Лоис Дункан - Тайна школы Блэквуд Страница 25

– Да, мэм, – на мгновение в глазах Натали мелькнула чистая ненависть. Она решительно повернулась к Кит: – До свидания, мисс. Берегите себя. Надеюсь, вам скоро станет лучше.

– Подожди! – Кит никак не могла найти нужные слова, но в последний миг вспомнила о письме в кармане. – Вот, – зашептала она, втискивая его в руку Натали. – Прошу тебя, отнеси письмо на почту и отправь.

Натали удивленно посмотрела на сложенный лист бумаги.

– Кому?

– Трейси Розенблюм. Она живет…

– Кэтрин! – Теперь мадам стояла всего в нескольких шагах от нее. – Отойди от двери, ты простудишься.

Натали бросила на Кит прощальный взгляд и торопливо вышла на улицу, тихо притворив за собой дверь. Письмо она держала в руке, но Кит от этого было не легче. Как Натали сможет отправить письмо, если на нем не указан адрес?..

Глава семнадцатая

Ночью на Блэквуд налетел ураган. Невнятные завывания далеких ветров постепенно перешли в пронзительный вой; деревья в саду трещали и гнулись под напором стихии, которая, казалось, вознамерилась если не стереть особняк с лица земли, то хотя бы изрядно его потрепать. Холодные пальцы ветра старательно ощупывали дом, забираясь в щели и под карнизы в тщетной попытке пролезть внутрь. Но мрачному неприступному Блэквуду не было дела до буйства непогоды.

В отличие от Кит, которая проснулась с ощущением, что за ночь не сомкнула глаз ни на секунду. Но судорога, скрутившая правую руку, быстро доказала ей обратное. Взгляд девушки метнулся к столу, и она увидела, что пустая нотная тетрадь исписана до середины.

– Со мной происходит то же самое, – позже сказала ей Сэнди. – Я пытаюсь не поддаваться, говорю себе, что не буду спать, – и просыпаюсь, когда за окном уже светло.

И она с извиняющимся видом протянула Кит листок бумаги.

– Еще одно стихотворение? – Кит пробежала его глазами и вернула подруге. – Я не понимаю, что здесь написано. Оно на французском.

– Я тоже не могу прочитать, хотя сама его записала.

– Может, покажем Рут? – предложила Кит.

– Не хочу, – опустила голову Сэнди. – Она в восторге от происходящего, и мне противно с ней общаться. Звучит ужасно, да?

– Да, – согласилась Кит. – Но я тебя понимаю. Когда вижу ее довольную физиономию, мне тоже хочется ей врезать. – Девушка помолчала, а потом продолжила: – Проблема в том, что выбор у нас небольшой. Мы можем показать стихи Рут, мадам Дюре или Жюлю. Тебе кто больше нравится? – Она выразительно посмотрела на Сэнди, и та скривилась, понимая, что ответ напрашивается сам собой. – Ты ведь хочешь узнать, о чем говорится в стихотворении?

– Да, – сказала Сэнди, запихивая листок в карман. Но к Рут ни одна из них не пошла. Кит после ночи за письменным столом чувствовала себя вымотанной, будто пробежала марафон; поэтому они почти весь день просидели в комнате Сэнди, где читали, болтали и играли в карты. Ближе к вечеру начался дождь; легкая шуршащая морось быстро превратилась в барабанящий по крыше ливень.

В половине седьмого девушки спустились в столовую. Не то чтобы они проголодались, просто внезапно осознали, что ничего не ели со вчерашнего дня. Лукреция в кои-то веки взяла выходной, поэтому на столе красовались остатки обеда и миска с подозрительным на вид картофельным салатом. Горящие свечи вздрагивали от сквозняка, а за высокими окнами то и дело вспыхивали молнии.

На тарелках еда выглядела еще менее аппетитной.

– Даже смотреть противно, – сказала Сэнди, откидываясь на спинку стула. – Прости, но, боюсь, меня вырвет.

– Мы должны поесть, – отозвалась Кит, ковыряя картофельный салат. – Иначе у нас не хватит сил.

Но на второй ложке ее энтузиазм иссяк, и Кит отодвинула тарелку в сторону. Очередной раскат грома заставил дом вздрогнуть; люстра закачалась, подобно огромному маятнику. Огоньки свечей заплясали на хрустальных подвесках, отчего на дальней стене столовой появился причудливый узор. Ветер завыл с новой силой, и ветви деревьев заскребли по окнам столовой, словно когти хищных птиц.

– Пойдем в гостиную, – зябко повела плечами Кит. – Там хотя бы камин есть.

Как оказалось, еще раньше та же мысль пришла в голову Рут. Она сидела в кресле перед камином с неизменным блокнотом в одной руке и бутербродом с арахисовым маслом в другой.

