Майкл Дибдин - Медуза Страница 26

Клаудиа никогда не думала о том, что Леонардо может умереть, тем более раньше нее. Но когда это все же случилось, тело – если бы его удалось найти – должны были бы выдать родителям. И вот теперь, по словам Данил о, это дорогое им тело чудесным образом – неизвестно где, неизвестно как – возникло, однако находка хранилась в строжайшем секрете. Быть может, родители Леонардо до сих пор в неведении. Для них сын погиб в авиакатастрофе. К тому же за прошедшие годы они и сами могли умереть. Вывод ясен: тело следует привезти сюда. Именно здесь, а не на каком-то чужом кладбище, оно должно упокоиться.

Прежде чем вернуть бутылку на место, Клаудиа налила себе еще стакан чинзано. Как же быть с семейством Ферреро? Родители действительно могли умереть, но нет ли у Леонардо других родственников? Она припомнила, что он вроде бы упоминал о двух сестрах. Но даже если те не заявят своих прав на останки, как это может сделать она? Пришлось бы открыть всю правду, а это могло сыграть роковую роль в ее судьбе. Закону нет дела до любви, его интересует лишь убийство. Было бы полнейшим безумием с ее стороны проявить какую бы то ни было инициативу в этом деле.

Допив свой чинзано, она вышла наружу и заперла за собой дверь миниатюрного домика. И все же какая прекрасная мечта – рассеять прах Леонардо здесь, среди деревьев! Это замкнуло бы круг и облегчило боль, глодавшую ее с самого дня его смерти. Церемония была бы сугубо приватной: только она и ее любовник. В самом конце лета, в такой день, как сегодня, когда природа склоняется под бременем собственной усталости и замирает до очередного обновления.

Да, и Нальдино, разумеется. Нужно его позвать, хотя он с радостью воспользуется любым предлогом, чтобы не покидать свой сельскохозяйственный кооператив ради того лишь, чтобы почтить память отца, которого никогда в жизни не видел. Он и мать-то навещал сейчас не часто. Впрочем, если он откажется, – его дело. По крайней мере, она обязана дать ему шанс.

Только когда Клаудиа дошла до калитки, предварительно совершив длинный ритуальный круг по саду, ей пришел в голову выход, который решал все проблемы. Озарение было таким ошеломляющим, что у Клаудии перехватило дыхание почти так же, как тогда, тридцать лет назад, когда мужчина в Леонардо взял наконец верх над мальчиком и овладел ею.

Нальдино! Власти откажут ей в просьбе выдать тело для захоронения, но ему они отказать не могут.

X

Дзен медленно шел по улице обратно к дому. Довольная улыбка играла на его губах. День был холодным и серым, в воздухе пахло близким дождем, но настроение у него было отнюдь не хмурым. Одним из множества обстоятельств, которые выяснились после того, как он переехал к Джемме – на временной основе, которая, судя по всему, де факто превращалась в постоянную, – было то, что из них двоих он оказался более ранней пташкой. Она же любила понежиться в постели и обожала, чтобы ее баловали, хотя в этом не было и намека ни на капризность, ни даже на требовательность. В результате этот его утренний поход вошел у них в традицию, которая неукоснительно соблюдалась, когда Дзен бывал дома.

В ходе предпринятой им «рекогносцировки местности» и косвенного расследования – такова уж была его натура – Дзен обнаружил, что пекарня самого знаменитого кафе Лукки находилась относительно недалеко от их дома. Само кафе открывалось только в семь, но выпечка, которой славилось это заведение, была готова значительно раньше. Потребовалось лишь в частном порядке договориться с кондитером, и теперь он мог совмещать полезное (раннюю прогулку по только просыпавшимся извилистым улочкам города) с приятным. Было исключительно приятно, разбудив Джемму и поставив на постель поднос с разнообразными сдобными лакомствами и чашкой свежесваренного кофе с молоком, увидеть на ее лице по-детски блаженную улыбку.

Их отношения, которые Дзен поначалу прогнозировал как трудные, чтобы не сказать обреченные, оказались, напротив, самыми легкими и приятными в его жизненном опыте. В них была непринужденность, какой он никогда прежде не знал, и почти полностью отсутствовали стрессы, необходимость идти на мучительные компромиссы и устраивать тяжелые выяснения. Оба они, казалось, сполна отдали этому дань, и теперь могли расслабиться, просто доставляя друг другу удовольствие. Не в каком-то пышно экстравагантном стиле, а повседневно, в быту – вроде этого утреннего кофейного ритуала. Тихая радость и полное отсутствие суеты, похоже, были для них главной, пусть невысказанной, целью, для достижения которой каждый интуитивно делал что мог.

Однако вернувшись домой в то утро, Дзен удивился и чуточку рассердился, увидев Джемму на кухне. Она уже приняла душ, оделась и теперь варила кофе, одновременно слушая новости.

