Найджел Маккрери - Тихий омут Страница 27

— С повышением, разумеется.

— Разумеется. На скользком столбе есть только два направления — вверх и вниз. Оставаться на месте не получится. — Роуз посмотрел на него и прищурился, что могло быть прелюдией и улыбки, и хмурой озабоченности. — Давай как-нибудь на днях пообедаем. Нам нужно поговорить о будущем. Твоем будущем. Я попрошу помощницу все организовать.

Он перевел взгляд на записи, лежащие перед ним, и начал писать. Это знак окончания разговора. Лэпсли еще раз взглянул в окно и вышел из кабинета, закрыв за собой дверь. Он ощущал некоторую взвешенность, отстраненность от окружающего мира.

В приемной он остановился у стола помощницы.

— Те двое, что вышли перед тем, как я вошел… Могу поклясться, что узнал одного из них. Думаю, мы были вместе на курсах в Сэндридже. Кто они?

Помощница заглянула в компьютер.

— Это посетители из министерства юстиции. Мистер Гехерти и мистер Уилмингтон. Который из них ваш друг?

— Я не говорил, что он мне друг, — пробормотал Лэпсли. — Спасибо за помощь.

Гехерти. Вряд ли очень много людей с такой фамилией работает в министерстве юстиции. Если, конечно, он оттуда.

Возвратившись за свой стол и поморщившись от появившегося во рту солоноватого привкуса крови из-за висящего в воздухе гула голосов, Лэпсли нашел у себя в компьютере номер телефона новых офисов министерства юстиции в Лондоне и набрал его.

— Доброе утро, — произнес он, когда ему ответили. — Соедините, пожалуйста, с мистером Гехерти.

На несколько секунд воцарилась тишина, пока принявшая звонок дама, видимо, сверялась с экраном своего компьютера. Лэпсли вдруг подумалось: на самом ли деле она сидит в здании министерства юстиции? Или находится на телефонной станции в Мумбаи, возможно, или в Нью-Дели и посмеивается за ленчем над странными именами людей в Англии.

— Боюсь, там никто не отвечает, — послышался голос телефонистки. — Дать вам голосовую почту мистера Гехерти или хотите поговорить с кем-нибудь еще?

— На самом деле, — сказал Лэпсли, — мне нужно направить ему кое-что по почте. Не могли бы вы подтвердить мне его должность и департамент?

— Да, конечно. Мартин Гехерти, заместитель директора, ПРЗ. Вам нужен полный адрес?

— Этого достаточно, — сказал Лэпсли. — Я знаю, где он находится.

«ПРЗ? Что это значит? — начал размышлять Лэпсли. — Если допустить, что черный „лексус“ на парковке и черный „лексус“, который был на месте обнаружения тела Вайолет Чэмберс, одна и та же машина (это допущение потребует доказательств), а также предположить, что двое мужчин, вышедшие из кабинета суперинтенданта Роуза, — это те же люди, что сели в „лексус“ на парковке (опять же с этим можно работать, однако потребуется подтвердить этот факт), то, похоже, ведется параллельное расследование. Но что могло заинтересовать министерство юстиции, и особенно ПРЗ, что бы это ни было, в убийстве пожилой дамы? И почему суперинтендант Роуз пытается потихоньку отодвинуть меня от дела — сначала спросив, не слишком ли я загружен работой, чтобы нужным образом вести расследование, затем предложив досрочную отставку и попытавшись отобрать Эмму Брэдбери? Если Роуз хочет дело замять, почему просто не приказал это сделать?

Возможно, потому что тогда пришлось бы раскрыть причины. А он не может это сделать».

Шум становился невыносимым, и Лэпсли направился в «тихую» комнату, надеясь, что во время его отсутствия никто не забрался туда немного покемарить. По пятницам после обеда было особенно плохо: однажды он застал там трех офицеров, которые пытались проспаться после выпивки за ленчем, — один развалился в кресле, другой растянулся на его столе, а третий свернулся калачиком под столом.

К счастью, это был его день. Комната пока была пуста.

Он захлопнул дверь и откинулся на спинку кресла, давая тишине растечься вокруг себя. Его дыхание — он и не заметил, что оно стало учащенным, — выровнялось.

Лэпсли поймал себя на том, что мыслями возвращается к моргу и к вопросу, был ли посторонний, имевший намерения покопаться в папках доктора Катералл. Он не рассказал об этом Эмме Брэдбери. Хотя она какое-то время находилась одна в кабинете доктора Катералл и, по любой теоретической выкладке, была потенциальным подозреваемым, Лэпсли сразу же исключил ее: во-первых, она полицейский офицер, во-вторых, он знал ее и, в-третьих, у нее не было явного мотива. Теперь, заподозрив, что его непосредственный начальник знает о деле больше, чем должен, а потому вполне мог потребовать от детектива-сержанта тайком поработать на него, Лэпсли парадоксальным образом стал доверять Эмме еще больше. Если суперинтендант Роуз замешан в деле, то и незнакомцы из министерства юстиции тоже, а значит, скорее они, чем она, рылись в тех папках. Похоже, это они были на месте обнаружения трупа.