– Я увидела, что на ужин, и подумала, что расстройство желудка в мои планы не входит, – пояснила она, проглатывая последний кусок. – Если что, на кухне еще остались хлеб и масло.

– Спасибо за идею, – улыбнулась Кит. – Надо будет заглянуть туда попозже.

Она прошла через комнату и встала перед камином. После неуютного холода гостиной было на редкость приятно греться у живого огня, а потрескивание поленьев и вовсе показалось Кит самым приятным звуком за долгое время.

– Не хочешь показать ей стихотворение? – вполголоса спросила она у Сэнди.

– Эллис снова что-то сочинила? – встрепенулась Рут, откладывая блокнот.

– Нет, – нехотя ответила Сэнди. – Это на французском. Эллис пишет только на английском. – Она вытащила листок из кармана и протянула его Рут.

Та несколько минут молча изучала написанное, после чего тихо выдохнула:

– Ох. Ты не захочешь, чтобы я тебе это читала.

– Почему?

– Просто поверь мне на слово. Это стихотворение совсем не похоже на предыдущие.

– Я все равно хочу узнать, что там, – твердо сказала Сэнди. – Я должна понимать, что пишу.

– Ну ладно, – слегка поморщилась Рут. – Но я тебя предупреждала.

И она начала читать, медленно и невыразительно. С каждым новым словом Кит чувствовала, как ужас все крепче сжимает ледяными пальцами ее сердце. Краски покинули лицо Сэнди; наконец она не выдержала:

– Хватит. Достаточно.

– Я же говорила, – вздохнула Рут. – Я знала, что ты не захочешь это слушать.

– Какая мерзость, – сдавленно проговорила Сэнди. – Я в жизни таких слов не использовала. Это просто бред больного человека. Тошнотворный бред.

– Ну, я всего лишь перевела, – пожала плечами Рут. – А кто автор, ты случайно не знаешь?

– Даже думать об этом не хочу, – Сэнди нервно повела плечами и повернулась к Кит. – Что за извращенец станет копаться в грязном белье, а потом еще сочинять об этом стихи? Я чувствую себя запачкавшейся уже от того, что держала ручку, записавшую эти слова. Лучше бы я никогда…

Она замолчала на полуслове, когда комнату озарила вспышка ослепительного света. Вслед за ней пришел раскат грома столь мощный, что дом сотрясло до основания, а со стены у окна упала картина. В следующую секунду в Блэквуде отключилось электричество.

В воцарившейся в комнате тишине Кит ясно слышала, как ее сердце бьется в одном ритме со стучащим по окнам дождем.

– Ничего себе, – выдохнула она, чувствуя, как горло с трудом выталкивает слова наружу.

Рут молча кивнула. Языки горящего в камине пламени отражались в стеклах ее очков.

– Могу поспорить, молния ударила в дымоход.

– То есть мы теперь еще и без электричества остались. Просто прекрасно! – воскликнула Сэнди. – Вы представляете, как мы будем подниматься по лестнице и искать свои комнаты в темноте?

– Ну уж нет! Я буду спать здесь! – решительно заявила Кит. – Давайте кинем жребий, кому достанется диван, – она надеялась разрядить атмосферу шуткой, но у нее ничего не вышло. За дверью гостиной тем временем послышались голоса: резкий и повелительный мадам Дюре и взволнованный профессора Фарли. Кажется, Жюль тоже был там. После очередного громового раската (не столь сильного, как предыдущий) в гостиную заглянул профессор.

– Девочки, с вами все в порядке?

– Вроде бы, – ответила Рут. – Что случилось?

– Кажется, молния попала в дерево перед окном столовой. Жюль отправился посмотреть, а мадам пошла на кухню поискать свечи. Там должен быть запас для стола.

– Хорошо, что у нас есть камин, – сказала Сэнди. – Мы можем притвориться, будто пошли в поход. Будем жарить зефир на огне и пугать друг друга историями о привидениях.

Когда до Сэнди спустя мгновение дошел смысл собственных слов, она запнулась – и начала смеяться. В ее смехе не было веселья, но остановиться она не могла: он рвался наружу, словно газировка из бутылки, которую хорошенько встряхнули перед тем, как открыть.

– Хватит, – одернула ее Рут.

Но Сэнди в ответ только замотала головой. Она опустилась на пол у камина, глядя на собравшихся широко распахнутыми от страха глазами. Сэнди смеялась, а по щекам ее текли слезы, оставляя блестящие в свете пламени дорожки. Дикие порывы ветра продолжали испытывать Блэквуд на прочность, время от времени перекрывая шум дождя.

– Ох, Сандра, милая моя девочка. – Профессор медленно пересек комнату и присел рядом с Сэнди, отчего на противоположной стене появилась жутковатая тень. – Пожалуйста, успокойся. Возьми себя в руки.