Джеймс Тейбор - Заледеневший Страница 28

— Вы предвидите какие-либо последующие действия?

— Конечно. Я, возможно, буду следующим.

— А кому еще известно про «Вишну»?

— Мы рассказали об этом только Агнес Мерритт, как это положено. Но она представляет Грейтеру регулярные отчеты о результатах, полученных в ходе работы в рамках исследовательских проектов, так что он тоже в курсе.

— Кто еще?

Доктор пожал плечами.

— Большинство исследовательских проектов доступны лишь для служебного пользования. И этот проект имеет тот же гриф. Отчеты, передаваемые Мерритт, тоже являются конфиденциальными. Но… кто может дать гарантию?

— Я боюсь, что и ей грозит опасность.

— Да и не только ей.

— А кому еще?

— Вам.

— Да, действительно.

Об этом Халли и не подумала.

— Надеюсь, теперь вы поняли, почему я не хотел говорить об этом в обеденном зале.

— Да.

В течение всей беседы ее чувства по отношению к Фиду становились более определенными и ясными. Глядя прямо ему в глаза, Халли сказала:

— Я не думаю, что Эмили убили.

— Что? Вы ведь только что сказали…

— Я знаю, что ее убили.

— И как вам это стало известно?

— Я видела. Как это произошло.

Когда Халли рассказала доктору о том, что было заснято видеокамерой, он бросился лицом на койку и зарыдал, снова и снова повторяя какие-то слова на урду. «Похоже, это молитва», — подумала Халли. Он отыскал на матрасе скомканное бумажное полотенце и высморкался, а затем вытер глаза тыльной стороной ладони.

— Простите, — сказал он. — Я не очень хорошо себя чувствую в эти дни.

— Нам надо было увидеться сразу после того, как я посмотрела это видео.

— И вы не можете сказать, кто был убийцей?

— Нет. Только то, что это был мужчина.

— Но почему? — дрожащим голосом произнес Фида. — Почему кому-то потребовалось так поступить с ней? Я хочу сказать, что даже если кто-то захотел ее убить… почему таким способом?

— Нормальный человек не сделает ничего подобного.

— Значит, это мог быть Грейтер.

Возможно ли это? Грейтер — неколебимый приверженец правил, но в то же время он вспыльчив и раздражителен. Но можно ли считать его психопатом? Из того, что Халли читала о психопатах, она помнила, что психопаты-убийцы часто были внешне очень привлекательными, и это отводило от них подозрение, причем в некоторых случаях на многие десятилетия. Грейтер вряд ли подходил под такую категорию. Но она снова мысленно приказала себе не делать никаких предположений.

— А что вам известно о «Триаже»? — спросила Халли.

— Насколько я знаю, эта структура действует во время войны и при катастрофах, и ее главной задачей является обеспечить жертв надлежащей медицинской помощью.

— А не считаете ли вы возможным, что «Триаж» каким-то образом может быть замешан в эту ситуацию?

— Нет, — без колебаний ответил доктор.

— Я нашла в комнате Эмили еще кое-что. Видеодневник.

Она пересказала то, что говорилось в этом дневнике: о человеке по имени Эмби и о «Триаже».

— Этот тип по имени Эмби сказал, что «Триаж» скоро прибудет? На эту станцию?

— Надо учесть, что информация исходила от Эмили, а вы знаете, в каком состоянии она тогда была. И все-таки я думаю, что она имела в виду именно это.

— Катастрофа возможна здесь в любую минуту, — задумчиво произнес Фида. — Но в ее устах это звучит так, словно она знает, что катастрофа приближается. Может, поэтому она и была так напугана?

— Это, конечно, более чем странно, но…

— Я думаю, мы уже столкнулись с очень многими странностями.

— Предположим, здесь проводятся секретные исследования. Что-то под кодовым названием «Триаж». Если этот человек по имени Эмби напился и проболтался, он не мог не бояться.

— Вполне возможно. У человека, даже если он занят здесь исследовательской работой, достаточно свободного времени. Я прочитал кое-что по истории ННФ. Создать его задумал еще Франклин Рузвельт, и в то время главной задачей фонда считалась национальная оборона. А кстати, вы рассказывали кому-нибудь об этом?

— Нет.

— Разумно. Убийца может быть еще здесь.

— Да.

— Им может быть любой мужчина на станции.

— С головой и двумя руками, — добавила Халли.

— Когда вы решили, что убийца — не я?

— Когда вы сказали, что Эмили была убита. Убийца не сказал бы этого, — ответила Халли.

— Я рад, что вы мне верите.

— Я тоже рада, Фида. Такие вещи очень тяжело переносить.

