Уоррен Мерфи - В руках врага Страница 27

Мисс Джаканн Джюс кивнула.

— Но откуда вы это знаете? Вы что, какой-нибудь гуру?

— Такова судьба всех великих. Как кинозвезд, так и в равной степени императоров. Самое трудное в жизни — найти того, кому можно верить, кем движут присущие только ему мотивы и побуждения, кого-то, кто любил бы вас так же, как вы сами себя любите, и кому от вас ничего бы не было нужно.

— О! Всю свою жизнь! Ищу, ищу! — Мисс Джаканн Джюс склонила голову на плечо Чиуну. Он ласково гладил ее нагую спину, желая дать ей утешение от невзгод жестокого мира, который платил ей какие-то четверть миллиона долларов за две недели обнажения грудей посреди невадской пустыни.

— Можешь прекратить свои поиски, — сказал Чиун. — Есть тот, кто любит тебя. — И он взглянул ей в глаза.

— Я верю! Я верю! — воскликнула она и теснее прижалась лицом к его плечу. — О, какое блаженство знать, что тебя любят!

Чиун снова погладил ее по спине, на этот раз стараясь отыскать нужную точку для своего длинного пальца.

— Вы должны меня... — прошептала она и вздохнула, ощутив, как от пальцев Чиуна по всему ее телу разлились дивные потоки. — Вы должны позволить мне сделать что-нибудь для вас.

Она с надеждой поглядела на Чиуна. Но он только покачал головой.

— Я ни в чем не нуждаюсь, дитя мое.

— Но ведь я могу что-то сделать для вас! Могу!

— Ничего, — повторил Чиун.

— Что-нибудь. Хотя бы самую малость.

Чиун замолчал и выдержал паузу, должную показать, будто он задумался. Потом он произнес:

— Ну разве что самую малость.

Днем, после того как взвод гостиничного персонала препроводил Людмилу в номер, она предприняла атаку на Римо с целью выяснения точного местонахождения тайного источника, даровавшего ему его силу.

Римо вздохнул.

— Слушай, мы же в Америке. Ты же обещала пожить здесь и, может быть, остаться. Ну ты можешь хоть на некоторое время забыть о государственном задании?

— Это не имеет никакого отношения к государственному заданию. Речь идет о моей чести. И доверии. Ты же дал мне слово и обязан его сдержать.

— Источник расположен недалеко отсюда, — ответил Римо. — Милях в десяти — двенадцати.

— Когда мы туда поедем?

— Сейчас же, если хочешь.

— Завтра. Лучше — завтра. Мы устроим пикник. И будем заниматься любовью прямо на горячем песке.

Римо, знавший о горячем песке пустыни значительно больше Людмилы, кивнул, и чем больше он кивал, тем привлекательнее представлялась ему эта идея.

— А теперь ты должен уйти.

— Почему?

— Потому что мне надо отдохнуть. Иди, иди! Увидимся позже, я буду особенно красива — дня тебя!

Римо снова кивнул, вышел из номера и двинулся, насвистывая, по коридору к лестнице, чтобы подняться к себе в номер. Он не услышал тихих шагов у себя за спиной — это Чиун вышел из-за пальмы в кадке и направился к двери Людмилы.

За дверью зазвонил телефон. Людмила сказала «алло» и стала ждать, пока телефонистка соединит ее с московской линией. Чиун мог слышать только половину ее разговора с маршалом Деней.

— Да. Вероятно, мы отправимся туда завтра. О, замечательно! Ты приезжаешь? А когда будешь здесь? Чудесно! Жду не дождусь нашей встречи. Я сначала дождусь твоего приезда.

Чиун постучал в дверь и услышал, как торопливо положили трубку на рычаг. Когда Людмила открыла ему дверь, на ее лице сначала появилось выражение удивления, а потом раздражения.

— А, это вы!

— Да. Надеюсь, я не оторвал вас от важных дел. — Он улыбнулся ей, и Людмила поняла, что Чиун подслушивал. Но вот чего она не могла знать, так это того, что он сейчас был на волосок от попытки убить ее и тем самым защитить Римо. Но Чиун не нанес смертельный удар, ибо понимал, что Римо не поверит в необходимость этого поступка.

— Ничего страшного. Что вы хотите?

— Хочу пригласить вас с Римо на ужин сегодня вечером. Вы — мои гости.

— Ну, если так...

— Непременно, — сказал Чиун. — Мы с вами должны подружиться.

Она помолчала, потом смилостивилась.

— Если вы так настаиваете.

— О да! Настаиваю. Римо за вами зайдет. Я об этом позабочусь.

Людмила рассмеялась.

— Я уже сама об этом позаботилась. Римо будет заходить за мной в любое время суток, как только я этою пожелаю.

— Ну, как вам угодно, — сказал Чиун и ушел, вне себя от гнева. Эта женщина права: Римо стал ее рабом.

Глава одиннадцатая

— Я все понять не могу: и чего ты держишь при себе этого старикана? — сказала Людмила.

— Я привык видеть его лицо рядом, — ответил Римо и стал пить минеральную воду, чтобы закончить этот разговор.

