Она принадлежит мне (СИ) - Дженна Джей Страница 28

Пока я ела, я всё думала, зачем он это делает. Неопределенность всей ситуации заставляла меня чувствовать себя еще более уязвимой.

Но, несмотря на страх, еда была вкусной, и я поймала себя на том, что смакую каждый кусочек.

Поглощая еду, я чувствовала, что темные глаза Айзека устремлены на меня, изучая каждое мое движение.

Я доела последний кусочек и посмотрела на него, ожидая, когда он уберет тарелку. Но он продолжал сидеть возле, не сводя с меня глаз. Я почувствовала, как по моей спине пробежала дрожь.

— Почему ты так поступаешь со мной? — наконец спросила я, нарушая молчание. — Почему ты держишь меня здесь?

Выражение лица Айзека оставалось холодным и непроницаемым. Он не ответил, но повернулся и вышел из комнаты, снова оставив меня одну в темноте.

Не знаю, через сколько он пришёл в следующий раз, но это было довольно быстро. Айзек принёс мне таблетку. Конечно же, на вопрос, что это он не ответил.

Я не хотела пить, но он был сильнее меня. Айзек держал мой рот закрытым до тех пор, пока у меня не осталось другого выбора, кроме как проглотить таблетку.

— Айзек, пожалуйста, мне нужно в ванную… Ты не можешь хотя бы на минутку развязать меня?

Я не могла поверить, что теперь это моя реальность. Никогда в ещё жизни я не чувствовала себя такой беспомощной и напуганной.

Пытаясь сохранять самообладание, пока он развязывал мне ноги, было сложно не быть слишком радостной. Я чувствовала на себе его темные, пристальные глаза, когда, спотыкаясь, пыталась встать. Мои ноги дрожали, ослабев от долгого пребывания связанными. Айзек был рядом, чтобы поддержать меня, его мускулистые руки обхватили меня, удерживая на ногах. Я невольно заметила, каким сильным он выглядел, даже в тусклом свете комнаты. Его тело прижималось к моему, и я чувствовала, как его щетинистая щека касалась моей шеи, посылая мурашки по всему телу.

Моя радость была недолгой. Он не стал развязывать мне руки, лишь указал на контейнер в углу комнаты и бочку воды рядом с ним.

— Пожалуйста, прояви хоть немного милости, — взмолилась я. — Позволь мне сходить в ванную. Я не могу выносить это.

Но он не пошевелился, даже не вздрогнул.

Мои руки все ещё были связаны за спиной, поэтому он должен был помочь. Я просто горела от стыда, когда он сел на корточки и потянулся к пуговице на моих шортах. При мысли о том, что он увидит меня такой, мне захотелось уйти под землю, но у меня не было другого выбора.

Своими сильными руками он одним движением расстегнул мои шорты и стянул их вниз, обнажив мое нижнее белье. Я пыталась отвернуться, но не могла, ведь он стоял слишком близко ко мне. Тепло его тела окутало меня, и я почувствовала его дыхание на своей коже.

Айзек был чертовски привлекательным своими пронзительными голубыми глазами и острыми чертами лицами. Это было сложно не замечать, и из-за этого я чувствовала отвращение к самой себе за тот трепет, который он заставлял меня чувствовать.

Как ты можешь быть таким красивым и таким ужасным изнутри?

Айзек молча стоял в углу комнаты, скрестив руки на груди, пока я пыталась сохранить равновесие на подгибающихся ногах.

— Пожалуйста, отвернись хотя бы, — умоляла я.

Но он оставался невозмутимым, его взгляд был устремлен на меня. Он не сделал ни малейшего движения, чтобы отвернуться или хотя бы дать мне минутку побыть наедине. Я закрыла глаза, чувствуя, как слезы стыда и гнева безудержно текут по моему лицу.

Я слышала его тихое дыхание, недающие забыть о его присутствии.

Господи, когда же это всё кончиться?

Время шло, и моя потребность облегчиться становилась все более острой. Я больше не могла сдерживаться и начала паниковать. Наконец, мне удалось взять себя в руки настолько, чтобы сделать то, что мне было нужно. Айзек вернул меня на место и снова сплёл мои ноги вместе, но в этот раз узел был менее тугой.

Он ушёл, а я осталась чувствовать себя ещё более разбитой и униженной, чем раньше.

Прошло как мне показалось два дня. Он приносил мне еду два раза в день, по ней я и определяла и часы.

Айзек, всё также молча кормил и поил меня. Я пыталась заговорить с ним, умоляя его отпустить меня, но он просто смотрел на меня с ничего не выражающим лицом.

Мне казалось, что я схожу с ума. Темнота была удушающей, и единственное, что поддерживало меня, — это надежда, что когда-нибудь, каким-то образом, я буду спасена.

Мне часто снилась моя мама и мои самые счастливые, детские воспоминания.

Ох уж эти славные дни.

Порой я слышу её сладкий смех в своих ушах, сказки, которые она мне рассказывала.

Я чувствую нежные прикосновения её нежных рук и крепкие объятия.

Мамочка.

Моя дорогая Аннабель.

Она была уникальной. Такой яркой, каким может быть солнце, такой сверкающей, какими могут быть звезды на ясном небе.

Иногда я удивлялась, как она может быть такой совершенной без особых усилий. Она просыпалась в 5 утра каждое утро и успевала всё: готовить, убирать и даже читать. Она всегда немного опаздывала потому, что по утрам любила гулять. Но папа никогда не ругался, ведь знал, как она это любит.

Все ждали её прихода. Как дождь в пустыне, всегда необходимый, долгожданный и приносящий чистую радость. Она одаривает всех улыбкой и садится за свой стол.

Как у нас может быть одинаковое количество часов в сутках, если я едва успеваю закончить половину всего, что она делает? И главный вопрос, откуда у неё столько энергии?

Она носит юбки, платья, элегантные кофточки и брюки пастельных расцветок, облегающие её фигуру во всех нужных местах. Я помню, как восхищалась