Джеймс Паттерсон - Лондонские мосты Страница 25

— А известно ли, кто находится дома? — спросил один из детективов. — Что это вообще за дом?

— Принадлежит застройщику, пакистанцу, если это имеет какое-то значение. Нам не удалось выяснить, снимает ли его кто-нибудь в настоящее время. Важно то обстоятельство, что дом находится в нескольких сотнях ярдов от взлетно-посадочных полос Хитроу. Пояснения нужны?

Я посмотрел на Лоджа. Тот тяжело вздохнул и покачал головой.

— Неприятное дело, Алекс. Очень неприятное. И это еще мягко говоря.

Я кивнул:

— Да. У меня такое же чувство. Волку доставляет удовольствие мучить людей, причинять боль.

— Кто он, Алекс? Ты знаешь о нем хоть что-то? Почему он такой?

— Насколько мне известно, он регулярно меняет и документы, и внешность. Он… или она? Пару раз нам удалось подобраться к нему довольно близко. Может, повезет сейчас.

— Да, удача нам не помешала бы.

Через несколько минут мы прибыли в Фелтэм. Нас с Лоджем встретил представитель «СиО-19», службы специальных операций. Полиция уже установила в соседних домах с полдюжины камер наблюдения, сигнал с которых поступал на мониторы во временном штабе.

— Как будто кино смотришь, — заметил Лодж, постояв перед экраном. — Сделать-то все равно ничего не в силах. Что за чертовщина! С одной стороны, нам запрещено что-либо предпринимать, с другой — остаться в стороне тоже невозможно.

У Лоджа был при себе список всех рейсов, прибывающих в Хитроу в то утро. В следующий час с небольшим ожидалось более тридцати самолетов. Ближайшие — из Эйндховена, три из Эдинбурга, два из Абердина, затем из Нью-Йорка. Начальство обсуждало вопрос о временном закрытии Хитроу и Гэтвика. До прибытия самолета из Нью-Йорка оставалось девятнадцать минут.

— Кто-то на крыше! — закричал один из детективов. — Посмотрите! Вот! Вот он!

Две камеры показывали крышу интересующего нас здания с двух противоположных сторон. На ней появился человек в темной одежде. Потом из люка вылез второй, с переносной установкой для запуска ракет «земля-воздух».

— Черт! — прошипел кто-то у меня за спиной.

Напряжение нарастало.

— Нужно заворачивать все самолеты на другой аэродром. У нас нет выбора! — прорычал Лодж. — Снайперы взяли этих ублюдков на мушку?

Представитель «СиО-19» тут же подтвердил, что его люди готовы — обе цели под прицелом. Между тем террористы на крыше занимали позицию для стрельбы. Сомнений не было — они готовились сбить самолет. А нам ничего не оставалось, как только наблюдать за их приготовлениями.

— Сволочи! — выругался Лодж, не отводя глаз от монитора. — Ничего вы не получите. Посмотрим, как вам это понравится.

— По-моему, у этих двоих восточная внешность, — заметил один из детективов. — На русских они определенно не похожи.

— Приказа открывать огонь пока нет, — сообщил человек с наушниками. — Ждем.

— Да что же, черт возьми, происходит? — воскликнул Лодж. — Мы обязаны их снять. Медлить нельзя!

Внезапно прозвучали выстрелы. Мы ясно слышали их. Человек с установкой упал и уже не поднялся. Он даже не шевелился. Вслед за ним свалился второй. Стреляли на поражение.

— Какого черта? — закричал кто-то в фургоне.

— Кто отдал приказ стрелять? Что здесь творится? — ревел Лодж.

Ответ пришел скоро.

Наши снайперы не открывали огонь. Двух мужчин на крыше застрелил кто-то еще.

Невероятно!

Безумие. Полное безумие.

Все сошли с ума.

Глава 66

Все превратилось в кошмар. События развивались по совершенно невероятному сценарию. До истечения срока второго ультиматума оставались считанные часы, а мы ничего не понимали. Что происходит? Никто ничего не знал. Может, что-то известно премьер-министру? Президенту? Или канцлеру?

Нервы натягивались с каждым часом. Каждая минута превращалась в пытку. Мы были бессильны.

Солдаты в Ираке. Я постоянно думал об этом. Мы оказались в похожем положении — превратились в простых наблюдателей абсурда.

Во второй половине дня, ближе к вечеру, я решил прогуляться в районе Вестминстерского аббатства. В этой части города перед тобой как будто развернута историческая экспозиция. Народу на площади у парламента почти не было, лишь горстка туристов да отдельные прохожие. Лондонцы не догадывались о происходящем, а мне во всем виделись предзнаменования беды.

Я несколько раз звонил домой, в Вашингтон. Никто не отвечал. Неужели Нана все-таки уехала? Я позвонил в Мэриленд, поговорил с детьми, гостившими у тети Тайи. Они не знали, где Нана. Еще одна причина для беспокойства.

