Михаил Март - Мрачный коридор Страница 26

— Теперь я вижу, что две головы лучше одной. Хорошая работа, ребята. Вывод один: «Кадиллак» Лин цел, и он находится в Санта-Роуз. Машину найти проще, чем живого человека, и мы откопаем этот шарабан. Значит, мы можем предположить, что Лин уехала или ее увезли на другой машине. У меня складывается впечатление, что женщину спрятали. Пока не ясно с какой целью. Ясно то, что в этой операции замешан не один человек. Ясно, что акция была спланирована заранее.

— Послушай наши домыслы, Дэн. Идея принадлежит Эмми и не лишена смысла. Эмми спросила у Тины, когда они договаривались с Лин о ее приезде. Тина ответила, что такие события не отмечаются спонтанно и обычно гостей предупреждают за десять дней, чтобы те ничего не планировали и знали точное число, на которое намечено торжество. Не могу говорить о знакомых Лин, но ее-то муж наверняка знал, что Лин приглашена в гости к подруге на пятнадцатое октября. А он отпускает шофера, и Лин вынуждена ехать в другой город одна. Нет сомнений, что ее поджидали на шоссе. Ты же сам сказал, что акция подготовлена. А кто мог информировать похитителей? Только ее муж. Мне не очень хочется верить в маловероятное предположение, будто прислуга связана с похищением или Тина дала информацию не тому, кому следует. Интересы Хоукса нам известны. Вряд ли такой кит испугается шантажа, он мог подключить наемников к этому делу. И чего ради ему бояться шантажистов, когда у него железное алиби. Кто им поверит без доказательств? Ребята сделали дело и получили барыши.

— Не забывай, что этим ребятам пришлось убить женщину на Бич-Гроут. Твоя версия не лишена смысла, но нам необходимо искать Лионел Хоукс, а не вырабатывать версии. Нам незачем выдвигать обвинения против похитителей. Кто бы они ни были! Этим займется прокуратура. Наша задача —  найти Лин, пока она жива. Дело оборачивается так, что у меня появляется уверенность в том, что Лин грозит серьезная опасность.

— Надо искать?! А мы чем занимаемся?! Но где искать? Как можно спрятать человека так, что он становится отрезанным от мира и не в состоянии подать знак? В лесу, в глухой хижине с кандалами на ногах? Надеюсь, никто из нас не верит в то, что Лин исчезла по собственной воле. В этом случае ее искать бесполезно.

— Есть такая хижина, и нам стоит обратить на нее внимание. Там можно спрятать человека и больше не услышать упоминаний о нем. Центр нервно-психиатрических исследований имени Ричардсона. Гигантская тюрьма, хозяином которой является Майк Хоукс. Есть подозрение, что у Хоукса была сообщница, которая могла завлечь Лин в ловушку. Но эту мысль я пока не буду развивать. Мне еще многое не ясно в этой истории. При таком раскладе не ясно, кто убил женщину на мысе и одел ее в платье Лии.

— Хоукс и убил. Если ему эта женщина помогла, он избавился от свидетеля.

— Не сходится. Она умерла в десять вечера, когда Хоукс играл в шахматы.

— Значит, тот тип, который ехал на «Кадиллаке» Лин…

— Гадать можно бесконечно. Будем искать. В Центр Ричардсона попасть невозможно. Нужна осада. Ты этим и займешься, Рик. Одевайся в маскировочный костюм и залегай в окопы. Восточное шоссе на Монтану, двенадцатая миля, левый поворот после таверны «Белый пингвин». Указатели отсутствуют. Возьми бинокль, блокнот и карандаш. Машину оставь на стоянке у «Белого пингвина», дальше иди пешком. Твоя задача записать все номера машин, которые будут курсировать по дороге в больницу. По моим прикидкам, в клинике не менее двух тысяч больных и трех сотен человек персонала. Нужно узнать, кто из работающих в Центре имеет возможность беспрепятственного въезда и выезда. Нас интересуют все машины. Эти люди пользуются особым доверием. Лейтенант Сойер поможет нам определить владельцев машин. Если мы не можем туда проникнуть, то мы сможем найти человека, работающего в Центре, который согласится поговорить с нами по душам. Один такой человек уже нашелся, есть еще один на примете. Теперь нам нужен врач, который знает больше других и готов пойти на сотрудничество. Работа муторная, но нужная.

— Информацию об этой больнице я могу собрать, —  вмешалась Эмми, —  мне уже что-то попадалось на глаза. Я подниму подшивки старых газет и журналов и сделаю необходимую подборку.

— Эмми! Ты же в отпуске! Хочешь вновь утонуть в своих бумагах?

— Но лучше меня этого никто не сделает. Я знаю, что и где искать, а этот материал нам необходим.

— Стоящая идея, Дэн, —  загорелся Рик, —  а ты смотрел на Эмми, как удав на кролика!

— Не помню такого.

— Часа не прошло.