Они сидели за первым столиком в ночном клубе «Кристалл отеля». Чиун настоял на том, чтобы ему предоставили заняться всеми организационными вопросами, и, когда Римо с Людмилой появились в зале, метрдотель улыбнулся им и проводил к столику в первом ряду. Он был с ними чрезвычайно обходителен и даже установил лас-вегасский рекорд закрытых помещений (этому рекорду, решил про себя Римо, суждено остаться в веках), отказавшись от чаевых.

Но Людмила не отставала.

— Это еще можно было бы понять, если бы от этого старого гнома был какой-то прок. А что ты от него имеешь? Одни жалобы. Ну зачем портить себе жизнь? Ты до смертного часа собираешься выслушивать его жалобы? Почему он ходит за нами как собачонка?

— Да он ужасно милый старикан, — не соглашался Римо. — И к тому же у него есть свои достоинства.

— Да?

— Да!

— Назови хотя бы одно.

Римо задумался. Ну как объяснить ей, что Чиун мощнее бронетанковой дивизии? Смертоноснее плутония. Точнее калькулятора. Как ей все это объяснить?

— Он хороший. Он знает массу всяких вещей.

— Он знает только, как стареть и изводить тех, кто лучше и моложе его. Очень жаль, что ты его не отправил куда подальше.

— Ну, — упрямился Римо. — Так уж сложилось, и ничего тут не поделаешь.

Публика помогла ему прекратить этот разговор. Но не шумом, а молчанием, воцарившимся в зале. Римо обратил взгляд ко входу в клуб.

По проходу между столиков шествовал Чиун в черном халате, а по правую руку от него, возвышаясь над стариком на целую голову, шла мисс Джаканн Джюс, прима ночного шоу в «Кристалл-отеле». На ней было коротенькое белое платье и — больше ничего.

Римо вперил в них глаза, как и все прочие посетители клуба.

— Перестань глазеть на нее! — строго сказала Людмила.

— Да я не на нее. Я на Чиуна. Смотри-ка, как этот старый лис доволен.

Раздались неуверенные аплодисменты, перешедшие в бурную овацию. Точно боксер-тяжеловес, Чиун махал рукой, этим царственным жестом призывая толпу к тишине.

Чиун и Джаканн приблизились к столику, метрдотель помог им занять свои места, и постепенно зал снова наполнился привычным гулом по мере того, как посетители вернулись к своим бокалам, рюмкам и стаканам.

Чиун улыбнулся.

— Римо, познакомься: это мисс Джаканн Джюс. Или что-то в этом роде. А это Римо. Он куда лучше, чем кажется на первый взгляд.

Чиун замолчал, а Римо откашлялся.

— А! — спохватился Чиун. — Это... — он махнул в сторону Людмилы, — это русская. А это мисс Джаканн Джюс.

Людмила кивнула. Джаканн взглянула на нее и сказала:

— Вы красивая.

Чиун толкнул ее под столом в лодыжку, а Римо заметил:

— Да-да! Очень красивая.

— Как и вы, — обратился Чиун к Джаканн. — Вы очень красивая. Самая красивая женщина из всех, кого когда-либо встречал Римо. Верно, Римо?

Римо пожал плечами и взглянул на Людмилу.

— Разве не так, Римо? — не отставал Чиун.

— Как вас зовут? — спросила Джаканн Людмилу.

— Людмила.

— Вы красивая. По-настоящему красивая.

— Спасибо. — Людмиле не пришло в голову сказать ответный комплимент. Джаканн не пришло в голову намекнуть на это.

— Вы по-настоящему красивая! — сказал Чиун, взглянув на Джаканн, и обратился к Римо: — Разве не так, Римо?

Римо нехотя кивнул.

— И она очень неплохо устроилась в жизни, Римо. У нее свой собственный оркестр и слуги, которые увиваются вокруг нее, застегивают бюстгальтер и вообще... — пояснил Чиун.

Римо снова кивнул.

— Римо, у меня разболелась голова, — сказала Людмила. — Я, пожалуй, вернусь к себе в номер.

— Хорошо! — Римо встал.

— Римо, сынок, но ведь ты вернешься? — спросил Чиун.

— Сомневаюсь, — ответила за него Людмила.

Чиун погрустнел. Джаканн не могла оторвать глаз от русской. Римо пожал плечами.

— Доброй ночи, Чиун. Доброй ночи, мисс...

— Доброй ночи, мисс Джюс, — сказал Римо.

— Спокойной ночи, — сказала Людмила. — Мисс Джюс. Старик! — И когда глаза Чиуна встретились с ее глазами, она ему подмигнула — так подмигивает победитель проигравшему, — повернулась и в сопровождении Римо вышла из зала.

Они не сделали и трех шагов к выходу, как Римо был остановлен приказом, который Чиун пролаял по-корейски.

Римо обернулся. Он почувствовал, как Людмила остановилась и обернулась. Чиун, быстро-быстро лопоча по-корейски, взял со стола нож. Сжал его одними кончиками пальцев, потом трижды ударил по лезвию кончиком указательного пальца — не сильнее, чем если бы он постучал собеседнику по груди, привлекая его внимание к своим словам. После первого и второго соприкосновения его пальца со сталью от лезвия отщепились кусочки, после третьего соприкосновения серебряная рукоятка ножа разломилась надвое и упала на скатерть.