Анна Белкина - G.O.G.R. Страница 25

— Красиво, правда? — спросил он.

Милиционеры кипели, рычали, скрежетали зубами. Но Крекер так и не сказал ничего, кроме своего «До…».

В машине Синицына недавно сломалась коробка передач. Он отдал её в ремонт. После работы следователь прокуратуры обычно заезжал в магазин «Шахтёр», который стоял напротив Калининского рынка. Магазин был ему не по дороге, но там всё стоило дешевле. Так как машины не было, Синицын пошёл в магазин пешком. Пришёл, купил хлеба и колбасы. Потом вышел и пошёл на проспект Ильича, что бы сесть на троллейбус. На улице Владычанского нет ни одного исправного фонаря. Синицын ковылял в сумерках по испещрённому рытвинами асфальту, зорко всматриваясь перед собой, что бы вовремя заметить очередную яму, или открытый люк. За следователем прокуратуры уже следили. Тот самый киллер — разноглазый «Сергей», который «испортил праздник» Лукашевичу, от самой прокуратуры невидимо и неслышно следовал за ним.

Следователь прокуратуры замешкался, обходя большую лужу. И тут кто-то его окликнул хрипловатым голосом:

— Мужик, дай закурить!

Синицын обернулся и увидел худощавого парня в чёрном.

— Хорошо, — сказал следователь прокуратуры, и вытащил из пачки сигарету.

— Спасибо, — буркнул парень, и протянул руку.

Но сигарету не взял, а дотянулся до шеи Синицына и прижал ему сонную артерию. Следователь прокуратуры обмяк и осел на асфальт. Парень коротко хохотнул, подхватил «добычу» под мышки и затащил на заднее сиденье обшарпанной старенькой «Волги», которая до этого скромненько стояла у обочины. Захлопнув дверцу, «Сергей», а это был он, уселся в кабину. Машина завелась и резво укатила в сторону проспекта Ильича.

Но у этого происшествия, всё же, был один свидетель. Он прятался в наметенной на газон куче веток и листьев от недавно срубленного дерева. Это был Виктор Додин, Додик, который случайно проходил мимо.

Пётр Иванович уже спал, когда в его квартире зазвонил телефон. Серёгин видел сон о том, как плывёт на роскошной белой яхте по Тихому океану, удит рыбку — для развлечения, а не для еды — и прикуривает от доллара гаванскую сигару (хотя следователь и не курил). Телефонный звонок тайфуном ворвался в голубой Тихий океан, разом утопив роскошную белую яхту и заставив рыбку залечь на дно. Выплыв из штормящего океана в свою спальню, Пётр Иванович с разочарованием подумал, что он — всего лишь капитан милиции, а не богатый бизнесмен. Яхту жалко… Всё равно не настоящая! Пётр Иванович пробрался мимо кота Барсика к телефону и взял трубку.

Звонил Денис Лукашевич.

— Даша собирается улететь в Австрию, — сказал он. — Она не пускает меня к себе. Я не знаю, что делать. Она говорила, что завтра у неё самолёт в шесть утра. Она только что мне позвонила и сказала: «Прощай навсегда». Я звонил Григорию Григорьевичу и… не дозвонился…

— Я позвоню в аэропорт! — подскочил Пётр Иванович. — Вы ей ничего не говорите. Пускай едет, как хотела. Мы приедем за ней и задержим.

Пётр Иванович сначала позвонил «09», что бы выяснить номер аэропорта. В справочной службе было занято. Серёгин дозвонился только с четвёртого раза. «Чего это всем приспичило узнавать номера телефонов среди ночи?!» — с раздражением подумал Пётр Иванович. Узнав номер, следователь сейчас же позвонил в аэропорт.

— Алло? — ответила дежурная приятным голосом.

— Здравствуйте, — поздоровался Серёгин. — Вас беспокоят из милиции. Капитан Серёгин Пётр Иванович.

— Да? — в голосе дежурной скользнул лёгкий испуг.

— Скажите, пожалуйста, у вас забронирован билет на имя Максимовой Дарьи Дмитриевны?

— Минуточку… Да, Максимова Дарья Дмитриевна, Донецк — Париж, борт номер четыреста сорок три. Вылет в четыре часа утра.

Пётр Иванович машинально глянул на часы. Без десяти три.

«Чёрт!» — он чуть не сказал это слово вслух.

— Задержите рейс на два часа! — крикнул Серёгин.

Дежурная отдёрнула трубку от уха и сморщилась. Она не сказала: «Потише, пожалуйста», только потому, что ей запрещали правила.

— Хорошо, — выдавила дежурная, стараясь казаться бесстрастной.

Пётр Иванович, всё-таки, заметил, что её голос изменился. «Неужели, я так страшно крикнул?» — удивился про себя Серёгин.

Сказав «спасибо», Пётр Иванович повесил трубку. Да, обманула Дарья женишка. Улетает во Францию, а ни в какую не в Австрию. И рейс на два часа раньше — чтобы не прибежал и не забрал из аэропорта. Пётр Иванович принялся звонить Синицыну.

