала, там кто-то ходит.

Чарли приподнялся и натянул шаль на ее плечи.

– Тебе незачем было ходить по дому, дорогая, да еще в такую холодину. Иди ложись в постель. Мы здесь полностью отрезаны от всего мира. Никто сюда не может добраться.

Не обращая внимания на его слова, будто ничего и не услышав, Беллилия произнесла жалобно:

– Я боюсь. Тут кто-то есть.

Она подошла к двери и прижалась к ней ухом.

Чарли слышал шум речной воды, бегущей по камням, обычные скрипы и шорохи старого дома. Поднявшись с постели, он надел новый зеленый халат, который подарила ему жена, завязал пояс, взял подсвечник с огарком из рук Беллилии и зажег новую свечу. Беллилия, дрожа от страха, присела на ковер рядом с кроватью и внимательно за ним наблюдала.

Когда Чарли двинулся к двери, она закричала:

– Подожди! Не выходи отсюда.

– Не глупи. Я уверен, никого в доме нет. Я спущусь вниз только для того, чтобы ты в этом убедилась и успокоилась. Возвращайся в спальню, ложись в постель и укройся потеплее. Я нагрею воды для грелки.

– Я так люблю тебя, Чарли. Если что-то с тобой случится, я умру.

Он отвел ее в спальню и заботливо укутал теплым одеялом. Когда он уходил со свечой в руке, она с волнением смотрела ему вслед.

Что происходит? Ведь если нет никакой возможности для постороннего войти в дом, если они отрезаны от мира и никто не может до них добраться, почему же его сердце так сильно бьется, будто он тоже слышал шаги врага Беллилии и боится встретить его в темноте? Чарли двигался осторожно, на цыпочках, держа свечу в левой руке, чтобы правая была свободной и готовой к защите. В танцующих тенях, которые бросала вокруг свеча, он видел движение других теней, и каждый уголок был занят поджидавшим его врагом. Когда он открывал двери и входил в мрачные темные комнаты, по телу у него бегали мурашки.

Он обыскал весь дом, заглянул даже в стенные шкафы, за диваны и за комоды. Нигде никого не было. Ночь была спокойной, снег такой же нетронутый, как вчера, снаружи ничто не двигалось, кроме реки, которая как черная змея ползла между покрытыми снегом скалами. Но страх внутри него остался. Двигаясь по кухне, разогревая кастрюлю с водой, он поймал себя на том, что прислушивается, нет ли каких-либо странных, незнакомых звуков.

Когда он вернулся в спальню, Беллилия сказала:

– Я так жалею, что не дала тебе нормально поспать. Ты простишь меня, любимый?

Он наполнил грелку горячей водой, накрыл ее полотенцем и положил под холодные ноги Беллилии.

– Почему ты так нервничаешь? Может, стоит поговорить с доктором о твоих ночных кошмарах? Это ведь не просто плохие сны. Что-то здесь не так.

Она поцеловала его и попросила прощения за то, что сейчас не может обсуждать эту тему. Ее клонит в сон.

Утром Беллилия почувствовала себя гораздо лучше. Нервозность исчезла вместе с лихорадкой, и настроение стало прекрасным.

– Ты простил меня за все, что я вчера натворила? Правда простил? – спросила она, когда он к ней вошел.

Чарли остановился у окна. Ветер намел высокие сугробы, похожие на украшения свадебного торта. Ни одно человеческое существо, ни одно животное, ни один автомобиль или повозка не испортили поверхность этого торта своими следами.

– Я все никак не могу понять, с чего вдруг тебе ночью пришло в голову, что кто-то забрался к нам в дом? Ты же знаешь, мы полностью отрезаны от всех снегопадом.

Беллилия ответила не сразу. Через три секунды Чарли почувствовал на своей щеке ее теплые влажные губы. Она улыбалась ему, целовала в щеки и говорила, что хочет забыть свои ночные кошмары. Соединив свои руки с его руками, она привалилась к Чарли всей своей теплой тяжестью и попросила:

– Пожалуйста, не злись на меня. Я умру, если ты отвернешься от меня.

