Евгений Сухов - Таежная месть Страница 26

– И кто?

– Кажется, он работает почтальоном.

– Матвеич, – широко улыбнулся я. – А ведь это он мне сообщил о твоем появлении. Славный мужик!

– Дверь была приперта поленом, я вошла. А потом, когда машина уехала, появился этот медведь. Я едва успела закрыть дверь, когда он на меня бросился из леса. Знаешь, у меня такое ощущение, что он как будто бы меня специально поджидал. Закрыла дверь, стала ждать, что будет дальше. А он не появлялся. Тогда я подошла к окну, тут он стал в проем ломиться. Ты даже не представляешь, как мне было страшно. Я взяла скалку и стала лупить его по голове.

Я невольно улыбнулся, представив себе подобную сцену. Такое отношение к своей персоне Антошке могло не понравиться. Хотя голова у него крепкая, выдержит еще и не такое.

– Думаю, что медведю было немного не по себе. Не каждый день он получает такой достойный отпор.

– Мне кажется, что он не очень испугался. Потом хотел зацепить меня лапой. Посмотри… – показала она на подол платья, – даже порвал.

Я невольно сглотнул, подумав о том, что было бы, если бы Антошка дотянулся до Надежды и подтянул бы ее когтями… Она находилась всего лишь в мгновении от своей гибели.

– Мне бы не хотелось тебя пугать, милая, но это был медведь-людоед. Прошлой ночью он насмерть загрыз одного опытного охотника, а другого, совсем молодого парня, очень сильно ранил.

– Боже мой! – всплеснула руками Надежда. – Он выживет?

– Надеюсь, что да. Но парень находится в тяжелом состоянии. Мы вызвали санрейс, и вертолет отвез его в город. Но как там все сложится, можно только догадываться.

– Как все это страшно, – негромко произнесла Надежда. – Я на тебя с упреками, а тут такое… Но ведь этого медведя нужно убить, ведь он и дальше будет нападать на людей.

– Все это так, – согласился я. – Этот медведь – мой старый знакомый. Когда-то он жил у меня в вольере. Был веселым славным медвежонком… Разве мог я тогда представить, что из него выйдет такое чудовище!

– Тимофей, дай мне слово!

– О чем ты, Надя?

– Дай мне, пожалуйста, слово, что выполнишь мою просьбу, – взмолилась супруга.

– Милая, о какой просьбе ты говоришь? Я готов выполнить любое твое желание, мне совершенно не нужно давать тебе для этого слово. Ты только скажи.

– Я не шучу…

– Дорогая, я тоже говорю серьезно.

– Не ходи больше выслеживать этого медведя. У меня дурное предчувствие.

– Хм… Вот оно что… Даже не знаю, что и ответить… Я единственный из охотников, кто хорошо знает повадки этого животного. Без меня им не справиться. Если я откажусь и не пойду, то меня просто не поймут.

– Умоляю тебя, Тимофей! – взмолилась Надежда. – Неужели ты мне откажешь в такой малости? Неужели, кроме тебя, нет больше охотников во всей округе?

– Охотников, конечно, много, и очень хороших, – озадаченно произнес я. – Но как я буду чувствовать себя, если вдруг с одним из них что-то случится…

Надежда нахмурилась, в некоторых вопросах она могла быть просто непреклонной, и сейчас был тот самый случай. Очень не хотелось омрачать встречу с любимой ссорой. Вот оно как получается… Следовало уступить.

– Хорошо, Надя, – попытался я улыбнуться. – Я сделаю так, как ты хочешь…

– Вот и хорошо, – на губах любимой женщины засветилась улыбка. – Я очень ждала нашей встречи.

– Ты даже не представляешь, как я соскучился по тебе. Я тебя больше теперь никуда не отпущу.

Надежда прильнула ко мне всем телом: жаркая, желанная, любимая.

– А я больше никуда от тебя не уйду. Хочешь ты этого или не хочешь. Мы всегда будем вместе. Знаешь, когда я прочитала твое последнее письмо, то просто не могла удержаться от слез. Оно было таким искренним, таким добрым. Прежде ты не писал мне таких писем. Я перечитывала его много раз и теперь понимаю, какая же я была глупая, когда уехала от любимого человека.

Остаток дня прошел, как сказка. Надя была рядом, и это главное: я наслаждался звучанием ее голоса, запахом ее кожи; мне хотелось бесконечно долго смотреть на ее приветливое лицо, любоваться ее милой улыбкой, чувствовать тепло ее тела. Это и называется счастьем. Вот прошла она мимо меня, коснулась тонкими пальчиками моей грубоватой ладони, а в груди уже народилась теплота. В эти самые минуты я как никогда отчетливо осознавал, что самая большая радость в мире – это присутствие любимой. А как же дела, карьера? Все остальное вторично. Да и будет ли все это нужно, если вдруг любимого человека не станет рядом… Впрочем, о худшем думать не хотелось.