— Зараз, нажаль, відсутній зв’язок з вашим абонентом. Зателефонуйте, будь ласка, пізніше, — бархатным женским голосом ответил «Григорий Григорьевич».

Что такое? Пётр Иванович забеспокоился. У Синицына нет домашнего телефона. Он уже третий год на очереди стоит, а ему ещё не дали. Поэтому Григорий Григорьевич никогда не выключает мобильный. А тут вдруг…

Глава 20. Явление «Жигулей»

Дарья впопыхах собирала вещи. В её квартире был жуткий кавардак. Дверцы платяного шкафа распахнуты настежь. Девушка выхватывала вещи, и, скомкав по быстрому, швыряла в большой чемодан. От сильного волнения она часто промахивалась. Вокруг чемодана собралась небольшая груда. Дарья шумно всхлипывала, тяжело дышала, размазывала чёрные от туши слёзы кулаком по всему лицу. Бросив очередную блузку и промазав в который раз, Дарья решила, что этой одежды ей хватит. Она стала на колени около чемодана, сгребла руками валявшиеся на полу вещи. Заткнув их, как попало, Дарья закрыла чемодан и потащилась с ним к двери. Съезжая в лифте на первый этаж, она попыталась вызвать такси по мобильному телефону. Но ей почему-то попалась какая-то тупая диспетчерша, которая твердила:

— У меня на дисплее высвечивается, что вы не с мобильного звоните!

Дарья разозлилась и засунула телефон в карман. Она подумала, что поймает такси по дороге.

На улице ещё было темно. Фонари разгоняли ночную мглу оранжевым светом. Какое такси сейчас по дороге в такую рань?! Таксисты все ещё спят! Дарья снова достала мобильный телефон. Теперь она звонила в другой таксопарк. Там, правда, проезд дороже стоит, но диспетчеры, наверное, не такие идиоты! На этот раз Дарье больше повезло.

— Ждите белую «Хонду», — сообщил диспетчер.

Дарья уселась на скамейку, поставив тяжёлый чемодан на траву. Да, она обманула Дениса. Но так будет лучше. Он обязательно примчится за ней в аэропорт и отговорит улетать. А ведь Дарья так жить не может. Мать Дениса именно её обвиняет в убийстве Михаила Андреевича.

— Да, она заказала! — сказала она следователю тогда, в «Дубке».

Хорошо, что следователь попался толковый. А то бывают такие охламоны, которым лишь бы галочку поставить — хватают, кого попало…

К подъезду подкатила белая «Хонда». Пожилой водитель помог Дарье загрузить чемодан в багажник.

— В аэропорт, пожалуйста, — сказала Дарья. — Постарайтесь побыстрее, я немного опаздываю…

— Это мы — мигом, — ответил таксист.

В салоне такси играла тихая и приятная музыка. Дарья ехала мимо с детства знакомых улиц и магазинов и на глаза навёртывались слёзы. Она уже попрощалась со всеми родными, с подругами. Париж, безусловно, прекрасный город. У Дарьи там — тётка. Но всё-таки, в Донецке прошло её детство, школу она тут закончила… И в Донецке осталась её любовь…

Вдруг такси остановилось.

— Что такое? — забеспокоилась Дарья.

— Авария, — вздохнул таксист. — «Поцеловались».

Дарья глянула в лобовое стекло через плечо водителя. Авария оказалась — хоть куда: тягач «КаМАЗ» столкнулся с джипом.

— Вы только посмотрите, что этот хмырь сделал с моей машиной! — орал водитель джипа.

Одной рукой он держал за воротник водителя «КаМАЗа», а другой указывал на то, что осталось от совсем ещё новенького «Лэнд Крузера». Состояние джипа было плачевным: он напоминал поломанную гармошку. Дарья почему-то присмотрелась к скандалисту. Он был высокий, с правильным и красивым лицом — даже сейчас, когда он рычал от злости.

— Вы меня сейчас задушите, — просипел водитель тягача. — Отпустите меня!

— Заткнись, а то и, правда, задушу! Поверь, моя машина стоит куда дороже, чем твоя жизнь! — с этими словами он встряхнул «КаМАЗника», как тряпичную куклу.

— Лейтенант Воробьёв, — представился подошедший гаишник. — Расскажите, что здесь случилось?

— Вы сами посмотрите! — водитель джипа широким жестом указал на свой разнесенный «Лэнд Крузер» и почти не пострадавший «КаМАЗ». — Этот хмырь разбил мне машину. Я соблюдал все правила, а он с пьяных глаз как выскочил на встречную полосу, и вот — пожалуйста.

— Чего вы всё: «хмырь» да «хмырь»? — возмутился водитель «КаМАЗа», — Я вам не хмырь, а Василий Алексеевич!

Лейтенант Воробьёв покосился на Василия Алексеевича и, покачав головой, произнёс: