Дин Кунц - Дети бури Страница 3

– Дети просто обязаны вас полюбить, – заметил Петерсон, улыбаясь ей.

– Надеюсь, что так. Кроме того, я думаю, что смогу учить их достаточно хорошо для того, чтобы результат соответствовал требованиям местного правительства.

– Как бы вы их ни учили, – сказал он, и при этом голос стал немного жестче, чем обычно, – им гораздо безопаснее жить на Дистингью, чем в любом другом материковом городе, где есть обычная школа. Если уж об этом зашла речь, то и в частной школе они были бы в не меньшей безопасности.

"Леди Джейн" приподнялась на волне и снова упала вниз, ее корпус застонал от удара, жалуясь на жестокость бурного моря.

Соня почувствовала легкую дрожь, внезапно пробежавшую по спине, хотя и не совсем поняла, что случилось. День не был холодным, точно так же, как и ее компаньон – до этого момента – не был мрачным, и все же что-то такое было в том, что только что сказал Петерсон, или, возможно, в том, как он это сказал, – что-то определенно тревожащее...

Она переспросила:

– Безопаснее?

– Да. На острове они находятся вне досягаемости человека, который, возможно, задумал причинить им вред.

Теперь он был абсолютно серьезен, перестал сверкать глазами и посылать в ее сторону белозубые улыбки, а его тяжелые руки так крепко сжали штурвал, словно вымещали злость на безобидном предмете.

– Зачем кому-то желать вреда детям? – спросила она явно заинтересованно, однако испытывая неприятное подозрение, что может сейчас же получить ответ.

Билл Петерсон выглядел весьма трезвомыслящим человеком, не из тех, кто любит ставить собеседника в тупик, рассказывая ему страшные истории или делясь необоснованными страхами.

– Вы совсем ничего не знаете о том, что произошло? – удивленно спросил он.

– Нет.

Билл отвернулся от воды и посмотрел на девушку, заметно смущенный ответом.

– Угрозы? – поинтересовалась она.

Мурашки по спине стали гораздо сильнее. Хотя к этому времени Соня уже успела привыкнуть к качке и не боялась скорости, но все же она так крепко цеплялась за блестящие перила, что костяшки пальцев побелели.

– Еще в Нью-Йорке кто-то угрожал убить обоих детей – Алекса и Тину.

"Леди Джейн" поднялась на волне. И тут же снова упала вниз.

Это не произвело на Соню никакого впечатления. За последние несколько минут море и корабль отошли на второй план и казались уже не важными по сравнению с историей, которую рассказывал Билл Петерсон.

Она сказала:

– Думаю, что богатые люди часто бывают жертвами странных шуток, которые...

– Это была не шутка, – ответил он. В голосе не было и тени сомнения.

– Да?

– Конечно, я не был с ними там, в Нью-Джерси. В своем доме на Дистингью они живут по четыре месяца в году, зимой, а я присматриваю за ним круглый год. Мистер Доггерти – Джой – рассказал мне о том, что случилось. Ситуация напугала его, достаточно для того, чтобы перевезти семью и слуг на остров гораздо раньше, чем это обычно делалось. Без сомнения, если бы все это произошло здесь и так, как он говорит, я тоже был бы до смерти напуган.

Соня ждала, зная, что Билл теперь расскажет ей обо всем и в то же время сердясь на него за то, что он вообще затронул эту тему. Несмотря на это, девушке все же хотелось знать правду, ей просто необходимо было выяснить все до конца. Она вспомнила предупреждения соседки о том, что бывает, когда нанимаешься работать к незнакомым людям, в незнакомое место...

– Все началось с телефонных звонков. В первый раз миссис Доггерти сама сняла трубку; какой-то человек, явно пытавшийся изменить голос, перечислил ей то, что собирается сделать с обоими детьми, как только найдется возможность изловить одного или сразу двоих.

– Чем он им угрожал?

Петерсон на секунду заколебался, а потом устало вздохнул, как будто держать в тайне такие ужасные вещи было невероятно тяжело.

– Это чертовски опасный тип, и мерзкий притом. Он обещал принести с собой нож.

– Зарезать их?

– Да.

Соня вздрогнула от ужаса.

Он добавил:

– Перерезать им глотки.

Мурашки по телу превратились в самую настоящую арктическую стужу, леденившую ей спину. Ее пальцы словно примерзли к поручням, холод проник в самое сердце девушки.

– Были вещи еще похуже этого, – сказал Петерсон. – Но вы не захотите, чтобы я пересказал все его слова, перечислил все подробности. В общем и целом он дал ей понять, что убийца собирается довольно долго мучить детей, прежде чем уничтожит их.