Они ненадолго замолчали, затем Халли спросила:

— А вы можете рассказать мне о той ночи, когда она умерла? Я понимаю, вам это причинит боль, но это может быть очень важно.

— Да. Мы закончили работу в лаборатории в пять часов и разошлись по своим комнатам. Эмили сказала, что пойдет на вечеринку.

— А что представляют собой здешние вечеринки?

— Вы знаете старый фильм ужасов «Нечто»? Ну тот, где нашли некое создание, прилетевшее из дальнего космоса и вмерзшее в лед?

— Конечно.

— Тут стало традицией смотреть этот фильм. Программа вечеринки такая: посмотреть этот фильм, напиться, ну и… забалдеть. И такие вечеринки стали традицией; их устраивали в конце каждого месяца.

— Цель этого кутежа — выпустить пар.

— Это нечто, похожее на Хэллоуин, Новый год и Марди-Гра в одном флаконе. Люди наряжаются в маскарадные костюмы. Играет оркестр. Пиво и алкоголь бесплатно.

— И наркотики тоже? — спросила Халли.

— И наркотики, разумеется. Они есть у каждого. Их даже растят в горшках в оранжерее. Кстати, там целая плантация. — Доктор заморгал и закашлялся. — По крайней мере, так мне сказали.

— А вы были на этой вечеринке?

— Очень недолго. Моя религия запрещает мне употреблять алкоголь. Оркестр был хороший, но они играли чересчур громко, чтобы слушать их слишком долго.

— Вы разговаривали там с Эмили?

— Нет. Но я видел, как она с кем-то танцевала.

— А вы знаете, с кем?

— С каким-то франкенштейновским монстром. В отличном маскарадном костюме.

— Это как раз он и был. У вас есть какие-либо мысли о том, кто это?

— На той вечеринке было как минимум двадцать человек в франкенштейновских костюмах. Они очень популярны на полюсе.

— А вы не видели, они ушли вместе?

— Нет.

— А Блейн был на той вечеринке?

— Я его не видел. Но… — Доктор пожал плечами. — Эти костюмы…

— Он тоже мог быть во франкенштейновском костюме.

— Думаете, это он ее убил? — спросил Фида.

— Нет. Она бы не привела его в свою комнату. — Халли ненадолго задумалась. — Надо позвонить в Вашингтон.

— Возможно. — Они посмотрели на расписание спутниковой связи на компьютере доктора. — Связь плохая. Может, позже. В принципе звонить можно всегда.

— А других средств связи здесь нет?

— Только электронная почта, спутниковый телефон и интернет-телефония. Все идет через спутник. — Глаза Фиды стали задумчивыми. — А вы хотите воспользоваться станционным спутниковым телефоном?

— Да. А что?

— Вам придется говорить через линию Грейтера. Разговоры, вероятнее всего, записываются. И отслеживаются.

Халли снова опустилась на стул, чувствуя душевную пустоту; стены комнаты, казалось, придвинулись к ней и давили царящей в помещении темнотой.

Вдруг она встала.

— В чем дело? — спросил Фида.

Глубоко вздохнув, девушка положила ладонь на койку:

— У меня появилось дурное предчувствие.

— Вам кажется, что вы тонете?

— Скорее, что меня хоронят заживо.

Ее ответ, казалось, его не удивил.

— Да, такое бывает.

— Для вас такое чувство привычно?

— Нет, — покачал головой Фида.

Часы Халли пикнули.

— Господи, мне же скоро погружаться. Где мне вас потом искать?

— Пошлите сообщение на пейджер.

— Мобильного телефона у вас нет?

— Я не ношу его с собой, — ответил доктор, доставая мобильник Халли из ящика для инструментов.

— Как насчет того, чтобы встретиться здесь?

— Я бы и сюда не ходил вообще, если бы не вы. Не думаю, что это надежное место.

— А куда вы ходите?

— Туда и сюда, стараюсь быть в зоне видимости. Иногда я хожу на «Старый полюс». Сейчас слишком холодно, чтобы оставаться там надолго, но это единственное место, где я сейчас чувствую себя в безопасности.

— Я думала, персоналу там запрещено находиться.

— Так и есть, — подтвердил Фида.

22

— Добро пожаловать в наш скромный ангар для погружений, — обратилась к Халли Агнес Мерритт.

Она вместе с Халли подъехала к ангару на одном снегоходе, на втором прибыл Жиётт.

— Официальное название этого сооружения — «Центр совершения подледных погружений научно-исследовательской полярной станции «Амундсен-Скотт», однако надо признаться, что для списанного армейского куонсетского ангара такое название звучит несколько напыщенно. — Она перевела взгляд с Халли на Жиётта. — Я слышала, бульдозер Бейкон провалился.