– Зачем ты все время это повторяешь, Беллилия? Никто против тебя ничего не имеет.

– Люди болтают за моей спиной. Ты просто этого не знаешь. Они стараются настроить тебя против меня.

– Полный абсурд. Какие люди? К тому же никто не может настроить меня против тебя. Ты моя жена, и я очень тебя люблю. Но не могу не испытывать боль и огорчение, когда ты лжешь мне.

Она сменила тему:

– Посмотри на реку, какая черная вода по сравнению со снегом. Она никогда не замерзает?

– Здесь – нет. Здесь очень сильное течение. А там, пониже, у мельницы, лед уже должен быть крепким. Когда ты совсем поправишься от простуды, я научу тебя кататься на коньках.

– А когда растает снег?

– Не раньше чем через несколько недель, если, конечно, не наступит ранняя оттепель.

– Значит, мы все это время так и будем сидеть здесь засыпанные снегом?

– Нет, что ты. Наверное, уже начали расчищать дороги. Должно быть, много навалило снегу и на город.

– Может, они до нас так и не доберутся.

– Если не доберутся, я перестану платить налоги. Эту дорогу всегда расчищают. Она пересекает главное шоссе.

– А что с проселочными дорогами? Их тоже расчищают?

– Нет, просто дожидаются, пока природа не сделает свое дело.

– Значит, Бен будет надолго завален снегом, так ведь?

Чарли кивнул. Беллилия даже не стала скрывать свою радость.

Она хотела встать с постели, но Чарли настоял, чтобы она полежала еще один день. Все утро он работал так же энергично, как работают уборщицы, получающие двадцать пять центов в час. Беллилия несколько раз звала его к себе, умоляя хоть немного передохнуть, но он получал удовольствие от своего труда. Физическая работа отвлекала от раздумий, и к двенадцати часам он чувствовал себя сильным и безмозглым, как профессиональный спортсмен.

– С сегодняшнего дня, – начал он, подавая Беллилии поднос с ланчем, – я не буду испытывать никакого сочувствия к женщинам, которые жалуются на тяжелую домашнюю работу. Насколько же работа руками приятнее работы мозговыми клетками.

Беллилия рассмеялась. Она сидела, опершись спиной на подушки, и выглядела очень хорошенькой в своей розовой ночной пижаме. Все, что ей принес Чарли, она съела до последней крошки и долго благодарила его за доброту и внимание. Чарли принес снизу дрова и разжег огонь в камине.

– Какой же ты хороший, золотце мое. Слишком замечательный для любой женщины. Я никогда не думала, что мужчина может быть таким хорошим.

– Звучит так, будто ты не очень доверяла мужчинам.

– Мужчины отвратительны.

– Моя дорогая детка, это очень горькие слова.

– Ты не знаешь, Чарли. Таких людей, как ты, нет на свете. Мужчины ужасны. Ты сделан не по шаблону.

– Тебе очень не повезло в жизни. Встретила несколько плохих мужчин, и презираешь весь мужской пол. А большинство мужчин довольно порядочные люди.

– Нет! Нет! Ты ничего не знаешь. Они отвратительны! Они – звери!

Чарли был шокирован ее злобным выкриком. Он вспомнил некоторые истории, которые она ему рассказывала, и ему стало ее жаль: она страдала, когда была совсем юной, и уже тогда потеряла веру в порядочность людей. Этим объяснялись ее предрассудки и разбалансированные эмоции. Поскольку внешне она была пухленькой и лучезарной, он считал ее здоровой женщиной и только сейчас увидел в ней хрупкое существо, чье здоровье может быть восстановлено лишь постоянной любовью и нежностью. Она должна научиться безоговорочно доверять своему мужу, говорить ему одну правду и избавиться от ненависти и горечи.

Чувствуя себя скорее отцом, чем мужем, он наклонился и поцеловал ее в лоб. Ее руки обвились вокруг его шеи, она судорожно притянула Чарли к себе и стала целовать его рот, подбородок, щеки.