В голову пришла тревожная мысль. Находились ли они там, когда тело было обнаружено? А вот это невозможно, точно. Скорее всего они каким-то образом получили информацию от местной полиции или прибывших на место газетчиков. Но тогда что заставило их приехать? Они что, появляются при каждой автомобильной аварии, которая происходит в том районе? Или реагируют только когда обнаруживается труп пожилой женщины?

Лэпсли подумал: может, рассказать Эмме о том, что происходит? И она наковыряет что-нибудь об этих таинственных незнакомцах. Но что-то остановило его. Ему нужна информация, но интуиция подсказывала, что ее надо добывать не по обычным каналам. Достав из кармана мобильник, он стал просматривать список телефонов. Наконец нашел имя и номер, о которых думал, что они никогда больше не понадобятся, но на всякий случай не стал стирать.

— Дом Макгинли, — отозвался голос, от которого на языке появился неуместный, но знакомый вкус вроде жевательной резинки с привкусом семги.

— Макгинли? Это Марк Лэпсли.

— Мистер Лэпсли. Давненько не встречались.

— Пятнадцать лет. Вероятно, я сейчас выгляжу как вы тогда.

Макгинли рассмеялся. Этот звук в свое время мог очистить от посетителей бар.

— Обычно копы напоминают о себе, только если я их в чем-то надул. А мне помнится, мы с вами расстались по-честному.

— Тогда вам сегодня повезло, — отозвался Лэпсли. — Мне нужна ваша помощь. Мы можем встретиться?

— Ах, я думал, что этот день никогда не настанет. В среду… как всегда, пивнушка на Темзе. Вы помните.

— Пытаюсь забыть, но не получается. Хорошо… пусть будет среда.

Телефон замолчал, и Лэпсли некоторое время смотрел на него. Вот уж действительно голос из прошлого. Доминик Макгинли в 1970-х годах был легендой. Он контролировал практически весь наркорынок, крышевал большую часть Северного Лондона, под ним была вся проституция от Северной Кольцевой до Вестминстера, от дороги А5 слева до А10 справа. Лэпсли, как и немногие другие полицейские, пытался накопать что-либо на него, но Макгинли всегда оказывался на расстоянии нескольких шагов от преступлений. Было невозможно хоть что-то ему пришить.

И вот теперь Лэпсли понадобилась его помощь. Забавно, как все оборачивается.

Глава 9

Что Дэйзи Уилсон пропускала, читая местные газеты, которые описывали события в районе Тендрин-Хандредс, так это страницы об искусстве. Только ближе к вечеру, сидя на прогулочной площадке, глядя на серые волны и пытаясь вспомнить, где видела лицо девушки из книги, она вспомнила. Достала из сумки «Газет» и начала просматривать, пока не нашла то, что искала. Помимо обычных, на грани приличий шоу, стареющие теледивы, которые должны вызывать совсем не те эмоции, возле Клэктона был театр, где ставились настоящие спектакли. Культурное времяпрепровождение. Если ее прежний опыт — несколько жертв назад — чего-то стоил, то знакомства в театре должны быть вполне хороши. Даже если избегать пар и компаний, останется приличный выбор женщин, у которых достаточно денег, чтобы позволить себе билет в театр, но которым не с кем общаться по вечерам. Идеально!

Из расписания, приобретенного в киоске с информацией для приезжих, Дэйзи узнала, что в шесть часов вечера от Лейстона есть автобус, который доставит ее в Клэктон как раз к началу спектакля. К счастью, она взяла с собой кое-какую одежду, достаточно официальную для похода в театр и при этом довольно простую, чтобы не доставить проблем с поездкой в автобусе на побережье поздним вечером.

Вернувшись в гостиницу, Дэйзи приняла душ и немного подкрасилась: не настолько, чтобы бросаться в глаза, а просто для большей правдоподобности рассказа, который собиралась кому-нибудь скормить, — что она изысканна, но без шика, что у нее водятся деньги, но нет подруг. Зеркальное отображение человека, которого она ищет. Людей, как она заметила, частенько влечет к себе подобным.

Платье, которое она вытащила из чемодана, было черным, но не траурным. С пояском, колготками и пальто вполне прилично. Дэйзи попыталась вспомнить, откуда оно взялось. Она точно его не покупала — Дэйзи старалась по возможности ничего не покупать. Оно принадлежало Элайс Коннелл? Джейн Уинтерботтом? Дэйзи пробовала вспомнить их лица, но все, что возникало перед мысленным взором, была их одежда и собственное лицо. Нет, Элайс была выше ее, а Джейн — намного толще. Может, это кто-то еще, до Элайс? Дэйзи смутно помнила женщину из Лидса, умершую медленной смертью после того, как она несколько недель добавляла ей в еду натертую кору тиса. Она казалась совершенно здоровой, Дэйзи даже собиралась переключиться на другое растение, а потом вдруг умерла, видимо, от сердечного приступа. Дэйзи надеялась, что ее сердце было ослаблено действием коры тиса. Если бы оказалось, что она умерла от естественных причин, это было бы бессмысленной тратой времени и сил.