– Предполагается, что ты должна быть в постели, – ворчливо напомнил Дзен.

Она выключила радио и поцеловала его.

– Только не сегодня, дорогой.

– А что особенного случилось сегодня?

– У меня день рождения.

Несколько обиженный, он положил пакет с булочками на стойку.

– Могла бы сказать. Я бы приготовил тебе подарок.

– Мне ничего не нужно. Но можешь пригласить меня на обед, если хочешь.

– Тут нет приличных ресторанов.

– В городе действительно нет. В Лукке люди слишком скупы, чтобы приличное заведение могло здесь процветать, – согласилась Джемма и добавила с нарочито утрированным местным акцентом, который Дзен всегда легко узнавал, но воспроизвести не мог: – «Зачем бросать на ветер кучу денег, если можно прекрасно поесть дома за четверть цены?»

– Венецианцы ничуть не лучше, – вставил Дзен.

– Но, – продолжила Джемма, – в Долине Серкио есть отличное местечко. Во всяком случае, мне оно нравится. Простое, без претензий, но еда отличная, и интерьер очень мил. К сожалению, сегодня у меня встреча с представителем отдела продаж фирмы Байер по поводу новой линии их продукции и еще куча просроченной бумажной работы для местных властей. Поэтому я так рано встала. Вообще-то я собиралась провернуть все в твое отсутствие, но явились люди из газовой компании и нарушили мои планы. Конечно, я не могла оставить их без присмотра, но и работать под грохот инструментов было невозможно.

Она разлила кофе по чашкам.

– Какие-то проблемы с газом? – спросил Дзен.

– У меня – нет. Но они сказали, что поступила жалоба от кого-то из жильцов дома, поэтому они проверяют всю систему.

– И?

– Ну, врезали новый счетчик и заменили кое-какие трубы. Надо полагать, теперь все в порядке.

Смакуя еще теплый бриошь, Дзен поинтересовался:

– Когда это было?

– Когда ты ездил в Больцано.

Он кивнул:

– Газ – штука опасная. Не хотим же мы задохнуться или погибнуть от взрыва. Тем более в день твоего рождения.

Джемма удивленно посмотрела на него.

– Надеюсь, ты проверила их документы? – спросил Дзен.

– Чьи?

– Людей из газовой компании. Иногда мелкие мошенники используют подобные уловки, чтобы проникнуть в чей-либо дом, а потом связывают жильца и обчищают квартиру.

– Ничего подобного. У них были настоящие удостоверения, форменные комбинезоны, и они явно знали свое дело.

– Рад слышать.

Джемма встала.

– Ну, ладно, мне пора в аптеку.

Она вышла, чтобы надеть пальто, взять сумку и кейс. Дзен допил кофе, глядя в окно на глухую оштукатуренную стену напротив. Когда Джемма снова появилась на кухне, он поднялся и проводил ее до лестничной площадки.

– Когда звонили из министерства насчет встречи в Риме, они упоминали фамилию Бруньоли? – спросил Дзен подчеркнуто спокойным голосом.

– А откуда бы еще она мне стала известна? Возможно, он сам и звонил, не знаю. Звонивший просто сказал, что хочет видеть тебя на следующий день в Риме. Я же тебе все это рассказывала по дороге из Флоренции.

– Прости, я в то утро был очень рассеян.

– Это точно.

– Все из-за дела, над которым я работал. Поганенькое дельце. Но теперь все позади. Так когда мы едем обедать?

– Я вернусь в половине двенадцатого. Столик закажу по телефону, но выехать мы должны не позднее двенадцати. Чао!

– До встречи, дорогая.

Сбежав по каменным ступенькам, Джемма исчезла за дверью; в лестничной шахте еще не смолкло эхо ее шагов, а Дзен уже вернулся в квартиру.

Нужно было многое обдумать. Он прошел на кухню, разобрал кофеварку, сполоснул ее, потом составил тарелки и чашки в посудомоечную машину, где уже стояла посуда, оставшаяся с вечера, добавил моющее средство и включил. Чудесное изобретение эта посудомоечная машина! Запихиваешь в нее все, что нужно вымыть, час или около того слышишь ее умиротворяющее жужжание, потом открываешь – а там все сверкает чистотой. Ах, если бы существовало подобное приспособление для решения других жизненных проблем…

Не имея конкретных заданий, которые могли бы отвлечь от тревожных дум, Дзен закурил сигарету и нехотя предался размышлениям. Пока не доказано обратное, следовало считать, что визит якобы из газовой компании на самом деле был упреждающей акцией по установлению слежки со стороны врагов Бруньоли из Министерства обороны или даже из секретной службы. Если удостоверения и форма были фиктивными, значит устроители операции – специалисты высокого класса и располагают большими возможностями.