— Хорошо, Эмми. Такое задание нужно сделать более целенаправленным. Общие фразы нас не интересуют, жизнь больницы под руководством Ричардсона нас тоже не интересует. Копать историю надо с момента, когда Хоукс стал владельцем клиники. Второе. Нам нужны имена людей, которые вошли в организованную в то же время Федеральную комиссию по судопроизводству и соблюдению прав осужденных и душевнобольных. Точное название я не помню. Комиссия создана бывшим губернатором штата шесть лет назад и существует по сей день. Комиссия наделена огромными правами и полномочиями. При такой власти никто ничего не знает о существовании этого органа.

— Похоже на средневековую инквизицию.

— Власть, которая прячется в тени, не может быть хорошей властью. Но когда комиссия создавалась, то о ней много говорили и восхваляли. Значит, об этой комиссии можно найти материалы в старых подшивках.

— Черт! —  Рик продолжал возмущаться. —  Они же не застрахованы от ошибок, никто от них не застрахован! А злоупотребления?! Черт! Что за комиссия?! Я впервые слышу о такой.

— Надеюсь, Эмми прочтет нам вводный курс.

— Что это нам даст? Одно тебе скажу, Дэн, если такая комиссия существует, то нам она не по зубам.

— Не обвиняй честных граждан во всех грехах человеческих. Мы еще ничего не знаем о деятельности комиссии, а ты их уже к инквизиторам причислил. Потерпи один день. На данный момент нас интересует Центр Ричардсона и все, что с ним связано, только потому, что он может быть идеальным хранилищем человеческих душ. Нас он интересует только потому, что одна из этих душ, которую мы ищем, может оказаться там. Политика меня не интересует. Завтра утром каждый займется своим делом. Рик дежурит с семи утра до семи вечера. Встречаемся в «Белом пингвине» в начале восьмого и сводим баланс.

Рик встал.

— О'кей! Задание получено, пора действовать.

— Не сейчас, Рик, а завтра. Сегодня займитесь чем-нибудь поинтересней.

— Черта едва! Мы идем на боковую, завтра тяжелый денек предстоит.

Эмми улыбнулась мне на прощание, и они вышли из моего курятника на свободу.

Я снял трубку и набрал номер лейтенанта Сойера. Никто не ответил. Странное положение дел. Я позвонил ему домой, и вновь тишина. Пришлось побеспокоить дежурного по управлению.

Сержант меня озадачил своим ответом. Я еще раз переспросил его о Сойере.

— Я же сказал тебе, Дэн, лейтенант на выезде. Не знаю точно, что там случилось, кто-то обнаружил труп, и лейтенант с бригадой выехал на место.

— Ты можешь мне назвать адрес?

— Шестая авеню, угол Балтимор-стрит.

— Чей труп обнаружен?

— Не знаю. Если тебе не терпится, то поезжай и узнаешь. Сойер там.

Я положил трубку и вытер взмокший лоб. Мне было по пути, и я решил заехать к Сойеру.

На место происшествия я прибыл в тот момент, когда в санитарную машину грузили носилки, накрытые белой простыней. Дом был оцеплен нарядом полиции, и мне пришлось долго объяснять, кто я такой, прежде чем меня пропустили.

Темный подъезд ветхого строения не убирали несколько лет. Здесь стоял такой стойкий запах помоев, что мне пришлось заткнуть нос.

Я поднялся на второй этаж, возле открытой двери стоял коп и кривил физиономию. Ему так же, как и мне, не нравился аромат лестничной клетки.

— Лейтенант там? —  я кивнул на открытую дверь.

Полицейский мотнул головой, как дикий жеребец, и еще больше скривился.

Я вошел в квартиру. Здесь было довольно чисто. Скромная, но добротная мебель, две комнаты, на полу ковры. В гостиной за столом сидели Сойер и сержант, который составлял протокол. Рядом, на кушетке, сидел старик в полосатой рубашке и серых брюках с натянутыми на плечи подтяжками. Волосы взъерошены, лицо заспанное.

Кит увидел меня и коротко кивнул. Я не стал мешать его работе, а отошел в сторонку и присел на край стула. Дверь, ведущая в спальню, осталась приоткрытой, и я видел лишь угол неубранной кровати.

— Как выглядел человек, который арендовал эту квартиру? —  спросил Сойер.

— Молодой парень. Я его не очень-то разглядел. Он носил кепку, надвинутую на глаза.

— Сколько ему лет?

— Черт его знает. Может, двадцать, а может, и тридцать.

— Он назвал себя?

— Нет. Сказал, что он журналист и что квартира ему нужна для работы.

— Он заплатил деньги вперед?

— Да. За три месяца. Обычно мне приходится вытаскивать из жильцов квартплату клешами, а тут никаких проблем, поэтому я не очень настаивал на документах. Обычный парень, он не вызывал никаких подозрений. Я отдал ему ключи, и он ушел.