– Господи! – воскликнула Соня. Теперь уже было заметно, что ее трясет от ужаса. – Похоже, этот человек не в своем уме.

– Совершенно очевидно, что так оно и есть, – ответил Петерсон.

– И миссис Доггерти слушала все это, не прервала разговор, когда он говорил эти кошмарные вещи?

– Она говорит, что голос мерзавца настолько сковал ее, что она не смогла бы повесить трубку, даже если бы хотела. А она, поверьте мне, очень хотела это сделать. – Билл на время полностью ушел в созерцание приборной доски, немного повернул колесо, по-видимому уточняя курс, а затем продолжал: – Этот человек позвонил двенадцать раз в течение одной недели, и его слова раз от разу становились все более жестокими.

– И они все это слушали?

– Мистер Доггерти сам начал отвечать на звонки и сразу же вешал трубку. Правда, первое время он выслушивал их до конца.

– И почему же это прекратилось?

– Ну, они начали предполагать, что имеют дело не просто с каким-то злым шутником, а с самым настоящим психопатом. Семья обратилась в полицию, та в свою очередь поставила устройство для прослушивания разговоров. За то время, как она пыталась его выследить, парень успел позвонить еще шесть раз.

– Пытались его выследить?

– Ну...

– Господи боже, можно подумать, им так уж хотелось узнать, кто это извращенный...

На этот раз Петерсон сам ее перебил:

– О, я в достаточной мере уверен, что полицейские хотели его поймать, однако при нынешнем состоянии телефонной связи прямым набором сделать это не так-то просто: надо держать подозреваемого на телефоне четыре-пять минут, пока не удастся установить его местонахождение. Между тем этот ублюдок сильно поумнел. Звонки от раза к разу становились все короче. Но он ухитрялся вложить в них достаточно угроз и всякой жути. Полиция хотела поймать его просто потому, что это ее работа, но, кроме этого, было еще кое-что – на Доггерти стали сильно давить. Я не выдам ничьих тайн, если скажу, что Джой Доггерти имеет большое влияние в стране и, если захочет, может заставить других выполнять свою волю. В этом случае у него было такое желание, и тем не менее этот чокнутый позвонил еще целых шесть раз, прежде чем смогли засечь место, откуда он это делает.

– И что?

– Это был всего лишь таксофон.

– Поэтому до сих пор...

– После этого звонков некоторое время не было; Джой говорит, что примерно две недели все было спокойно.

– А полиция прекратила прослушивания?

– Нет, – ответил Петерсон. – Спустя неделю они сняли свое наблюдение и уверили Джоя, что этот человек был всего лишь мошенником, может быть, слегка сдвинутым, но вполне безобидным. Правда, полиция так и не смогла объяснить, каким образом он смог получить номер семьи Доггерти, не внесенный в телефонный справочник, но были вполне готовы забыть об этой мелкой нестыковке в объяснениях. То же самое сделали и родители малышей. Видите ли, если поверить в то, что сказали полицейские, жизнь становилась намного проще.

– Понимаю, – ответила Соня.

Ей хотелось присесть в одно из кресел, выстроившихся перед панелью управления, но девушка боялась потерять равновесие, стоит только ей отпустить перила.

Петерсон продолжал:

– Через две недели после того, как звонки полностью прекратились, они нашли на подушке в комнате Тины приколотую булавкой записку.

– Записку? – переспросила она.

– Насколько можно было судить, ее написал тот же самый человек, который звонил по телефону и угрожал убийством детей.

Соня закрыла глаза и попыталась кое-как смириться с раскачиванием судна и с историей, которую рассказывал Петерсон, но почувствовала, что плохо справляется и с тем и с другим. Судя по всему, на этом новом для нее пути вряд ли ожидалась удача.

– В записке были те же угрозы, что и раньше, но только еще более замысловатые. Судя по всему, человек, который их писал, был явно сумасшедшим. – Билл тряхнул головой и скривился, словно воспоминания об этом приносили ему горечь. Если Петерсону было неприятно припоминать все, что было связано с этой историей, то каково было супругам Доггерти?

– Подождите минутку, – попросила Соня, смущенная и испуганная тем, что только что узнала. – Вы говорите, что они нашли записку в своем собственном доме и что этот ненормальный был в комнате маленькой девочки, в ее спальне?

– Да.

– Но как он туда попал?

Билл смотрел на приборы, в продолжение всего разговора крепко сжимая штурвал мускулистой рукой.