На следующий день в мою дверь деликатно постучали. Это был Степан Денисович. Неприветливый внешне, даже где-то грубоватый, всю жизнь проведший в лесу, где за воспитателей ему оставались медведи да волки, в присутствии Надежды вдруг неожиданно оробел. В этот раз я его не узнавал. Но после кружки чая все встало на свои места, он обрел себя прежнего. Разговор получился живой, мы много шутили, много говорили. Получилось так, что сошлись три близких человека, которым было о чем порассуждать.

Заметив на столе фотографию медведя, шагавшего на охотника с ружьем, спросил:

– Откуда у тебя эта фотография?

– Отец передал.

– Знаешь, что было с этим охотником? – неожиданно спросил Степан Денисович.

– Мне всегда хотелось это узнать.

– Этот охотник убил медведя, а медведь был шатун. Вот только, падая, зверь когтями порвал ему правое плечо, так что охотиться он уже более не мог.

– Откуда ты это знаешь? – спросил я удивленно.

– Потому что этим охотником был мой дед.

– Вот оно что… А кто же тогда фотографировал?

– Хм… А фотографом был мой отец. Кажется, он никогда не простил себе того, что в тот раз вместо ружья у него был фотоаппарат… Ладно, я пойду, время уже!

Уже покидая избу, он как-то виновато посмотрел на Надежду, а потом проговорил:

– Да, чего я приходил-то… Сейчас охотоведы со всей области съехались. Этого мерзавца нам нужно пристрелить! Охотники опытные, так что он никуда от нас не денется… – Выдержав паузу, как если бы дожидался от меня ответа, продолжил: – Просто тебя в известность ставлю. Без тебя справимся, так что отдыхай!

Попрощавшись, Степан Денисович быстро вышел и заторопился к своему старенькому «УАЗу», стоявшему в десяти метрах от избы.

– Ты не жалеешь? – вдруг спросила Надежда.

– Мы уже обо всем переговорили. Я не видел тебя очень долго и хочу сейчас быть с тобой. Я просто сгораю от счастья, а медведей… на мой век еще хватит!

Глава 6

Последний выстрел

Следующий день начался с плохих вестей, которые принес мне Аркадий. Подстрелить Антошку так и не удалось. Медведь каким-то невероятным образом просочился через все расставленные кордоны, при этом серьезно помяв двух охотников. И где он сейчас находится, никто точно сказать не мог. Предполагали, что он просто ушел куда-то в глубину тайги, подалее от людей, что так досаждают ему в последнее время. Я же думал, что он находится где-то неподалеку…

Была и хорошая новость: Егору сделали несколько операций, и сейчас его дела понемногу шли на поправку.

Моя работа, собственно, как и сама жизнь, с приездом Нади приобрела больший смысл. Возвращался я из тайги всегда в приподнятом настроении, зная, что меня ждут и обогреют теплом, которого мне так недоставало. Я ежедневно обходил свой участок, ожидая увидеть следы Антошки, но не находил, а то, что наблюдал, относилось к недельной давности. Но я нисколько не сомневался в том, что Антошка себя покажет и, быть может, уже сейчас находится где-то рядом. Медведь мог объявиться в любую минуту и у моей избушки, а значит, я ежедневно подвергал опасности Надежду. Следовало уезжать в какое-то другое место, туда, где шатун не сумеет до нас добраться.

В одно из воскресений ко мне пришел Аркадий и, выставив на стол бутылку водки, начал неспешный разговор:

– Тимофей, не хочу тебя пугать, но вчера я пошел пострелять куропаток и обнаружил на твоем участке медвежьи следы. Знаешь, кому они принадлежат?

Угадать было несложно:

– Шатуну… Антошке.

– Все так, – подтвердил Аркаша. – Конечно, я бы очень хотел ошибиться, но все же думаю, что это наш старый знакомый. Уверен, что он скоро покажется и у тебя. Знаешь, что бы я сделал на твоем месте? – слегка понизил он голос, глянув на Надежду, хлопотавшую на кухне. Она нарезала копченое мясо, делала салатики, на плите наваристо закипал борщ, так что ужин обещал быть весьма достойным.

– И что же?

– Съехал бы отсюда куда-нибудь подальше! Так, чтобы этот медведь тебя никогда не нашел!

Мысль была правильная, приятель даже не догадывался о том, сколько раз я думал о том же самом. Подошла Надя: милая, улыбающаяся, радушная. Именно таковой и должна быть любящая жена. Как же мне всего этого не хватало! Даже странно, что я так долго мог обходиться без ее присутствия.

– Пожалуйста, Аркадий, угощайся, – поставила жена тарелки с закуской. Не забыла и про сервировку, установив в самом центре, как хозяина, аккуратно нарезанный ржаной хлеб. Получилось весьма привлекательно. Во всяком случае, до подобного изящества я бы не додумался. Для меня эстетика – дело вторичное. Вот что значит – женская рука!