Кристофер Голден - Сыны анархии. Братва Страница 3

– Отвали к чертям! Или решение принято!

Тот не попятился, но и не выстрелил, продолжая целить в Джекса, а тот оглянулся на Рыжего, гадая, сколько еще секунд у них в запасе, прежде чем другой русский объявится с той стороны пикапа. И так-то вариантов у них было раз, два и обчелся, а теперь список становится короче с каждой секундой.

– Джекс, – пробормотал Рыжий.

Тут русский снова позвал его по имени.

– Время истекает. Через мгновения решение будет у вас отнято. Мои люди свидетели, что я давал вам возможности. Мой работодатель не станет меня винить, если вы умираете здесь, на обочине. Ваши дети будут плакать по вас, мистер Теллер, но я буду хорошо спать сегодня ночью.

У Джекса перехватило дыхание. В памяти всплыли лица его мальчиков, Томаса и Авеля, и ярость на секунду-другую ослепила его.

– Я посчитаю до пяти, – сообщил русский. – Один…

Отсчет сократил число их вариантов до одного-единственного. Поглядев на Рыжего, Джекс обнаружил, что друг уже смотрит на него, и сумрачный гнев в его взгляде не уступает гневу самого Джекса.

– Два, – объявил русский.

Рыжий помог Джексу не потерять голову, помог удержаться на земле. Они дружат настолько давно, что Рыжий понимает его лучше всех на свете. Когда Джекс лишился брата, а позже и отца… и когда убили Донну, первую жену Рыжего… они полагались друг на друга. Дьявол, да они всегда полагались друг на друга!..

– Три!

– Беру говнюка слева от тебя, – шепнул Рыжий.

Джекс перевел дух, чуть разжал пальцы, впившиеся в «глок», и выскочил из-за кузова пикапа, как на пружине. Одним плавным, слитным движением поймал на мушку русского, только что поминавшего в беседе его детей, и дважды выстрелил ему в грудь. Одна из пуль прошла навылет, разбрызгав ярко-алую кровь на траву у него за спиной.

В тот же миг Рыжий, шагнув от пикапа, вскинул дробовик за спиной Джекса и пальнул в типа, зашедшего сбоку. Русский отлетел назад сквозь алый туман собственной крови. Чувствуя, как пульсация крови сотрясает мозги, Джекс снова нырнул за пикап, но тут же вместе с Рыжим рванул к сосновой рощице. Русские открыли огонь, и пикап затрясся от десятков попаданий, дырявивших металл и крушивших стекло. К тому моменту «сыны» были уже среди деревьев, и Джекс принялся мысленно считать секунды. Сколько у них времени, прежде чем русские настигнут? Далеко ли до шоссе, если бежать среди деревьев под таким углом?

Рыжий проломился между двух сосен, и Джекс наддал ходу, чтобы догнать его.

– Нужна попутка! – выдохнул Рыжий.

Грохот позади стих, но Джекс понимал: это вовсе не значит, что русские ретируются. Они ринутся в погоню. Бросив взгляд на шоссе 99 за деревьями, он увидел восемнадцатиколесник, завывающий мотоцикл «Судзуки» с седоком в ярко-голубом костюме и пару-тройку легковушек, проносящихся в обоих направлениях. Их единственная надежда, что удастся тормознуть кого-нибудь – добровольно никто не захочет съехать на обочину, чтобы подобрать пару обтерханных парней в байкерских жилетах. Мало ли, вдруг они занимаются не автостопом, а гоп-стопом…

«И я угожу прямиком обратно в Стоктон».

Жопа. На что бы они ни решились, это придется организовать прямо здесь. Единственный реальный шанс – пересидеть русских, продержавшись в живых, пока не нагрянут легавые, а потом предоставить выпутываться адвокату.

Возле этого отрезка шоссе 99 деревья растут гуще. Можно затеряться здесь хотя бы на время – скажем, достаточно надолго, чтобы звякнуть в клуб и подпрячь Шустрого или Фила подскочить сюда и забрать обоих, прежде чем их выследят копы.

Может, это и выход.

Тут пуля чиркнула по правому плечу Джекса, и он, чертыхнувшись, споткнулся. Вильнул влево и побежал дальше, чувствуя, как всю спину покалывает от ощущения, будто каждый ее дюйм может стать мишенью. Рыжий, слышавший, как Джекс рыкнул, когда его задела пуля, обернулся к нему.

– Не останавливайся! – бросил тот.

Рыжему не нужно было говорить дважды.

Пули свистели вокруг, сквозя воздух и срезая ветки деревьев. Джекс и Рыжий вырвались на опушку сосновой рощицы в двадцати футах от обочины шоссе 99. Мимо, швыряясь гравием и взметнув в воздух брошенную кем-то упаковку от макдоналдсовского гамбургера, прогрохотала большая фура. В широкий борт грузовика впилась пуля. Другая вышибла окно «Мустанга», мчавшегося по шоссе в северном направлении, и его водитель врезал по тормозам.

Тут Джексу пришло в голову, что они все-таки нашли свою попутку.

Пригнув головы, они с Рыжим метнулись на дорогу. Посреди грохота выстрелов и рева клаксонов добежали до разделительной полосы шоссе, но тут же услышали позади визг проскальзывающих шин и громкие голоса, оравшие что-то по-русски. Джекс развернулся, нырнув за ограждение разделительной полосы, и прицелился из «глока» в тот самый миг, когда серебристый «Лексус» юзом затормозил на поросшей травой обочине, которую они только что покинули.

– Что за черт? – буркнул Рыжий, опустившись рядом.

Мужик в старом «Вольво», проезжая мимо, заорал на них и засигналил – наверное, не заметив оружия. Рыжий вогнал в патронник дробовика очередной заряд и вместе с Джексом воззрился на «Лексус». Оттуда повалили еще русские – уж эти ледяные взоры и гранитные черты с другими не спутаешь, – но вместо того, чтобы открыть огонь по Джексу с Рыжим, обратили свое оружие против людей, показавшихся на опушке сосновой рощицы.

– Позырь, – сказал Рыжий, указывая назад, на колею между боковой дорогой и шоссе – прогалину, где они бросили пикап.

Черный «Эскалейд», пронесшийся по тому же проселку, резко тормознул на обочине шоссе, проскользив по инерции, и оттуда тоже стали выпрыгивать вооруженные люди.

Мимо пронеслась еще одна фура, и Джекс зажмурился, отвернув голову от камешков вперемешку с песком, забарабанивших по лицу. А когда фура проскочила и он снова обернулся, перестрелка прекратилась напрочь. Голоса русских зазвучали с угрозой и гневом, как только новоприбывшие взяли людей из «хаммерюги» и белого фургона на прицел. Обе группы перебрасывались оскорблениями и подначками. Затем вперед вышел здоровенный бородатый мужик, выбравшийся из «Эскалейда». Вид у него был внушительный, и язык тела обеих групп изменился, когда он заорал на них всех.

– Босс? – предположил Рыжий.

– Чей-то босс, – кивнул Джекс.

Бородач одернул свой сшитый на заказ угольно-черный костюм и указал в южном направлении. Джекс нахмурился, гадая, что он может вещать остальным русским, но тут услышал завывание сирен вдали и ухватил суть.

– Надо валить, – Рыжий бросился бежать. Надо успеть скрыться поглубже в лесу по ту сторону шоссе и залечь, прежде чем нагрянут копы.

Джекс задержался, чтобы проследить за русскими – все они начали отступление. Ощутив его колебания, Рыжий тоже задержался. Первая группа, не опуская пушек, неуклюже попятилась в сосновую рощицу, а потом развернулась и припустила среди деревьев к своим машинам. Трое новоприбывших продолжали целить из своего оружия в удирающую группу, а остальные забрались обратно в «Лексус» и «Эскалейд». Не прошло и минуты, как все четыре автомобиля отъехали.

Сирены стали громче, но на открытом шоссе слышимость такая, подумал Джекс, что полицейские могут быть за целые мили отсюда.

Могут.

– Погнали! – крикнул он, перепрыгивая через ограждение и бросаясь обратно прежним путем. Ему хотелось забросить «глок» куда-нибудь подальше, но он понимал, насколько это будет глупо, когда пистолет сплошняком покрыт его отпечатками, а уж обыскать сосновую рощу легавые наверняка не преминут.

Одна машина резко свернула, чтобы не сбить Рыжего, и водитель налег на клаксон.

Они вдвоем побежали среди деревьев. Джекс поставил на то, что русские не такие самоубийцы, чтобы задержаться ради завершения работы, когда остальные валят прочь, а сирены воют все громче.

Пикап Рыжего стоял там же, где они его бросили, врезавшись в пару сосен. Почти все стекла были выбиты. Когда Рыжий повернул ключ в замке зажигания, двигатель пару раз чихнул, но потом заворчал, проснувшись к жизни, и Рыжий включил передачу, вывел его обратно на боковую дорогу и дал по газам. Они ехали прочь от сирен, но Джекс ничуть не сомневался, что копы едут и с другой стороны. Оставаться на виду с выбитыми стеклами ни в коем случае нельзя.

– Туда! – Джекс указал на обрамленную деревьями узкую дорогу справа.

Рыжий вывернул баранку, и пикап, со стоном заюлив по гравию, вывернул на проселок. Через считаные секунды они уже потеряли из виду шоссе 99, покатив по петляющему проселку, полого взбирающемуся в те самые холмы, которые они покинули так недавно.

Через две мили дальше по проселку они нашли старый трелевочный волок, переделанный в тропу для пеших туристов. Рыжий ехал по ней, пока они не добрались до незнакомой излучины реки – наверное, той самой, в которой удили рыбу сегодня утром.