Оставалось ждать, и ожидание выматывало, убивало, накручивало нервы. Приближался вечер, а никто по-прежнему не имел ни малейшего понятия о происходящем. И не только в Лондоне, но и в Вашингтоне и Франкфурте. Никаких новых сообщений не поступало, зато просачивались слухи, что решение принято: выкуп не платить. Правительства не желали идти на сделку с террористами. Все понятно, они не могли, не хотели уступать без борьбы. И что дальше? Война?

Назначенный Волком час миновал. Я чувствовал себя так, будто играл в русскую рулетку.

В тот вечер ничего так и не случилось. Никаких нападений. Никаких взрывов. Ни в Лондоне, ни в Вашингтоне, ни в Нью-Йорке, ни во Франкфурте. Волк не спешил с возмездием. Он давал нам время. Хотел подержать нас в напряжении. Хотел, чтобы мы понервничали, дошли до точки.

Я еще раз поговорил с детьми, а потом дозвонился наконец и до Наны. В округе Колумбия все было тихо. Нана просто ходила гулять с Кайлой. Все хорошо. Почему бы ей и не погулять в парке?

В пять часов утра большинство из нас стали расходиться. Все нуждались в отдыхе, всем требовалось хоть немного поспать. Только вот мог ли кто уснуть?

Не знаю, спал я или только дремал, но через несколько часов у меня в номере зазвонил телефон. Это был Мартин Лодж.

— Что случилось? — спросил я, вскакивая с кровати. — Что он сделал?

Глава 67

— Ничего не случилось, Алекс. Успокойся. Я внизу, в фойе отеля. Повторяю, ничего не случилось. Может, он всего лишь блефовал? Будем надеяться, что так оно и есть. Одевайся и поедем ко мне. Приглашаю на завтрак. Хочу, чтобы ты познакомился с моей семьей. И жена очень хочет с тобой познакомиться. Надо сделать перерыв, Алекс. Всем нам.

Как я мог отказаться? После всего, что мы пережили в последние дни? После всего, через что прошли?

Полчаса спустя я уже сидел в его «вольво», и мы направлялись в Баттерси, через реку от Вестминстера. По пути Мартин старался подготовить меня и к завтраку, и к встрече со своей семьей. Биперы были при нас, но ни мне, ни ему не хотелось говорить о Волке и его угрозах. По крайней мере в ближайшие час-два.

— Моя жена — чешка, Клара Черноховска, родилась в Праге, но сейчас — настоящая британка. Слушает «Вирджин», не пропускает ни одно ток-шоу на Би-би-си. Однако сегодня утром ей захотелось угостить нас чешским завтраком. Думаю, не терпится покрасоваться перед тобой. Тебе понравится. Надеюсь. Нет, уверен, обязательно понравится. Наверняка.

Рассказывая о семье, Мартин все время улыбался.

— Мою старшенькую зовут Хана. Угадай, кто у нас выбирал имена? Подсказка: детей зовут Хана, Даниэла и Йожеф. Ну, а что такое имя? Хана без ума от Тринни и Сюзанны из шоу «Снимите это немедленно». Ей уже четырнадцать. Средняя, Дани, играет в хоккей в Баттерси-парк и обожает балет. Джо — заядлый футболист, а еще увлекается скейтбордом и компьютерными играми… Я говорил, что нас ждет чешский завтрак?

Мы подъезжали к Баттерси. Лодж жил в кирпичном доме викторианского стиля с покатой крышей и довольно большим садом. Все аккуратненько, чистенько, мило — такой уж район. Сад тоже оказался ухоженным и очень ярким — очевидно, кто-то проводит в нем немало времени и тратит много сил.

Вся семья собралась в гостиной, где уже был накрыт стол. Меня официально представили каждому, включая кота по кличке Тигр, и я сразу почувствовал себя как дома. Как же мне не хватало всего этого: чувства дома, семьи.

Жена Мартина, Клара, стала показывать расставленные на столе блюда.

— Алекс, это kolace, пирожки со сливочным сыром. Rohliki — булочки. Turka — кофе по-турецки. А здесь parek, колбаса. Очень вкусная. У нас ее все любят.

Она посмотрела на старшую дочь, в которой смешались черты как матери, так и отца, — высокая, стройная, с милым личиком и носом с горбинкой, как у Мартина.

— Хана?

Девочка усмехнулась:

— Какие яйца вы предпочитаете, сэр? Выбирайте. Есть vejce na mekko. Есть michana vejce. Или, может, вам больше нравятся Smazena vejce? Omeleta?

Я пожал плечами:

— Michana vejce.

— Прекрасный выбор, — одобрила Клара. — И великолепное произношение. Наш гость — прирожденный лингвист.

— Хорошо, — сказал я. — А теперь объясните, что я выбрал?

Хана хихикнула: