Гленн Купер - Хроники мертвых Страница 27

Марк допил второй бокал пива «Хайнекен» и продолжил экскурсию. Он вошел в зал за перегородкой из матированного стекла в глубине казино. Сегодня он при деньгах. Да, он дал себе слово не считать, однако ничто не мешает ему провести несколько увлекательных часов за столом. Завтра — пятница, рабочий день. Будильник прозвонит в полшестого утра. Но сегодня вечером… Было что-то щекочущее в том, чтобы оказаться невзначай в новом казино! Как будто первое свидание. Марк чувствовал возбуждение и стыдливость.

Бар был заполнен под завязку. Люди толпились в ожидании столиков. Оживленно болтали парочки и целые компании. То там, то здесь раздавался громкий смех. Марк взобрался на средний табурет из трех свободных у барной стойки. Вскоре подействовал алкоголь. Интересно, почему никто не садится с ним рядом? Ни справа, ни слева. Радиоактивный он, что ли? Или, может, от него потом пахнет? А вдруг люди вокруг узнали, что он писатель-неудачник и карточный шулер? Даже бармен общался с ним неприветливо, — видимо, не рассчитывая на приличные чаевые. Настроение у Марка снова испортилось. Он быстро допил пиво и попросил еще бокал.

Алкоголь проник в мозг, вызывая параноидные мысли. Вдруг все вокруг узнали его настоящий секрет? Нет, им ничего не известно. Откуда? Они представления не имеют! «За всю свою жалкую жизнь они не дойдут до того, что знаю я!»

Справа от Марка грудастая дамочка за сорок, облокотившись о барную стойку, визжала как девчонка, когда какой-то толстяк проводил по ее шее сзади кубиком льда. Марк развернулся, чтобы понаблюдать за сценкой, а когда снова сел прямо, заметил слева от себя мужчину.

— Если б кто-нибудь мне так сделал, я бы сразу дал в рожу, — заметил новый сосед.

Марк вздрогнул, глядя на него.

— Простите, вы со мной разговариваете? — на всякий случай уточнил он.

— Да. Я просто сказал, что если бы незнакомец сделал мне так, он бы получил по заслугам.

Толстяк с дамочкой веселились вовсю, перейдя к откровенным ласкам.

— По-моему, они знакомы, — заметил Марк.

— Я только сказал, что бы я сделал в таком случае.

Сосед слева был худой и мускулистый, чисто выбритый, с темными волосами, мягкими полными губами и смуглой жирной кожей. Пуэрториканец с сильным островным акцентом. Одет в черные штаны и свободную цветастую гавайку с расстегнутым воротом. На длинных пальцах с аккуратно подстриженными ногтями блестели золотые кольца, на шее — несколько золотых цепочек. На вид ему не больше тридцати пяти. Пуэрториканец протянул руку, Марк из вежливости ее пожал. Кольца, похоже, весили столько же, сколько их владелец.

— Луи Камачо. Как дела?

— Питер Бенедикт, — представился Марк. — Неплохо.

Луи многозначительно обвел рукой бар:

— Когда я бываю в городе, всегда прихожу сюда. «Луксор» — мое любимое заведение!

Марк глотнул пива. Обычно его не тянуло на пустячные разговоры, тем более сегодня. Громко зажужжал блендер.

Ничуть не смутившись, Луи продолжал:

— Мне нравится, что в номерах такие наклонные стены. Как будто внутри пирамиды… По-моему, круто! Да?

Луи ждал ответа. Марк подумал, что если ничего не скажет сейчас, то рискует «получить по роже».

— Я ни разу здесь не останавливался, — проговорил он.

— Ни разу? А в какой ты гостинице?

— Я в Лас-Вегасе живу.

— Вот черт! Местный! Я постоянно бываю тут два раза в неделю и еще никогда не встречал местного, ну кроме официантов!

Бармен налил что-то тягучее из блендера в стакан Луи.

— «Маргарита» со льдом, — с гордостью прокомментировал Луи. — Хочешь? Угощаю.

— Нет, спасибо. У меня пиво.

— «Хайнекен», — заметил Луи. — Отличный выбор.

— Ага, хорошее пиво, — сухо согласился Марк. Жалко было уходить, оставив полный бокал.

— Так чем занимаешься, Питер? — Над верхней губой Луи появились смешные усики из мелких кристаллов льда. Кто же он сегодня, задумался Марк, писатель, игрок, компьютерщик? Словно в игровом автомате, возможности крутились, пока он не дернул рычаг.

— Я писатель.

— Вот дела! Романы?

— Сценарии к фильмам.

— Ух ты! Какой из твоих фильмов я мог видеть?

Марк заерзал на стуле.

— Вообще-то первую сделку с киностудией я заключу только к концу года.

— Здорово! Ну ты даешь! А жанр какой? Триллеры или комедии?

— Триллеры в основном. Высокобюджетное кино.

Луи отхлебнул из бокала.

— А откуда идеи берешь?

— Отсюда. — Марк обвел рукой вокруг себя. — Это же Вегас! Если не здесь брать идеи, то где?

— Согласен. Может, дашь почитать что-нибудь из своего? Было бы круто!

