Джастин Скотт - Буйство Страница 23

— И вы все еще хотите потратить миллионы и годы для отмщения?

— Я рассчитываю на три года. Два года для того, чтобы подготовиться, и год для борьбы.

Регги осушил свою кружку. Затем достал платок и вытер усы, которые, впрочем, были совершенно сухими. Затем он улыбнулся как человек, который видит перед своими глазами будущее и у которого это будущее вызывает оптимизм.

— Похоже, вы повзрослели, мистер Таггарт.

Прошло два года со времени, как Таггарт нанял Регги, до дня, когда Нино Ветере попал в Комиссию по борьбе с мафией. Все это время Таггарт закладывал фундамент для своей новой теневой группировки. Он усилил свои политические связи. Он поднял престиж «Таггарт констракшн», начав строительство небоскреба. Он продолжал поставлять информацию своему брату и проник в исполнительные органы американской юстиции через Президентскую комиссию по борьбе с организованной преступностью. Регги курсировал между Европой и Азией, укрепляя связи с террористами и поставщиками; особое внимание уделялось продавцам героина. По указанию Таггарта он открыл счета в Швейцарии, Люксембурге, Сингапуре и на Каймановых островах. Англичанин перевербовывал агентов мафии на Сицилии и в Нью-Йорке и создал специальную сеть агентов среди своих знакомых: через два года они были друзьями Таггарта, но думали, что работают на англичанина с толстым бумажником.

Гамбит Таггарта с подставкой под удар Нино Ветере оказался успешным. Нино Ветере немало рассказал следователям Комиссии по борьбе с организованной преступностью о деятельности семейства Цирилло, и крупнейшая преступная группировка внезапно понесла серьезные потери. Но это было только начало. Крис хотел начать против мафии настоящую войну.

Книга вторая

1

Хелен Риззоло выпрыгнула из приземлившегося самолета «Цесна», который был арендован на этот полет. Она привлекала взгляды — красивая девушка в белом шерстяном платье, на высоких каблуках, с длинными прямыми волосами. Пилот, который пытался завязать с ней разговор в полете, улыбнувшись, попробовал еще раз, но встретил холодный взгляд. Она отказалась от помощи и сама понесла свою сумку к ангару, у которого ее ожидало такси.

Водитель не спросил, куда ему следовало ехать. В этом пустынном районе западнее Нью-Йорка было только одно место, куда он привозил людей, — федеральная тюрьма, которая высилась среди окружающей равнины, как средневековый замок. Автомобиль подвез ее к главным воротам, и когда Хелен назвала себя, капитан охраны провел ее в маленькое помещение, отведенное для встреч осужденных со своими адвокатами. Отец сжал Хелен в объятиях.

— Радость моя! — Эдди Риззоло уткнулся лицом в ее волосы, и она стала гладить его голову, пока он не отступил назад, держа ее за плечи, качая головой и счастливо улыбаясь. Как всегда, он глядел на нее, как бы стараясь запомнить на те долгие дни, которые отделяли их от новой встречи.

— Ты выглядишь очень уставшим, отец.

— Но ты зато выглядишь великолепно. Господи, как я рад видеть твое лицо! Как мама?

— Все в порядке.

— Послушай, — он взял ее за подбородок, — в чем дело?

Она не могла ему сказать, как ее поразило, что у него появилось много новых седых волос, да и самих волос стало много меньше, и потому она постаралась изобразить улыбку:

— Все в порядке. Я только хотела бы, чтобы ты оказался дома.

— Мы живем, чтобы приобретать, — ответил он, став серьезным, — и, приобретая, что-то приносим в жертву. Верно? Этого выбора в жизни нам не избежать.

— Я знаю.

— Как твои братья?

— Мы еще поговорим об этом.

— Какие-нибудь трудности?

Она пожала плечами:

— Сейчас меня волнуют твои дела. Здесь к тебе хорошо относятся?

Он глянул в сторону.

— Что-нибудь не так?

— Один парень напал на меня с ножом. — Он поднял свой рукав. Рука была забинтована от кисти до локтя.

— Что? Мы платим...

— Может быть, мы платим не тем, — спокойно сказал он. Потом вдруг испуганно оглянулся. Она никогда не видела у него в глазах такого страха, и ее сердце сжалось.

— Я разберусь с этим, папа, — пообещала она. — Мы позаботимся об этом.

Она взяла его руку.

— Больно?

— Нет. Да! А впрочем, не знаю, — его лицо смягчилось, и он как-то странно улыбнулся. — Со мной не все в порядке. Я хотел бы быть дома. Сейчас.

— Дома? Что ты имеешь в виду? Что случилось?

Он посмотрел на стальную дверь и покачал головой. Ни одна взятка охране не могла гарантировать того, что их не подслушают. Часто жены и дочери были курьерами, и она подозревала, что охране тюрьмы было отдано распоряжение брать взятки, чтобы отец начал говорить свободнее. Она заставила его сесть так, чтобы он мог говорить ей на ухо, и прошептала:

— Почему ты хочешь оказаться дома сейчас же?

От него доносился сладковатый запах, который она помнила с детства и который сохранился, несмотря на тюремную одежду и тюремное мыло. Но почему он не брился? Он всегда был таким же аккуратным, как она. Он улыбнулся.

— Как только со мной станет лучше, я попаду домой.

— Лучше? Ты не говорил мне, что болен.

— Я, я... Как только я... стану лучше...

— Ты имеешь в виду свою руку?

— Нет, нет. Мой...

— Отец. Что станет лучше? О чем ты говоришь?

— Я, я, ты знаешь! Когда доктор сказал, я, я, я... Я могу отправиться домой из больницы.

Хелен вздрогнула:

— Какая больница? Что ты имеешь в виду?

— Ты знаешь, какая больница. Это... Я... — Его глаза обвели комнату и остановились на решетке окна. Внезапно он со страхом огляделся. Затем обошел стол и спросил ее: — Почему ты плачешь, моя радость?

Покинув комнату, она крикнула капитану охраны:

— Что с ним случилось?

— Я не знаю, мисс. Действительно не знаю.

— Он был у врача?

— Пару раз. Врач сказал, что с ним все в порядке. Мы проверяли его совсем недавно. У дона Эдди здесь нет никаких проблем.

— А что это за история с ножом?

— Мы позаботились об этом парне. Он просто псих.

— Этот случай испугал его. Он как будто совсем другой человек. Я хочу поговорить с доктором.

— Я не знаю, здесь ли он сегодня.

— Найдите его, черт подери!

Когда капитан вернулся и сообщил, что доктор может поговорить с ней, Хелен сказала:

— Я не знаю что, но что-то не так. Он чего-то боится и, похоже, даже не понимает, где находится.

— Как дряхлый старик?

— Я не говорила этого! Ему только шестьдесят лет.

Она расстегнула сумку и положила ворох стодолларовых бумажек на стол капитана.

— Послушайте, вы присмотрите за ним, пока ему не станет лучше. Если он будет таким, он не сможет защитить себя.

— Я буду приглядывать за ним так внимательно, как могу. Может быть, к нему приставить охранников?

— Вы приставите их к нему завтра же. Столько, сколько необходимо. Но если что-нибудь с ним случится... Вы умрете.

— Эй, послушайте, леди...

— Вы хотите испытать судьбу?

Она шагнула к капитану, кровь прилила к ее лицу.

— Сдержите свое слово. Кто бы ни тронул моего отца, умрет! Я не хочу, чтобы до него даже дотрагивались! Теперь, пожалуйста, проводите меня к доктору.

Доктору она не платила, и он отнесся к ее появлению равнодушно.

— Что с ним происходит? — повторил он. — Я думаю, атеросклероз. Артерии твердеют.

— Но ему даже нет шестидесяти.

— Это называется болезнью Альцгеймера. Она настигает и молодых. Я о ней знаю немного, но твердо помню, что она не излечивается.

— Но он всегда был здоров. Он не курил. Он почти не пил, да и то только вино.

Доктор взглянул на свои часы. Он был очень молод, но ему удавалось выглядеть очень серьезным и занятым.

— Если вы постараетесь, вы наверняка сможете вспомнить странности в его поведении.

И она вспомнила. Небольшие провалы у него в памяти, не замеченные в сутолоке обычных дней. Однажды он заблудился на Манхэттене, другой раз не сумел узнать своего охранника.

— Вы могли бы его полечить?

— У нас не больничный покой. И к тому же подобные заболевания легко симулировать.

— Это не симуляция.

— Я здесь не судья, мисс.

Ему явно доставляло удовольствие ее отчаяние. Она собрала все свои силы, чтобы говорить с ним спокойно.

— Вы — доктор. И при этих обстоятельствах — единственный доктор моего отца. Моя семья имеет значительное влияние. Что наша семья может сделать для вас в обмен на хорошую заботу о моем отце?

Молодой человек рассмеялся:

— Вы можете перевести меня в штат нормальной больницы?

— В тот же день, когда мой отец вернется домой на основании медицинского заключения.

— Вы не разыгрываете меня? Вам следует посмотреть мой послужной список.

— Мне неважно, даже если вы больны СПИДом. Позаботьтесь о нем, и я устрою вас в лучшую больницу страны.

Она покинула тюрьму, потрясенная своей встречей с отцом.

Только когда самолет снижался над Гудзоном, ей пришло в голову, что с этих пор она может полагаться только на себя. Это было ужасно.