— А ты где работаешь, Луи? — Марк предпочел сменить тему разговора.

— Я бортпроводник, дружище, «Ю-Эс эйруэйз». Нью-Йорк — Вегас. Вегас — Нью-Йорк. Туда-сюда обратно. Вот и весь мой маршрут. — Луи махнул рукой вперед-назад, чтобы стало понятнее.

— Тебе нравится? — машинально спросил Марк.

— Да. Нормально. Полет длится шесть часов. В Вегасе стоим целую ночь. И так несколько раз в неделю. Конечно, я мог бы зарабатывать больше, но в компании у меня большие льготы. Да и относятся с уважением… — Допив «Маргариту», Луи махнул бармену, чтобы тот повторил. — Питер, может, тебе все-таки тоже заказать бокальчик? Не передумал? Или еще «Хайнекена»?

Марк отказался.

— Мне скоро идти.

— Ты играешь? — спросил Луи.

— В блэкджек иногда.

— А мне карты не по душе. Автоматы — вот это да! Но я всего лишь бортпроводник. Приходится денежки считать, знаешь ли. Мой предел — пятьдесят баксов. Продул их, и все. Больше ни цента, — возбужденно проговорил Луи. — А ты ставишь по-крупному?

— Бывает.

Бармен толкнул к Луи вторую «Маргариту». Облизнув губы, пуэрториканец достал бумажник и расплатился за выпивку «Визой». Тонкий кошелек был туго набит всякой всячиной. Когда Луи вытаскивал кредитку, на барную стойку случайно выпало нью-йоркское водительское удостоверение. Он не заметил этого и, положив бумажник поверх удостоверения, сделал большой глоток «Маргариты».

— Питер, может, поставишь сегодня на меня?

Марк, не поняв сути вопроса, растерялся:

— Что ты имеешь в виду?

Луи провел рукой по столешнице, пока легонько не дотронулся до локтя Марка.

— Ты ведь ни разу не был здесь в номере. Я могу показать тебе свой.

Марк побледнел. Он чувствовал, что готов упасть в обморок с высокого табурета, как пьяница в дешевой комедии. Сердце бешено стучало, а грудь сдавило так, будто он превратился в туго спеленатую мумию. Марк нашел силы выпрямить спину и отдернуть руку, прошептав:

— Ты подумал, я…

— Эй, дружище, прости! Я подумал — ну всякое бывает, — что ты не прочь с парнем… Да ладно, не напрягайся! Хотя мой дружок Джонни не возражал бы, — чуть слышно добавил Луи.

«Не напрягайся?! Какого черта? Придурок, я напрягаюсь. Еще как напрягаюсь, долбаный педераст! И слышать не хочу о твоем долбаном дружке! Отвали!» Сколько еще всего пронеслось в мыслях Марка. Вслед за яростью накатили головокружение, тошнота и паника. Марк понимал, что вряд ли сумеет подняться с табурета и выйти из бара, не свалившись на пол. Звуки ресторана и казино вдруг смолкли. Марк слышал только удары своего сердца.

Луи, по всей видимости, испугался сумасшедшего взгляда и широко раскрытых глаз Марка.

— Ладно, дружище, не кипятись! Ты отличный парень. Я не хотел тебя обидеть. Я сейчас в туалет и мигом обратно. Как вернусь, поговорим. Идет? Забудь про номер, хорошо?

Марк ничего не ответил — он пытался справиться с дрожью. Луи схватил бумажник.

— Я мигом. Последи, чтоб мой бокал не увели. — Он похлопал Марка по плечу. — Да расслабься!

Луи, виляя худым обтянутым задом, повернул за угол. Марка затрясло от бешенства. Кровь оглушительно стучала в висках. Чтобы успокоиться, Марк одним махом допил пиво, затем подумал, что, наверное, уже сможет встать, и осторожно поставил ногу на пол. Вот так, потихоньку… Он хотел уйти незаметно. Быстро кинул на стойку двадцатку и еще десятку для верности и только тогда заметил права Луи. Оглядевшись по сторонам, Марк взял пластиковую карточку в руки.

Луи Камачо

Нью-Йорк, 10464, Миннифорд-авеню, 189

Дата рождения: 1 декабря 1977

Бросив удостоверение обратно на стойку, Марк пулей вылетел из бара. Ему не пришлось ничего записывать — одного взгляда хватило, чтобы запомнить всю информацию.

Из «Луксора» Марк поехал домой — в небольшой грязновато-белый отштукатуренный коттедж с оранжевой черепичной крышей, внутренним двориком и газоном чуть больше коврика у двери. Дом стоял в тупике тихой улочки. На заднем дворе располагались кухня и шезлонг для загара. Интерьер отвечал всем бесхитростным требованиям холостяка. Когда-то Марк хорошо зарабатывал в частной высокотехнологической компании в Менло-парке; тогда он и приобрел дорогую мебель для новой квартиры — в духе практичного минимализма, основных цветов, с острыми четкими углами. На ранчо в испанском стиле эта мебель смотрелась отвратительно. Внутри дома не чувствовалось личности хозяина: ни живописи на стенах, ни элементов декора, ни любимых вещиц.